Деревня Ночи - История Дракона. Часть 57
* * *
Он видел каждое движение Цзяна. Он чувствовал боль, но она пропала. Когда клинок проткнул ему сердце, Курои ощутил третье, странное чувство, которое он мог бы назвать облегчением.
Боли не было. Страх исчез. Он никогда не думал, что умрет так. Никогда не думал и о том, что просчитается. Теперь ему конечно было все равно. Сердце перестало биться. В глаза вначале бросился яркий свет, но потом пропали чувства и Курои перестал видеть. Последнее, что она запомнил в своей жизни был образ красивой куноичи, которая стояла вдали и плакала, видя его смерть. Знание этого согрело его перед его далеким путем в небытие.
Когда его разум уже исчезал, и когда потоки его сознания начали рассеиваться в бездонных морях темноты, Курои все еще думал. Его мысли стали странными и разрозненными, но он из последних сил карабкался по вершинам сознания, чтобы все таки ответить на вопросы Цзяна. Сила уходила от него, но он ей не мог помешать…
Слезы появились в его глазах, когда он посмотрел темной смерти в лицо. Он понял, что никогда бы не добился желаемого. В его мыслях пролетела картина его жизни, полная крови и жестокости, чаще всего бессмысленной. В его сердце расползлась тьма и Курои с ужасом осознал, что никогда и не жил раньше. Он всегда был мертв. Шагая по жизни, он нес смерть. Великий император, он не сделал в жизни никому и ничего хорошего. Он был пропитан темнотой асуры и ослеплен своими амбициями, и шагающий в ночи как слепой котенок, он набрел на свою смерть. Она давно ждала его и Курои принял ее как должное.
Перед своей смертью, он просил прощения. Он не знал, будет там что-то или нет, потому что даже великие не знают что бывает после смерти. Он просил прощения, в надежде на то, что просящий, получит. Он понимал насколько ничтожен он был в своей силе. Понимал, что был никому не нужен, и что на любовь платил только ненавистью. Разочарование провожало его в тот мир, но мысли его неслись быстро, пропадая во тьме, уже навсегда. Он вспомнил куноичи, которую он обманул, вспомнил служанку, которой он пользовался…он не был достоин их любви, хотя понимал, что это было самое дорогое в его никчемной жизни.
Отдавая себя в руки тьме, теряя сознание и теряясь в пустотах смерти, Курои плакал душой. Но и она вскоре исчезла…
* * *
Йоко не двигалась. Ее тело было словно заледеневшим и неподвижным. Она терпела все вплоть до последнего момента.
Лишь сердце стучало чаще, в унисон с сердцем Курои. Все чаще и чаще, отбивая последние удары в его жизни. Момент настал, она знала, но боялась увидеть его. Она не хотела его спасать. Ее рука не дрогнула, когда Каташи стянул его странным ей неизвестным Чидори, знаки джутсу которого она запомнить не могла. Но сердце ее остановилось в тот момент, когда клинок Цзяна повис в воздухе, отражая свет звезд.
Это был последний удар. Тот самый удар, который пугал всех. Удар, который лишит Курои жизни. Удар. Всего лишь удар катаны. Удар, который она уже предотвратить не могла. Сердце затрепетало. Горечь заполнила ее нутро.
Йоко дрогнула, подскочив и сделав шаг вперед, зажимая себе рот рукой. С глаз брызнули слезы. Катана вонзилась в грудь императора, прямо в сердце, моментально остановив его жизнь. Цзян не вытаскивал оружия вплоть до того момента, пока Чидори не начало таять, подпитываемое исчезающей чакрой Курои. Когда сверкающие нити исчезли и Курои повис только на катане, Цзян вытащил ее одним быстрым движением. Тело императора страшно стояло на месте пару секунд, но потом пошатнувшись, упало. Цзян стоял над ним, держа катану в руке. Затем осмотрев клинок, заткнул его в ножны. Император был мертв. Йоко смотрела на самурая, которого впервые увидела в тюрьме Курои и не могла понять его чувств. Его лицо поразило ее больше, чем произошедшее.
Цзян был свободен. Также свободен, как и остальные демоны. Что-то странное появилось на его лице после смерти императора и его повелителя. Самурай отошел в сторону, смотря на разгорающуюся битву глазами старого человека. В его глазах стояла боль. В уме плавным потоком текли мысли. Все было закончено. Они были отомщены. Старые ошибки исправлены. Ночь приняла назад своего сына. Цзян надеялся, что душа Курои найдет успокоение там, где находили покой все. Он надеялся, что будущее покажет им правильный путь вперед. И верил, что на этот раз они ошибок не допустят. Все они изменились. И все они стали мудрее. Все что было предначертано свыше, исполнилось. Все что было предписано, свершилось. То, что исчезло во тьме, вновь появится на небосклоне. Цзян улыбнулся. В душе впервые за много лет наступило облегчение и покой.
Йоко же, стоящая напротив трупа Курои подошла к нему. Осторожными маленькими шажками. Она глотала свои слезы. Она не могла понять, как ее сердце еще билось. Ее разум отказывался принять свершенное. Тело ее практически не слушалось и куноичи грузно осела на землю. Дрожа от холодного ветра, Йоко протянула руку к Курои и перевернула его на спину. Кровь стекала с его ран. Его тепло еще было в теле. Взяв широкую ладонь императора, Йоко сжала ее. Свист ветра, развевающего волосы Курои, которые сбились колтуном в нескольких местах, тихим шепотом говорил в ушах куноичи. Глаза императора страны звезд были открыты и продолжали смотреть в ночное небо, в котором блестели тысячи звезд. Когда красивые и блестящие, отливающие красным янтарем они потухли к ужасу Йоко, в уголках его глаз она увидела капельки слез, которые не успели сорваться с них. Он был словно бы живой, но жизнь уже покинула его тело.
