Без чувств. Глава 22 Ч. 1
Глава 22.
Кап… Кап… Кап… Маленькие кусочки воды прорываются через металлические трубы, собираясь в лужи. У них нет ни сознания, ни души. Это просто вода. Так абстрактно, но сразу же понимаешь весь смысл, заложенный в эти буквы…
Кап… Кап… Кап… Кровь стекает по левой руке, падая на бетонные ступеньки. Несколько извилистых струек очертили себе красные дорожки. Они пересекали друг друга или шли параллельно, образуя завораживающий рисунок, скрытый рукавом черной куртки. Эта жидкость течет по телу. Она является важной частью организма, без которой невозможно жить…
Кап… Кап… Кап… Это тоже падает жидкость, но её не видно. Возможно, это слезы шиноби, который уже давно превратился в оружие. Только на его лице ты не увидишь ни дорожек от слез, ни одинокую каплю, застывшую в одиноком молчание на краешке века. Он ничего не чувствует. Да даже если бы и хотел, то вряд ли смог, а если бы и смог – не понял бы. Вот поэтому эти невидимые вестники грусти и печали капают глубоко внутри него. Очень глубоко. Там, где обитает лишь холодная и беспросветная тьма…
Наруто спускался по длинной лестнице, конец которой тонул во мгле. Одинокий факел, чьё древко дрожало в смертоносной, но такой маленькой и слабой руке, освещал следующие несколько ступенек. Капюшон был плотно натянут на голову, но пламя огня всё же доставало до его глаз, хотя лучше их не видеть. Заглянув в них можно лишь ужаснуться и постараться стать как можно незаметней. Они не были страшны, не излучали безумия или жажды крови, они просто… Просто были… Заглянув в них, ты ничего не сможешь поделать, поймешь, что чтобы ты сейчас ни сделал, ни сказал – всё будет тщетно. Умудренные опытом люди смогут тебе растолковать причину такого взора, и тебе вдруг покажется, что ты что-то понимаешь. Такой взгляд может быть только у сильных людей. Людей, которые всю свою жизнь только боролись. За что? За право на жизнь, за внимание, за кусок хлеба, за лишний глоток воздуха, за то, чтобы, закрывая глаза, знать, что проснешься. Это не жизнь, а выживание. Взгляд таких людей полностью утратил связь с реальностью. Им не надо любви – они слишком часто обжигались об это спасительное пламя души. Им не нужна твоя жалость или забота – они обходились без тебя всё это время, а ты им только мешаешь. Тебе кажется, что это неправильно, но ничего сделать уже не сможешь. Для них мир – череда препятствий, которые оставляют рубцы на всю жизнь. Их больше не интересуют краски этого мира – они видят всё в черно-белом цвете. Это их жизнь…
А что такое эта жизнь? Вот бы всё определялось так же просто, как и в учебниках: «Жизнь – это совокупность физических и химических процессов, протекающих в клетке, позволяющих осуществлять обмен веществ и деление клетки». Да, если бы всё было настолько просто, то в учебниках уже давно появились бы ответы на такой вопрос, как смысл жизни. Каждый ищет его для себя, пытаясь понять правдивость его чувств и ощущений. И многим это удается. Но что делать двенадцатилетнему мальчику, который убил больше десятка человек, который без сомнений и колебаний отдаст жизнь – только прикажи? Правильно, у него остается только один выбор – существовать. Многие могут его упрекнуть, мол, при выборе между легким и правильным, ты оказался не на той стороне. Но где та грань, что отделяет эти две дороги? Куда устремить свой взор и сделать первый шаг, когда при любом выборе твой путь ляжет через тьму?..