Сладкая песнь любви. Йоко смотрела на него и вспоминала все их дни в асуре. Его привычки. Его манеру говорить. Его ласки и его заботу. Она помнила его таким, каким его никто до этого еще не знал. Она помнила его человеком. К тому же человеком с добрым и великодушным сердцем, не спрятанным за маской жестокости, лицемерия и коварства. Она помнила его таким, каким он был взойдя на престол, помнила лучшие дни его жизни, дни, в которые звездочка его души горела ярче обычного. Йоко сжала руку Курои сильнее, чувствуя как горячие слезы текут по ее лицу. Она не стыдилась их, ей было попросту все равно на них. Она протянула рука к лицу Курои, погладила его щеку. Заправила волос за ухо. Поцеловав его, она закрыла ему глаза.
Курои умер, а вместе с ним действительно умерла часть ее сердца. В ту ночь никто не радовался его смерти. Самураи тоже плакали по нему и звезды пели песни в его честь. Светила в асуре погасли, а демоны нагаре боши склонили головы в знак уважения к нему.
Когда она закрыла ему глаза, капельки его слез прочертили неровные дорожки на лице. Император умер. Но он умер человеком.
* * *
Саске стоял глупо смотря на плачущую Йоко. Плачущую над телом императора. Он видел, как она поцеловала его и как нежно прикасалась к нему.
Его откинуло тогда, когда вокруг Курои возникла спиралевидная молния, разрезающая пространство на мелкие части. Саске не ожидал этого и попал под одну из них. Руку сильно поранило и он потерял контроль над своей чакрой. Ему пришлось всю битву просто наблюдать за происходящим.
Сейчас он уже был уверен, что Йоко была с Курои. Ветер дул с уменьшающееся с силой, но Саске был убежден, что следующий день будет солнечным, но прохладным. Глаза главы клана Учийя побежали в сторону, не вынося картины, которая пред ним предстала. Саске сощурился, стараясь не выказывать своей боли. Его лицо оставалось спокойным, но ветер дул холоднее и Саске понимал, что между ним и Йоко больше совершенно ничего не было. Он не мог пока размышлять ни над чем, но эта мысль поразила его до глубины души. Он шагнул в сторону, прочь от этого места. Шаг глухо отозвался в его голове. Следующий шаг. И еще один.
Он хотел верить, что у них все наладится, но это было невозможно. Он мог себя обмануть и кинуться к Йоко, но и это бы ничего не дало. Он сам выстроил стену между ними и только теперь понял, насколько высокой и прочной она оказалась. Курои был тут даже не при чем…он был сам виноват.
Его шаги удалялись тихо. Он не торопился. Каждый раз становясь все дальше от Йоко он понимал, насколько далеки они были друг от друга все эти годы и не мог поверить, что так ошибался раньше. Он любил эту куноичи. Но теперь любви места не было.
Страдание. Наверно только оно было в нем в ту ночь.
* * *
Мино, весь бой просидевший у стенки, спокойно смотрел вперед. Его мысли, в отличие от мыслей окружающих странным образом перетекли в русло размышлений.
Он смотрел на умершего Курои и никак не мог понять, почему такой сильный и могущественный воин как он, должен был умирать от раны в сердце? Он смотрел на его труп, пропитанный алой жидкостью, и не понимал, чего же хотел добиться этот человек и где он искал смысла. Он ушел из этого мира, разрушив на своем пути очень многое, но не принеся взамен ничего. И что самое интересное, и своего тоже не добился. Мино смотрел на него и не понимал, где же был смысл. Он подумал о себе, подумал о тех, кто умирал там, внизу. Столько разрушений и кровопролитная война толком не несущая мира. Таким способом спокойствия добиться было нельзя. Мино даже стало жаль Курои на какое-то мгновение. Он умер, но так и не понял, что ошибался.
Глаза Мино вдруг неожиданно остановились на Йоко, которую он перестал замечать. Его разум после всего пережитого стал гибким и холодным, как когда-то давно разум его отца. Мино понимал, что в асуре потерял свое детство. Теперь он смотрел на Йоко и понимал ее. Понимал даже ее слезы. Твердый логический ум все прекрасно ему объяснил. Но остатками своего детского сознания не понимал, как этот мужчина мог заменить Йоко ее семью.
Каждый в какой-то мере был виноват. Каждый встретил на своем пути испытание и никто не смог через него пройти не ушибившись головой. Мино четко увидел как они все изменились. Его мысли были похожи на мысли Цзяна, потому что Мино подумал как и великий самурай, что будущее само должно показать им дорогу. Он не знал, что его ждало дальше. Но маленький мальчик надеялся, что больше не запутается и когда ему надо будет решить, он сможет сделать свой выбор. Он знал, что что-то потерял. Но понимал, что нашел гораздо большее. Он знал, что отныне будет искать только одну вещь. Он хотел получить знание о жизни. Понимал, что ему придется пройти много путей и придется пережить множество испытаний, но уже был готов.
-не стоит так гоняться за призраками,- услышал он рядом голос Цзяна. Мино вздрогнул и поднял взгляд,- ты похож на Лин. Она тоже думала в твоем возрасте об этом.
-И что?- Мино поднялся с колен, посмотрев в глаза самураю,- что она нашла?
Цзян пожал плечами.
-а ты что видишь?
-Каташи?
-возможно,- Цзян кинул взгляд на джанина, который взяв Лин на руки, шел прочь с места битвы,- а возможно то, что когда-то потеряла. Но ее находка не была неожиданной. Ей просто надо было остановиться и тогда возможно мы бы с тобой здесь не стояли.
-а вы бы были в клетке у императора в замке,- произнес Мино спокойно. Цзян кивнул.
-Да, наверное.
-но тогда в чем смысл? Я не понимаю, зачем они все это делали?
-Каждый ослеплен чем-то своим,- Цзян улыбнулся,- Лин была ослеплена местью за свою любовь, но в своем поиске мести потеряла то, чем дорожила. Курои был ослеплен властью, которую он когда-то хотел лишь для мира, но мир этот разрушил сам, желая большего. Не стоит идти за тем, что обратит тебя в пепел.
-Но это нас учит,- Мино нахмурился качая головой.
- а стоит ли урок такой цены?- Цзян покачал головой,- тебе стоит подумать мальчик над тем, что тебя ждет впереди. Ты преподнесешь многим свои сюрпризы, я уверен. Но не делай, если не уверен, что видишь, что делаешь.
Цзян прижал руку к сердцу мальчика.
-Если оно не уверено, что поступает правильно.
Сказав это, он ушел. Мино проводил его глазами. Горечи как не было, так и не предвиделось Мино буравил небо взглядом.
«как странно»,- подумал он,- уже начинается новый день».
Мино закрыл глаза. Он знал, что уже поставил точку в конце предложения. Он уже знал, что будет делать. Посмотрев на Йоко, он лишь убедился в этом. Он все еще любил ее и поэтому решил поступить так, как решил. Судьба готовила ему извилистый и ухабистый путь, но Мино собирался пройти его не спотыкаясь. Он пройдет его чтобы найти то, что он потерял. Он пройдет его лишь для того, чтобы вернуть себе надежду и любовь.
Он улыбнулся. Начинался новый день. Он уносил с собой жизни павших. Но давал другим возможность начать все заново.
* * *
Солнце освещало золотом улицы, залитые кровью улицы Конохи. Смерть витала везде. Скорбь царила среди выживших. Но то была скорбь победителей.
Тот день действительно вместе с восходом принес много чего. Как круг он возвращал во тьму то, что должно было туда уйти. Цикл завершался. И начиналась новая жизнь. Ночь отступила, уступая свои владения утру.
А духи погибших были спокойны. Месть была свершена. И теперь о боли можно было забыть. Солнце сияло. И это означало, что жизнь продолжается.
Эпилог: конец истории деревни, спрятанной в ночи.
Йоко проснулась оттого, что ее кто-то мягко тормошил. Она не могла долгое время открыть глаза, но когда это у нее вышло яркий солнечный свет начал больно в них резать. Йоко ощутила жар на коже от солнца и легкий ветерок, развивающий ее волос. Этот ветерок принес ей воспоминания и Йоко, сердце которой вновь упало, посмотрела на мертвого императора, у тела которого она заснула, проливая свои слезы в ночи. Кровь под ним засохла, превратившись в бордовое пятно. Одежда тоже пропиталась ею. Длинный волос развивался на ветру. И что самое интересное, Курои даже не изменился. Его кожа оставалась гладкой и смуглой, выражение лица теплым и расслабленным, словно бы император просто спал…снова к горлу подступили слезы, но Йоко резко отвернулась, не давая себе возможности заплакать. Она посмотрела вниз, на улицы Конохи и поняла, что уже начинался новый день. Ей надо было уже уходить.
Оглянувшись, она встретилась глазами с теми, кто ее будил. Это было два незнакомых ей юноши, молодая девушка и Цзян, который стоял чуть вдали, не обращая на Йоко никакого внимания. Куноичи посмотрела на него, вспоминая его резкое движение, которое убило Курои, лишенное всяких чувств и эмоций.
-госпожа,- один из юношей аккуратно сел рядом с ней, положив руки на тело императора. Йоко вздрогнула. В голову пришли разные мысли, сумбурные и страшные и она с подозрением посмотрела на парнишку. Молодой самурай, видя ее недоверие, улыбнулся. Йоко еще не проснулась, дремота с глаз пока не спала, голова болела. Йоко была уверена, что под глазами были синяки. Она протерла рукой лицо и уже более осмысленно спросила:
-Зачем вы здесь? Что вы хотите с ним сделать?
-мы хотим его похоронить, госпожа,- ответила ей девушка, поправляя волос на лице у Курои, короткими заботливыми движениями укладывая их за уши. На ее лице отражалась забота, но Йоко видела меч в ее руках и понимала, что девушка была самураем. Скорее всего она тоже участвовала в битве, так как ее руки в разных местах были перевязаны широкими полосами бинтов.
-Император должен быть погребен как император,- второй юноша подошел к телу и взял Курои на руки. Йоко поднялась с земли, смотря на Курои. Такое живое лицо. Он казался таким живым.
-почему вы убили его, если относитесь как к императору?- произнесла Йоко, задавая вопрос скорее себе, нежели присутствующим. Ее поразила сцена, которая развернулась перед ней с утра, поразила до глубины души. Она все еще растерянно посмотрела на Цзяна. Тот стоял к ней спиной, длинный черный волос развевался на ветру. Йоко знала, что самурай ее слышал. Наверняка слышал. Через пару минут он ей ответил.