И вот теперь, спускаясь по лестнице, Наруто думал, что вернулся в ад. В тот самый ад, который стал ему домом и за который он готов отдать всё, даже сгореть в дьявольском пламени. Он отчетливо понимал, что продал душу и тело незримому чудовищу. Его жизнь будет похожа на реку крови, из которой не выбраться без чужой помощи. Даже сейчас, переставляя ногу на ступеньку вниз, ему казалось, что тьма забирает его по кусочку. Но даже если помощь придет и для спасения понадобится лишь протянуть руку, он этого не сделает. Не сможет. Если дать ему второй шанс, позволить сделать выбор, он без колебаний вновь шагнет во тьму. Он не принадлежит этому миру. Он идет с ним параллельно. Кто он? Убийца, демон, монстр. Нет. Он тот, кем являлся всегда, а все препятствия на его пути будто шептали ему верный выход. Нога опустилась на ровную площадку, от которой отходили множество коридоров, словно подземный лабиринт, раскинувшийся под Конохой. Сделав еще пару шагов, он почувствовал, как уверенность погасила боль. Кто он? Он шиноби… Всегда им будет…
Сарутоби сидел в своем кресле и мерно покуривал трубку. Его белые одеяния изрядно посерели, отдавая дань тому времени, которое провел этот человек на посту Хокаге. Стрелки на настенных часах продолжали свой неспешный бег, одна медленней другой. Нехитрое изобретение человека, отсчитывающее или показывающее время, извещало о том, что скоро наступит час дня. Именно в это время должны были пожаловать те, чей визит не приносил ничего хорошего. Советники и Данзо должны были подойти с минуты на минуту. Глаза Хирузена уже поддались самому страшному и непобедимому врагу – времени. Его глазное яблоко, видимая его часть, некогда бывшая абсолютно белой, теперь приобретала желтоватый оттенок. Некогда острый и проницательный взгляд стал всё чаще подводить старика, передавая его мозгу то нечеткую, то бесцветную картинку. Хирузен прожил долгую жизнь, за которую успел поучаствовать во Второй и Третьей Мировых Войнах Шиноби. Из-за огромного арсенала техник, имеющихся в запасе, его прозвали «Профессором». Это было славное время, когда молодая и горячая кровь помогала юному Сарутоби выходить из, казалось бы, безвыходных ситуаций.
Но, как это всегда бывает, удача не всегда была на его стороне. Во время нападения Кьюби двенадцать лет назад он потерял свою жену - Бивако. Многие его друзья погибли в битвах за родное селение. Сердце старика хранило множество боли и печали, которые точили его изнутри словно камень. И всё же в таком богатом на события прошлом находились фрагменты, заставляющие не жалеть о содеянном.
Губы старика невольно расплылись в ностальгической улыбке, когда он вспомнил забавный случай из такого далекого, но настолько приятного прошлого. Из путешествия в молодость его вывел негромкий, но настойчивый стук в дверь. Хокаге слегка встряхнул головой, прогоняя остатки ностальгической пелены, и четким властным голосом сказал:
- Войдите.
В помещение, служившее Сарутоби рабочим кабинетом уже многие годы, зашли трое. Каждого Хирузен знал не один десяток лет.
Утатане Кохару – одна из старейшин деревни. Когда-то Хокаге даже пытался приударить за ней, но несколько игл, пущенных чуть ниже живота, отбили охоту, о чем он уж точно не сожалеет. Она и сейчас не меняла своей привычки – собирать волосы в пучок и закреплять их иглой-спицей. Правда, некогда красивый и яркий коричневый цвет превратился в седой. Лицо погрубело под воздействием времени, и теперь в той старухе тяжело было узнать ту красавицу, что сводила с ума многих мужчин селения. Её открытые и вызывающие наряды сменились, со временем, мешковатой одеждой, которая, хоть и казалась неудобной, была практична. Потрепанное розово-коричневое кимоно было плотно опоясано темно-оранжевой лентой несколько раз. Поверх всего этого она носила светло-черный плащ, а через плечо был перекинут белый завернутый плед. Через маленькие щелочки невозможно было рассмотреть цвет глаз, но Хокаге помнил, что они были карие. Красивые карие глаза.
Митокадо Хомура – второй старейшина Листа. Вместе с ним и Кохару Сарутоби составлял команду Второго Хокаге. Они были его учениками, делившими все невзгоды и радости бытия шиноби. Его волосы, как и во времена юности, стояли торчком, напоминая ёжика. Густая борода скрывала несколько шрамов, оставшихся после войны. За очками в зеленой оправе скрывались зоркие черные глаза, которые не упускали ни одну деталь. Он носил темно-синее кимоно, поверх которого надевал плащ цвета пляжного песка. Вокруг шеи был точно такой же плед, как и у Утатане.
Глядя на них Сарутоби всегда винил себя за такое будущее. Некогда друзья, они превратились в собак, грызущихся за власть. Пускай эта борьба и не была явной, а имела больше точечный характер, она направляла ресурсы мозга не на те вопросы и не в ту сторону. Конечно, будучи советниками Хокаге, эти двое часто выдавали полезные идеи и решения, за что Сарутоби был им очень благодарен, но о своей выгоде они никогда не забывали.
Глядя на последнего представителя этой делегации, Хокаге казалось, что что-то он сделал не так, будто в прошлом выбрал не тот путь и сейчас пожинал плоды того решения. Сарутоби не мог понять, когда его боевой товарищ превратился в политического врага.
- Что вы хотели? - как можно вежливей осведомился Хирузен.
- Да вот, зашли узнать, в своем ты уме или нет? - серьезно ответила Кохару.
- Что заставило тебя изменить второй этап, который должен был проверить их состоятельность как шиноби, на локальную мясорубку? - сразу же перешел к делу Хомура.
- Да, Сарутоби. Что? - голос Данзо был спокоен. Ни один мускул не дрогнул на его лице.
«Я же знаю, что ты безумно рад этому событию, старый ублюдок», - подумал Хирузен, выпуская струю дыма перед собой. На несколько секунд табачный дым окутал пространство между собеседниками. Никто не спешил возобновлять разговор, ожидая пока туман, вызванный привычкой старика, рассеется.
- Почему я должен отчитываться перед вами? Это было сугубо моё мнение, на которое имелись веские причины.
- Не мог бы ты уточнить эти причины, Хирузен. В противном случае, мы так же не станем отчитываться перед тобой, когда снимем тебя с поста Хокаге.
Хомура говорил весьма серьезно. За столь долгое правление Сарутоби у его советников накопилось достаточно информации, которую можно было использовать для снятия старика с должности главы селения. До сих пор у них не было особой причины для использования своего «компромата», ибо Коноха смогла подняться на высокий уровень после ужаса, наведенного Девятихвостым. Теперь же, после второго этапа экзамена, старейшинам казалось, что Хирузена всё достало, а этот тур был способом яркого ухода.
- Что ж, - начал защищаться Хирузен. - у меня было несколько причин. Как вы знаете, этот экзамен является мини-войной в мире шиноби, поэтому жалеть своего противника нельзя, - голос Хокаге становился всё жестче. - Этому поколению придется столкнуться с ненавистью, злобой и кровью – именно так выглядит мир шиноби сейчас, не смотря на временное перемирие. Эти дети должны повзрослеть и понять, что те детские драки до первой крови уже в прошлом, что если ты проиграешь, то никакой инструктор не остановит бой и не отправит тебя в медпункт. Когда они возвращаются с заданий, в их глазах я вижу лишь детский энтузиазм и желание похвастаться своими достижениями. С одной стороны я рад, что они живут в таком радужном настоящем, но вы не хуже меня знаете, что скоро этим беззаботным денькам придет конец. Чтобы лучше подготовить их, показать мир шиноби без прикрас и выветрить из их голов остатки детского мечтания, я и изменил второй этап.
Глядя в глаза Хомуре и Кохару, Сарутоби понял, что смог привести разумные доводы, но переведя свой взгляд на Данзо, он столкнулся с насмешкой и злым огоньком, блуждающим в его левом глазе. Он будто говорил: «Я знаю, что ты задумал, старый лис».
- Тебе известно, что семнадцать генинов погибли из-за твоей выдумки? - спросил Данзо. Ему, конечно, было наплевать на этот мусор, что гнил в Лесу Смерти, но осозновать, что Сарутоби примет близко к сердцу эти смерти, ему нравилось. Шимура знал, что так и будет. Пускай Сарутоби и остался невозмутим после этого вопроса, но совесть всё же даст о себе знать.