-Я жил рядом с Курои и всегда стоял по его правую руку, в то время как Дао по левую,- он повернулся к ней и подошел, посмотрев на мертвого императора,- мы были его самураями, его верноподданными. Эта девочка, Гику, после нашего ухода она занимала наш пост. У императора всегда должен быть рядом самурай. Это закон. Дао ушел первым. А с Курои, Йоко, мы были друзьями. Очень близкими друзьями, вы бы, люди, сказали что лучшими. Я убил его, потому что так было надо.
-Почему ты ему не помог?- Йоко злобно смотрела на Цзяна, который заглянул в лицо умершего господина,- если уж вы были так близки, то почему ты не отговорил его от этой затеи?
-потому, что…- Цзян нахмурился и улыбнулся,- Курои это Курои. Если он сам чего-то не понимает, то его практически невозможно переубедить. Ты должна знать об этом.
Йоко кивнула. Она знала. Цзян был прав в некотором смысле, хотя ярость против этого самурая у куноичи еще не прошла. Она в последний раз глянула на Курои и развернувшись, пошла прочь. Силой воли она убеждала себя идти вперед. Образ императора стоял перед ее глазами. И его запах, сухой и приятный. Она не должна была забыть его. Рука Йоко метнулась к карману. Пальцами она наткнулась на что-то сухое, приятное на ощупь.
-Я очень дорожил Курои, его смерть должна была быть моей смертью,- сказал ей Цзян в спину и направился в противоположную сторону. Молодые самураи шли за своим старшим наставником. Все они его знали. И все в их жизни снова приходило в норму. Йоко услышала его слова, но не придала им значения. Вытащив руку из кармана плаща, она увидела в ней засохший цветок, лепестки которого все еще были жемчужно белыми. Его ей подарил Курои. Это был цветок звезд. Цветок продолжал шептать ей слова Курои о любви и его аромат коснулся ее лица. Она прижала сухой цветочек к сердцу. Ноги сами несли ее вперед. В глазах дрожали маленькие бусинки слез.
Йоко дрожала. Курои все еще был жив. Где-то там. Где-то в глубине ее сердца.
* * *
Тсюнад сидела в своем кабинете, сложив руки вместе и размышляя о битве. Она уже закончилась. Закончилась победой для страны огня. Но Хокаге знала, что раньше таких сложных и кровопролитных войн, с такими ужасающими противниками Коноха еще не видела. Ее сердце радовалось за то, что все закончилось благополучно и вскоре все должно было встать на свои места.
Тсюнад была уверена, что деревня оправится от разрушений и что никто больше не посмеет на нее напасть, по крайней мере в ближайшие пол века. Это ее несказанно радовало. Она была счастлива еще и потому, что большая часть Шиноби осталась жива. Она была счастлива, что все закончилось благополучно. Конечно Тсюнад понимала, что им оказали непосильную помощь двое самураев, которых привели Мино и Каташи и Хокаге знала, что отблагодарит их так, как она сможет. Она решила, что приютит на время самураев, если те захотят остаться в Конохе, пока их собственная деревня не отстроится и все они не смогут вернуться к старой жизни, которая была разрушена деспотом императором.
Горечь приходила к Тсюнад, когда она вспоминала о Йоко и Лин. Ее ронин, которая очень многое сделала для Конохи, пусть не всегда хорошее, умирала и Тсюнад знала об этом. После битвы она видела ее. И ощущала ее боль. Ее пугало то, что Лин умирала медленно, не в силах противостоять своей болезни. Она просто чахла на глазах, становясь все более бледной, худой и хрупкой. И Тсюнад становилось хуже, когда она чувствовала свое бессилие. Лин говорила ей, что все было в порядке, но Хокаге знала, что все было далеко от этих слов.
Еще горше Хокаге становилось при воспоминаниях о ее бывшем саннине. Сейчас повязка Йоко лежала на столе и Тсюнад задумчиво смотрела на нее. Возможно она ошиблась, отнимая ее у Йоко. Эта девочка как никто другой заслужила звание Шиноби. Но Тсюнад знала, что саннин это не только чакра, джутсу и труд. Это еще и мудрость. А у кого силы много, должен еще и понимать ответственность за нее. Йоко была отличным ниндзя. И прекрасным человеком. Тсюнад знала, что она не вернется в Коноху. Знала она и то, что Йоко должна была измениться.
Нахмурившись, Тсюнад взяла повязку и положила ее в последнюю полку своего стола. Возможно, подумала Хокаге, она когда-нибудь отдаст ее Йоко. Возможно когда-нибудь куноичи будет готова ее простить. А Тсюнад будет готова принять Йоко назад.
Великая тень Конохи, высший ниндзя деревни листа, открыла глаза, прислонив руки к лицу. Отчаяние. И осознание своей полной ничтожности. Тсюнад знала, что все что произошло от нее не зависело.
В этом мире от нее вообще ничего не зависело.
* * *
Лотос стояла в тени, скрытая ею, тихая и незаметная. Она смотрела на Мино, который сидел на скамейке, молча пялясь в пруд. В ее детском сердце цвела любовь к этому мальчику, который был не по своим годам взрослым и рассудительным. Она смотрела на него и боялась подойти. Слишком многое в нем поменялось.
Девочка сделала шаг вперед, прижимая к груди конфеты, которыми она всегда делилась с ним, не смотря на то, что они были ее любимыми, но услышала холодный голос, который ее остановил, заставив вздрогнуть.
-уходи Лотос,- Мино проговорил слова тихо, но они резали воздух, как лед. Девочка протянула вперед конфеты, улыбаясь.