«Данзо, ублюдок! Как можно быть такой бесчувственной скотиной?!» - Сарутоби унял ярость внутри себя и спокойно продолжил:
- Да, я знаю. Но ведь из них только четверо из Листа. Да и почти все эти убийства произошли в трех секциях. В одной из них был джинчурики Однохвостого, который не отличается особой сдержанностью. Из другой секции нам пришло приветствие от Орочимару, а это нельзя было предусмотреть. Ну и в третьей объявился какой-то странный парень, не принимавший участие в экзамене. Поэтому сложно сказать, как прошел бы экзамен, если бы не Орочимару и неизвестный шиноби.
Сарутоби показал свою осведомленность во всех нюансах второго тура.
- А что на счет тех генинов, которые считаются пропавшими? - спросила Кохару.
- Ведутся поиски, - дежурной фразой ответил Хокаге.
На этом они решили закончить маленькое собрание.
- Ладно, Сарутоби. Твои доводы хоть и жиденькие, но с ними нельзя не согласиться. В следующий раз соизволь поделиться с нами своими безумными идеями.
- Хорошо, Хомура.
- Надеюсь, третий этап останется прежним?
- Да, Кохару. Ничего не изменится, даю слово.
- Чтож, пора нам удалиться. У Сарутоби много дел, - Данзо сделал всё, что мог. Посеял зерна сомнения в умах старейшин, снова нанес невидимый удар Хирузену и узнал кое-что для себя.
- Кохару, Хомура, не могли бы вы задержаться ненадолго, - вежливо попросил Хокаге.
Данзо покинул кабинет, в котором проводился «допрос» и направился на базу. Ему нужно было завершить несколько дел. Главное, что тот неизвестный блондин являлся абсолютно новой фигурой, к которой Сарутоби не имел никакого отношения, а это значит, что появился новый игрок, о котором ничего неизвестно. Да и это рандеву выглядело, по крайней мере, странно, но узнать о чем пойдет речь в данный момент не представлялось возможным. Позже он расспросит старейшин обо всем, но вряд ли можно надеяться на их честность. Если бы он только знал, чем обернется для него разговор Хокаге с советниками…
Темная ночь, луну и звезды закрывают тучи облаков. Кругом лишь вековые стволы деревьев, чья листва уже давно осыпалась. Сильный ветер прокладывает себе путь через лабиринт деревьев, создавая пугающие звуки и свисты. Юноша идет через этот страшный и темный лес. Его будто не заботит окружающая его тьма. Создается такое чувство, что он сам часть этой тьмы. Вот он выходит на небольшую поляну, края которой едва освещаются светом, идущим от костра в центре. Юноша садится около огня и ждет. Ждет её…
- Здравствуйте, Аой-сан, - поприветствовал одного из своих кураторов Наруто.
- И тебе не хворать, Лис, - ответила она, но фраза прозвучала немного не к месту.
Девушка стояла около небольшого шкафчика со стеклянными дверцами и аккуратно расставляла ампулы. На маленьких наклеечках было написано название препарата. Наруто не стал всматриваться в их названия, ведь любопытство уже давно не являлось одним из его качеств.
Аой была одета в стандартную форму АНБУ, поверх которой был надет белый халат. Синяя керамическая маска скрывала лицо, а волосы того же цвета были собраны в хвост и убраны за шиворот. К слову, она была единственной, кто носил маску в отделении медицины, находившемся на третьем уровне. Это был не единственный медицинский блок в Корне, но он являлся самым «популярным». Причина заключалась в том, что это отделение было ближе всего к жилому корпусу и специализировалось в оказание первой помощи и выдачи необходимых препаратов для миссии. Чем ниже уровень, тем «ужаснее» деятельность медицинского отделения. На самые нижние уровни в подобные отделения попадали те, чьи симптомы нельзя было назвать обычными. Этих шиноби обследовали лучшие врачи мира, собранные здесь при помощи шантажа и угроз. В первое время люди в белых халатах пытались сопротивляться, устраивали голодовку, отказывались работать. Но со временем, натура ученого, которая стремилась всё узнать, познать и создать первой, брала верх. Самые талантливые из них попадали в то место, которое обходят стороной АНБУ Корня, а дежурство там для шиноби с родни наказанию.
- Тебя что-то беспокоит? - на автомате спросила она, расставляя препараты.
- Плечо,- коротко бросил он.