-Я принесла тебе самые вкусные… -Лотос улыбнулась шире. Мино повернулся к ней. Глаза были красными, Шаринган блестел и три маленькие точечки в нем развеивали водоворот энергии, который светился призрачным серебряным сиянием. Глаза сына Йоко горели спокойствием и уверенностью.
-уходи и больше не вспоминай обо мне,- Мино повернул голову к пруду,- я в тебе не нуждаюсь, исчезни. Испарись. Проваливай от меня.
Его голос даже не дрожал, а Лотос почувствовала, как на лице появляются красные пятна. Ее губки странно подрагивали и отступив на шаг, девочка уронила конфеты. Они рассыпались по траве, так же, как ее чувства в ее чистом сердечке. Ее лицо покрылось горячими слезами и Лотос снова отступила на шаг. Ее любовь к нему, в отличие от взрослой чистая и бескорыстная, отражалась в ее глазах. Девочка попыталась сдержать слезы, смотря на силуэт Мино, холодный и апатичный, но не смогла. Грудь разрывало на маленькие кусочки.
Она принесла ему счастье в обертках, а он прогнал ее прочь. Она готова была подарить ему свою дружбу, а он сказал ей, чтобы она забыла о нем. Она была готова отдать за него жизнь, но он сказал, что она была ему больше не нужна. Лотос чувствовала ужасную боль, недоступную обычным маленьким детям. Она была привязана к Мино, как редко кто бывает привязан к какому-то человеку. Она мечтала быть всегда рядом с ним и помогать ему, если понадобится. Но Мино был против…
Лотос бежала вперед, не зная куда и зачем. Было ранее утро, прохладное и тихое среди деревьев Конохи. Ее глаза заволакивало туманами слез, но кроха продолжала мчаться вперед, через кусты и поломанные стволы деревьев. Она остановилась лишь тогда, когда легкие начало покалывать и воздух отказывался проходить в них. Она упала и начала рыдать, скрытая тенью деревьев. С ее призрачных серебреных глаз струились капельки слез, ее колотило, а из груди доносились всхлипы.
В голове гудела жалость к себе и ее любовь к Мино, а еще обида. Обида за то, что он по-прежнему не замечал ее маленьких, но светлых чувств. Лотос знала, что так все и будет. Знала, что так будет всегда. И от этого становилось только хуже.
Он видел каждое движение Цзяна. Он чувствовал боль, но она пропала. Когда клинок проткнул ему сердце, Курои ощутил третье, странное чувство, которое он мог бы назвать облегчением.
Боли не было. Страх исчез. Он никогда не думал, что умрет так. Никогда не думал и о том, что просчитается. Теперь ему конечно было все равно. Сердце перестало биться. В глаза вначале бросился яркий свет, но потом пропали чувства и Курои перестал видеть. Последнее, что она запомнил в своей жизни был образ красивой куноичи, которая стояла вдали и плакала, видя его смерть. Знание этого согрело его перед его далеким путем в небытие.
Когда его разум уже исчезал, и когда потоки его сознания начали рассеиваться в бездонных морях темноты, Курои все еще думал. Его мысли стали странными и разрозненными, но он из последних сил карабкался по вершинам сознания, чтобы все таки ответить на вопросы Цзяна. Сила уходила от него, но он ей не мог помешать…
Слезы появились в его глазах, когда он посмотрел темной смерти в лицо. Он понял, что никогда бы не добился желаемого. В его мыслях пролетела картина его жизни, полная крови и жестокости, чаще всего бессмысленной. В его сердце расползлась тьма и Курои с ужасом осознал, что никогда и не жил раньше. Он всегда был мертв. Шагая по жизни, он нес смерть. Великий император, он не сделал в жизни никому и ничего хорошего. Он был пропитан темнотой асуры и ослеплен своими амбициями, и шагающий в ночи как слепой котенок, он набрел на свою смерть. Она давно ждала его и Курои принял ее как должное.
Перед своей смертью, он просил прощения. Он не знал, будет там что-то или нет, потому что даже великие не знают что бывает после смерти. Он просил прощения, в надежде на то, что просящий, получит. Он понимал насколько ничтожен он был в своей силе. Понимал, что был никому не нужен, и что на любовь платил только ненавистью. Разочарование провожало его в тот мир, но мысли его неслись быстро, пропадая во тьме, уже навсегда. Он вспомнил куноичи, которую он обманул, вспомнил служанку, которой он пользовался…он не был достоин их любви, хотя понимал, что это было самое дорогое в его никчемной жизни.
Отдавая себя в руки тьме, теряя сознание и теряясь в пустотах смерти, Курои плакал душой. Но и она вскоре исчезла…
* * *
Йоко не двигалась. Ее тело было словно заледеневшим и неподвижным. Она терпела все вплоть до последнего момента.
Лишь сердце стучало чаще, в унисон с сердцем Курои. Все чаще и чаще, отбивая последние удары в его жизни. Момент настал, она знала, но боялась увидеть его. Она не хотела его спасать. Ее рука не дрогнула, когда Каташи стянул его странным ей неизвестным Чидори, знаки джутсу которого она запомнить не могла. Но сердце ее остановилось в тот момент, когда клинок Цзяна повис в воздухе, отражая свет звезд.
Это был последний удар. Тот самый удар, который пугал всех. Удар, который лишит Курои жизни. Удар. Всего лишь удар катаны. Удар, который она уже предотвратить не могла. Сердце затрепетало. Горечь заполнила ее нутро.
Йоко дрогнула, подскочив и сделав шаг вперед, зажимая себе рот рукой. С глаз брызнули слезы. Катана вонзилась в грудь императора, прямо в сердце, моментально остановив его жизнь. Цзян не вытаскивал оружия вплоть до того момента, пока Чидори не начало таять, подпитываемое исчезающей чакрой Курои. Когда сверкающие нити исчезли и Курои повис только на катане, Цзян вытащил ее одним быстрым движением. Тело императора страшно стояло на месте пару секунд, но потом пошатнувшись, упало. Цзян стоял над ним, держа катану в руке. Затем осмотрев клинок, заткнул его в ножны. Император был мертв. Йоко смотрела на самурая, которого впервые увидела в тюрьме Курои и не могла понять его чувств. Его лицо поразило ее больше, чем произошедшее.
Цзян был свободен. Также свободен, как и остальные демоны. Что-то странное появилось на его лице после смерти императора и его повелителя. Самурай отошел в сторону, смотря на разгорающуюся битву глазами старого человека. В его глазах стояла боль. В уме плавным потоком текли мысли. Все было закончено. Они были отомщены. Старые ошибки исправлены. Ночь приняла назад своего сына. Цзян надеялся, что душа Курои найдет успокоение там, где находили покой все. Он надеялся, что будущее покажет им правильный путь вперед. И верил, что на этот раз они ошибок не допустят. Все они изменились. И все они стали мудрее. Все что было предначертано свыше, исполнилось. Все что было предписано, свершилось. То, что исчезло во тьме, вновь появится на небосклоне. Цзян улыбнулся. В душе впервые за много лет наступило облегчение и покой.
Йоко же, стоящая напротив трупа Курои подошла к нему. Осторожными маленькими шажками. Она глотала свои слезы. Она не могла понять, как ее сердце еще билось. Ее разум отказывался принять свершенное. Тело ее практически не слушалось и куноичи грузно осела на землю. Дрожа от холодного ветра, Йоко протянула руку к Курои и перевернула его на спину. Кровь стекала с его ран. Его тепло еще было в теле. Взяв широкую ладонь императора, Йоко сжала ее. Свист ветра, развевающего волосы Курои, которые сбились колтуном в нескольких местах, тихим шепотом говорил в ушах куноичи. Глаза императора страны звезд были открыты и продолжали смотреть в ночное небо, в котором блестели тысячи звезд. Когда красивые и блестящие, отливающие красным янтарем они потухли к ужасу Йоко, в уголках его глаз она увидела капельки слез, которые не успели сорваться с них. Он был словно бы живой, но жизнь уже покинула его тело.
Сладкая песнь любви. Йоко смотрела на него и вспоминала все их дни в асуре. Его привычки. Его манеру говорить. Его ласки и его заботу. Она помнила его таким, каким его никто до этого еще не знал. Она помнила его человеком. К тому же человеком с добрым и великодушным сердцем, не спрятанным за маской жестокости, лицемерия и коварства. Она помнила его таким, каким он был взойдя на престол, помнила лучшие дни его жизни, дни, в которые звездочка его души горела ярче обычного. Йоко сжала руку Курои сильнее, чувствуя как горячие слезы текут по ее лицу. Она не стыдилась их, ей было попросту все равно на них. Она протянула рука к лицу Курои, погладила его щеку. Заправила волос за ухо. Поцеловав его, она закрыла ему глаза.
Курои умер, а вместе с ним действительно умерла часть ее сердца. В ту ночь никто не радовался его смерти. Самураи тоже плакали по нему и звезды пели песни в его честь. Светила в асуре погасли, а демоны нагаре боши склонили головы в знак уважения к нему.
Когда она закрыла ему глаза, капельки его слез прочертили неровные дорожки на лице. Император умер. Но он умер человеком.
* * *
Саске стоял глупо смотря на плачущую Йоко. Плачущую над телом императора. Он видел, как она поцеловала его и как нежно прикасалась к нему.
Его откинуло тогда, когда вокруг Курои возникла спиралевидная молния, разрезающая пространство на мелкие части. Саске не ожидал этого и попал под одну из них. Руку сильно поранило и он потерял контроль над своей чакрой. Ему пришлось всю битву просто наблюдать за происходящим.
Сейчас он уже был уверен, что Йоко была с Курои. Ветер дул с уменьшающееся с силой, но Саске был убежден, что следующий день будет солнечным, но прохладным. Глаза главы клана Учийя побежали в сторону, не вынося картины, которая пред ним предстала. Саске сощурился, стараясь не выказывать своей боли. Его лицо оставалось спокойным, но ветер дул холоднее и Саске понимал, что между ним и Йоко больше совершенно ничего не было. Он не мог пока размышлять ни над чем, но эта мысль поразила его до глубины души. Он шагнул в сторону, прочь от этого места. Шаг глухо отозвался в его голове. Следующий шаг. И еще один.
Он хотел верить, что у них все наладится, но это было невозможно. Он мог себя обмануть и кинуться к Йоко, но и это бы ничего не дало. Он сам выстроил стену между ними и только теперь понял, насколько высокой и прочной она оказалась. Курои был тут даже не при чем…он был сам виноват.
Его шаги удалялись тихо. Он не торопился. Каждый раз становясь все дальше от Йоко он понимал, насколько далеки они были друг от друга все эти годы и не мог поверить, что так ошибался раньше. Он любил эту куноичи. Но теперь любви места не было.
Страдание. Наверно только оно было в нем в ту ночь.