Девушка лишь хмыкнула и продолжила расставлять ампулы. Через пару минут, когда несколько картонных коробочек опустели, а шкафчик был полностью заставлен, она обратила своё внимание на брюнета. Тот так и стоял за её спиной. Она чувствовала его взгляд на себе, но от этого девушка ничуть не смутилась. Во-первых, уже давно прошло то время, когда взгляд мужчины мог вывести её из привычного равновесия. А во-вторых, он просто смотрел, а не изучал её фигуру, которая, кстати, была очень даже привлекательна, и не раздевал её взглядом.
- Давай посмотрим, что там у тебя? - еще одна дежурная фраза. Оно и понятно, ведь любезничать с пациентами никто не собирался.
Они подошли к одному из свободных столов, на котором находились всевозможные инструменты, лекарства и вспомогательные материалы. Наруто повернулся к медику левым плечом, на котором уже находилась повязка, слегка пропитанная кровью. Девушка с легким непониманием посмотрела на окровавленную повязку и взяла со стола ножницы. Она медленно и аккуратно разрезала бинты, выкинула их в урну и сняла с раны кусочек марлевой повязки, пропитанной специальным раствором. Марля снялась с трудом, ибо засохшая кровь приклеила её к ране. Эта небольшая процедура проходила в полном молчании пациента, хотя Аой и догадывалась, что это было неприятно, а то и больно, но виду шиноби не подал.
«Хорошо мы тебя обучили, 1267, - с намеком на гордость думала она, разглядывая рану. - Странно, почему она еще не зажила? Учитывая его регенерационные способности, от этой колотой раны должен остаться лишь легкий шрам. Что же использовал его противник, что даже чакра Кьюби не справляется?»
Придя в медпункт вчера днем, Лис попросил осмотреть его рану на левом плече. Медицинские техники не давали никакого результата, казалось, что этот маленький участок тела вообще не реагирует на чакру. Так как отправить шиноби на нижние уровни для «лечения» не представлялось возможным без указа главы Корня, то врачи решили просто наложить повязку с лечебной мазью. Аой поступила точно так же, соглашаясь с правильностью решения своих коллег. Через минуту на левом плече брюнета уже покоилась новая повязка.
- Аой-сан, вы не знаете, где сейчас Хаииро-сан? - спросил Наруто, глядя на свою повязку.
- На задании, а что?
- Просто хотел провести с ним спарринг.
- Тогда, я могу составить тебе компанию, - ответила куноичи, бросив взгляд на настенные часы, стрелки которых показывали два часа дня, а это значит, что свою смену она отработала.
- Спасибо, но я бы хотел провести спарринг именно с ним, - ответил брюнет. Он не хотел обидеть своего куратора такими словами, намекая, мол, что она девушка и её навыки хуже, чем у мужчин. Просто в прошлый раз именно Хаииро помог разобраться в себе и своих проблемах.
- Ничего, уделать тебя смогу даже я, - с легкой усмешкой ответила Аой. - Иди за мной. Это приказ, - напоследок шутливо бросила она.
- Есть.
Аой даже немного опешила от такого ответа, вернее, от того, как он был сказан. Девушка услышала нотки сарказма и долю насмешки. Куноичи повесила халат на вешалку и убрала его в шкаф. Выйдя из светлого и освещенного помещения и попав в полумрак коридоров, пара направилась в один из тренировочных залов.
«Созрел», - подумала она…
Она открыла глаза и увидела белый потолок. Повернув голову влево, девочка наткнулась взглядом на тумбочку, на которой стояла пустая ваза. Девочка попыталась встать, но ничего не вышло. Её тело было обмотано бинтами, а от малейшего движения мышц её пронизывала мгновенная острая боль. Уставший и еще не до конца проснувшийся мозг пытался вспомнить последние события, происходившие с его хозяйкой. Память медленно возвращалось, а вместе с ней и чувство страха и беспомощности. Она всё вспомнила, всё поняла. Сакура отчетливо помнила те ужасные моменты, происходившие с ней под воздействием вражеской техники. Лучше бы куноичи вообще не вспоминала тот ужасный день, но мы не властны над своей памятью. Она устроена так, что лучшие моменты жизни забываются, тускнеют и обрастают всевозможными ложными воспоминаниями, которые превращают событие в нечто фантастическое, но всё так же приятное. Правда длится это недолго, ибо, боясь за своего хозяина, или просто из вредности, мозг тут же находит в своих глубинах неприятные моменты прошлого, о которых ты уже и думать забыл. И вновь нехороший осадок от тех, давних, поступков въедается в твою душу. Становится просто невозможным перестать думать об этом, вновь не переживать эти ненавистные сцены. Но от этого никуда не деться, ведь всё это часть тебя. Твоего прошлого…
Не узнать больничную палату было невозможно. Стены, пол и потолок были выкрашены в белый цвет. Зеленое покрывало висело, аккуратно сложенным, на задней спинке. Но красноречивей всего был пакетик с какой-то жидкостью, висевший на подставке рядом с кроватью. Из него по силиконовой трубочке текла жидкость, попадая через катетор в организм куноичи. На это она сразу не обратила внимания, ибо желание встать почему-то является приоритетным после потери сознания, будто твердая опора под ногами помогает чувствовать себя увереннее. В палате было довольно душно, ведь помещение давно не проветривали, опасаясь за пациентку, но об этом Сакура даже не пыталась думать – просто не было сил.
Дверь тихонько приоткрылась и в небольшой щели Сакура увидела черные волосы и черные глаза. Ей так хотелось увидеть того человека, о котором она часто думала, но это, наверное, несбыточное желание. И всё же девочка непроизвольно прошептала его имя:
- Саске…
Дверь в палату полностью открылась, и в больничные покои зашел её сокомандник, держа в руках небольшую корзину с фруктами и букет цветов, обернутый бумагой.
- Привет, Сай, - выдавила из себя куноичи, пытаясь изобразить на лице подобие улыбки.
- С добрым утром, Сакура-сан, - ответил брюнет, ставя корзинку на тумбочку и опуская цветы в вазу. - Как ты себя чувствуешь?
- Нормально.
Этот ответ никогда не нравился розововолосой. Её просто бесило, когда на заданный ею вопрос так отвечали. Как можно узнать о самочувствие человека, услышав в ответ лишь: «Нормально». А теперь это слово показалось Сакуре наиболее подходящим в данной ситуации.
- Ясно. Я не знаю, что принято говорить в таких случаях, наверное, поправляйся скорее, - неуверенно выдал Сай и улыбнулся. Его улыбка всё так же бесила Сакуру, ибо в ней было не больше эмоций, чем в камне. Но в этот раз улыбка была немного другой. Что-то изменилось. Что-то очень тонкое и незаметное, но важное.
- Спасибо, Сай. Сколько прошло дней, после…
Харуно пыталась выдавить из себя эти слова, но из-за страшных и ужасных воспоминаний они просто застряли в горле.
- Три.
Сай, конечно же, мог добавить, что девушка потеряла много крови и её, полуживую, доставили в больницу. Мог добавить и то, что после переливания крови и окончании операции у девушки поднялась температура. Можно было так же рассказать и о том, как её ночные крики ставили на уши полбольницы, что она кричала и звала маму. Но всё это осталось у него в мыслях, которые так и не смогли выбраться наружу. Брюнет подошел к окну и глянул на улицу. Что он там увидел, Сакура не знала, но по его реакции, кажется, догадалась. Напоследок Сай приоткрыл окно, впустив потоки свежего воздуха в душное помещение. Сакура лишь кивнула в знак благодарности. Брюнет вышел из палаты, а уже через несколько секунд Сакура услышала девичий крик, больше похожий на восторженный писк. Харуно улыбнулась, представляя довольно таки интересную картину – блондинка летит по коридору, громко крича имя парня, и крепко обнимает его. После того, как дверь открылась, Сакуре стоило неимоверных усилий не засмеяться, но сдавленный смешок пополам со стоном всё же вырвался. Как тут было не засмеяться, когда её лучшая подруга зашла в палату, перемазанная черными чернилами. Мозг Сакуры тут же дорисовал несколько эпизодов к предыдущей сцене: она крепко обнимает его, но парень превращается в безобразное нечто, которое оседает на пол, успевая испачкать блондинку.