* * *
Мино, весь бой просидевший у стенки, спокойно смотрел вперед. Его мысли, в отличие от мыслей окружающих странным образом перетекли в русло размышлений.
Он смотрел на умершего Курои и никак не мог понять, почему такой сильный и могущественный воин как он, должен был умирать от раны в сердце? Он смотрел на его труп, пропитанный алой жидкостью, и не понимал, чего же хотел добиться этот человек и где он искал смысла. Он ушел из этого мира, разрушив на своем пути очень многое, но не принеся взамен ничего. И что самое интересное, и своего тоже не добился. Мино смотрел на него и не понимал, где же был смысл. Он подумал о себе, подумал о тех, кто умирал там, внизу. Столько разрушений и кровопролитная война толком не несущая мира. Таким способом спокойствия добиться было нельзя. Мино даже стало жаль Курои на какое-то мгновение. Он умер, но так и не понял, что ошибался.
Глаза Мино вдруг неожиданно остановились на Йоко, которую он перестал замечать. Его разум после всего пережитого стал гибким и холодным, как когда-то давно разум его отца. Мино понимал, что в асуре потерял свое детство. Теперь он смотрел на Йоко и понимал ее. Понимал даже ее слезы. Твердый логический ум все прекрасно ему объяснил. Но остатками своего детского сознания не понимал, как этот мужчина мог заменить Йоко ее семью.
Каждый в какой-то мере был виноват. Каждый встретил на своем пути испытание и никто не смог через него пройти не ушибившись головой. Мино четко увидел как они все изменились. Его мысли были похожи на мысли Цзяна, потому что Мино подумал как и великий самурай, что будущее само должно показать им дорогу. Он не знал, что его ждало дальше. Но маленький мальчик надеялся, что больше не запутается и когда ему надо будет решить, он сможет сделать свой выбор. Он знал, что что-то потерял. Но понимал, что нашел гораздо большее. Он знал, что отныне будет искать только одну вещь. Он хотел получить знание о жизни. Понимал, что ему придется пройти много путей и придется пережить множество испытаний, но уже был готов.
-не стоит так гоняться за призраками,- услышал он рядом голос Цзяна. Мино вздрогнул и поднял взгляд,- ты похож на Лин. Она тоже думала в твоем возрасте об этом.
-И что?- Мино поднялся с колен, посмотрев в глаза самураю,- что она нашла?
Цзян пожал плечами.
-а ты что видишь?
-Каташи?
-возможно,- Цзян кинул взгляд на джанина, который взяв Лин на руки, шел прочь с места битвы,- а возможно то, что когда-то потеряла. Но ее находка не была неожиданной. Ей просто надо было остановиться и тогда возможно мы бы с тобой здесь не стояли.
-а вы бы были в клетке у императора в замке,- произнес Мино спокойно. Цзян кивнул.
-Да, наверное.
-но тогда в чем смысл? Я не понимаю, зачем они все это делали?
-Каждый ослеплен чем-то своим,- Цзян улыбнулся,- Лин была ослеплена местью за свою любовь, но в своем поиске мести потеряла то, чем дорожила. Курои был ослеплен властью, которую он когда-то хотел лишь для мира, но мир этот разрушил сам, желая большего. Не стоит идти за тем, что обратит тебя в пепел.
-Но это нас учит,- Мино нахмурился качая головой.
- а стоит ли урок такой цены?- Цзян покачал головой,- тебе стоит подумать мальчик над тем, что тебя ждет впереди. Ты преподнесешь многим свои сюрпризы, я уверен. Но не делай, если не уверен, что видишь, что делаешь.
Цзян прижал руку к сердцу мальчика.
-Если оно не уверено, что поступает правильно.
Сказав это, он ушел. Мино проводил его глазами. Горечи как не было, так и не предвиделось Мино буравил небо взглядом.
«как странно»,- подумал он,- уже начинается новый день».
Мино закрыл глаза. Он знал, что уже поставил точку в конце предложения. Он уже знал, что будет делать. Посмотрев на Йоко, он лишь убедился в этом. Он все еще любил ее и поэтому решил поступить так, как решил. Судьба готовила ему извилистый и ухабистый путь, но Мино собирался пройти его не спотыкаясь. Он пройдет его чтобы найти то, что он потерял. Он пройдет его лишь для того, чтобы вернуть себе надежду и любовь.
Он улыбнулся. Начинался новый день. Он уносил с собой жизни павших. Но давал другим возможность начать все заново.
* * *
Солнце освещало золотом улицы, залитые кровью улицы Конохи. Смерть витала везде. Скорбь царила среди выживших. Но то была скорбь победителей.
Тот день действительно вместе с восходом принес много чего. Как круг он возвращал во тьму то, что должно было туда уйти. Цикл завершался. И начиналась новая жизнь. Ночь отступила, уступая свои владения утру.
А духи погибших были спокойны. Месть была свершена. И теперь о боли можно было забыть. Солнце сияло. И это означало, что жизнь продолжается.
Эпилог: конец истории деревни, спрятанной в ночи.
Йоко проснулась оттого, что ее кто-то мягко тормошил. Она не могла долгое время открыть глаза, но когда это у нее вышло яркий солнечный свет начал больно в них резать. Йоко ощутила жар на коже от солнца и легкий ветерок, развивающий ее волос. Этот ветерок принес ей воспоминания и Йоко, сердце которой вновь упало, посмотрела на мертвого императора, у тела которого она заснула, проливая свои слезы в ночи. Кровь под ним засохла, превратившись в бордовое пятно. Одежда тоже пропиталась ею. Длинный волос развивался на ветру. И что самое интересное, Курои даже не изменился. Его кожа оставалась гладкой и смуглой, выражение лица теплым и расслабленным, словно бы император просто спал…снова к горлу подступили слезы, но Йоко резко отвернулась, не давая себе возможности заплакать. Она посмотрела вниз, на улицы Конохи и поняла, что уже начинался новый день. Ей надо было уже уходить.