- Привет, Сакура! Как дела? - с порога начала Ино, стараясь отмыть чернила с рук и лица. В этом её помогал небольшой умывальник в углу помещения.
- Пока не родила, - бросила Сакура в ответ.
- Раз шутишь, значит идешь на поправку. Я тут принесла тебе кое-чего, но, похоже, придется их выкинуть.
Сакура широко улыбнулась, глядя на цветы, перепачканные черной жидкостью. Ино посмотрела на свою подругу, опустила взгляд на цветы и тщательно себя осмотрела. Громкий заливной смех заполнил больничную палату. Когда эта маленькая вакханалия закончилась, атмосфера в комнате изменилась. Пропала некая нервозность и обреченность, витавшая в воздухе.
- Ты как? - Ино взяла стул и подсела к кровати больной.
- Нормально… Как я выгляжу?
- Глаза уставшие, волосы растрепаны, щёки впалые…
- Я не об этом, - перебила подругу девушка.
- А-а… Как мумия – худая и вся в бинтах, - сказала Яманако и слегка улыбнулась.
- Ну, спасибо за честность. Ты как? Прошла в следующий этап?
- Нет, меня вынесли медики. Простое переутомление и пару царапин,- быстро протараторила девушка, видя обеспокоенность в глазах подруги. - В себя я пришла еще до того, как меня разместили в больнице. От помощи я отказалась и пошла домой, всё же там лучше, чем здесь, - сказала она, осматривая палату.
- А, что за третий этап?
- Не знаю. Я пыталась расспросить Шикамару об этом, но у него один ответ: «Мне лень. Двадцать третьего числа в девять утра на стадионе Конохи». Я спросила своего отца по этому поводу. Он говорит, что, скорее всего это будет поединок один на один.
- Понятно. Из твоей команды только Шикамару прошел?
- Да, этот толстый увалень ни на что не способен,- как-то по-детски ответила Ино. Она не хотела оскорбить своего друга, просто у неё такой характер.
- А много человек прошло?
- Помимо Саске, Сая и Шикамару еще семь шиноби. Асума-сенсей говорит, что экзамен будет интересным.
Сакура повернула голову к окну и посмотрела на синее безоблачное небо, видневшееся между крышами соседних домов и верхней частью окна. В голову девушки лезли неприятные мысли. Снова она оказалась позади этих двоих. Вновь её навыков было недостаточно для того, чтобы не доставлять проблем своей команде. Она отчетливо представила себе взгляд полный презрения, которым смотрел на неё Учиха Саске в Лесу Смерти. Каждая миссия, каждое препятствие будто говорили куноичи: «Ты слабая, никчемная, бесполезная». Хуже всего было от того, что Сакура начинала прислушиваться к этим словам. Она потихоньку стала сдаваться. Смотря в лицо опасности, куноичи не чувствовала желания борьбы, она просто осознавала, что рядом есть сильный Саске, невозмутимый и бесстрашный Сай и спокойный и крутой Какаши-сенсей. Слабая, бесхребетная и дряблая девчонка скорее была нужна для создания контраста и балласта, чем для какой-либо помощи.
«Сакура, ты такая жалкая», - подумала она, сжимая простынь в руке. По её щекам потекли слезы.
- Эй, Сакура! Ты чего?! Подруга, успокойся. Всё хорошо…
Ино аккуратно обняла подругу и стала гладить её голову, шепча что-то успокаивающее. Через минуту Сакура успокоилась и с благодарностью посмотрела на Яманако. Харуно повезло, что чернила успели впитаться в белый халат, надетый поверх повседневной одежды, иначе черная жидкость перекочевала бы и на одеяло раненой.
- Спасибо, Ино, - прошептала куноичи.
- Да ладно, чего уж там.
Подруги еще некоторое время поболтали о различных мелочах, после чего Яманако покинула палату, ибо приемные часы окончились. В пустой комнате, когда даже не можешь нормально двигаться, а от мыслей становится только хуже, остается только один правильный вариант. Сакура закрыла глаза и через некоторое время уснула…
Фанфик добавлен 06.06.2012 |
1245
Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!