Оглянувшись, она встретилась глазами с теми, кто ее будил. Это было два незнакомых ей юноши, молодая девушка и Цзян, который стоял чуть вдали, не обращая на Йоко никакого внимания. Куноичи посмотрела на него, вспоминая его резкое движение, которое убило Курои, лишенное всяких чувств и эмоций.
-госпожа,- один из юношей аккуратно сел рядом с ней, положив руки на тело императора. Йоко вздрогнула. В голову пришли разные мысли, сумбурные и страшные и она с подозрением посмотрела на парнишку. Молодой самурай, видя ее недоверие, улыбнулся. Йоко еще не проснулась, дремота с глаз пока не спала, голова болела. Йоко была уверена, что под глазами были синяки. Она протерла рукой лицо и уже более осмысленно спросила:
-Зачем вы здесь? Что вы хотите с ним сделать?
-мы хотим его похоронить, госпожа,- ответила ей девушка, поправляя волос на лице у Курои, короткими заботливыми движениями укладывая их за уши. На ее лице отражалась забота, но Йоко видела меч в ее руках и понимала, что девушка была самураем. Скорее всего она тоже участвовала в битве, так как ее руки в разных местах были перевязаны широкими полосами бинтов.
-Император должен быть погребен как император,- второй юноша подошел к телу и взял Курои на руки. Йоко поднялась с земли, смотря на Курои. Такое живое лицо. Он казался таким живым.
-почему вы убили его, если относитесь как к императору?- произнесла Йоко, задавая вопрос скорее себе, нежели присутствующим. Ее поразила сцена, которая развернулась перед ней с утра, поразила до глубины души. Она все еще растерянно посмотрела на Цзяна. Тот стоял к ней спиной, длинный черный волос развевался на ветру. Йоко знала, что самурай ее слышал. Наверняка слышал. Через пару минут он ей ответил.
-Я жил рядом с Курои и всегда стоял по его правую руку, в то время как Дао по левую,- он повернулся к ней и подошел, посмотрев на мертвого императора,- мы были его самураями, его верноподданными. Эта девочка, Гику, после нашего ухода она занимала наш пост. У императора всегда должен быть рядом самурай. Это закон. Дао ушел первым. А с Курои, Йоко, мы были друзьями. Очень близкими друзьями, вы бы, люди, сказали что лучшими. Я убил его, потому что так было надо.
-Почему ты ему не помог?- Йоко злобно смотрела на Цзяна, который заглянул в лицо умершего господина,- если уж вы были так близки, то почему ты не отговорил его от этой затеи?
-потому, что…- Цзян нахмурился и улыбнулся,- Курои это Курои. Если он сам чего-то не понимает, то его практически невозможно переубедить. Ты должна знать об этом.
Йоко кивнула. Она знала. Цзян был прав в некотором смысле, хотя ярость против этого самурая у куноичи еще не прошла. Она в последний раз глянула на Курои и развернувшись, пошла прочь. Силой воли она убеждала себя идти вперед. Образ императора стоял перед ее глазами. И его запах, сухой и приятный. Она не должна была забыть его. Рука Йоко метнулась к карману. Пальцами она наткнулась на что-то сухое, приятное на ощупь.
-Я очень дорожил Курои, его смерть должна была быть моей смертью,- сказал ей Цзян в спину и направился в противоположную сторону. Молодые самураи шли за своим старшим наставником. Все они его знали. И все в их жизни снова приходило в норму. Йоко услышала его слова, но не придала им значения. Вытащив руку из кармана плаща, она увидела в ней засохший цветок, лепестки которого все еще были жемчужно белыми. Его ей подарил Курои. Это был цветок звезд. Цветок продолжал шептать ей слова Курои о любви и его аромат коснулся ее лица. Она прижала сухой цветочек к сердцу. Ноги сами несли ее вперед. В глазах дрожали маленькие бусинки слез.
Йоко дрожала. Курои все еще был жив. Где-то там. Где-то в глубине ее сердца.
* * *
Тсюнад сидела в своем кабинете, сложив руки вместе и размышляя о битве. Она уже закончилась. Закончилась победой для страны огня. Но Хокаге знала, что раньше таких сложных и кровопролитных войн, с такими ужасающими противниками Коноха еще не видела. Ее сердце радовалось за то, что все закончилось благополучно и вскоре все должно было встать на свои места.
Тсюнад была уверена, что деревня оправится от разрушений и что никто больше не посмеет на нее напасть, по крайней мере в ближайшие пол века. Это ее несказанно радовало. Она была счастлива еще и потому, что большая часть Шиноби осталась жива. Она была счастлива, что все закончилось благополучно. Конечно Тсюнад понимала, что им оказали непосильную помощь двое самураев, которых привели Мино и Каташи и Хокаге знала, что отблагодарит их так, как она сможет. Она решила, что приютит на время самураев, если те захотят остаться в Конохе, пока их собственная деревня не отстроится и все они не смогут вернуться к старой жизни, которая была разрушена деспотом императором.
Горечь приходила к Тсюнад, когда она вспоминала о Йоко и Лин. Ее ронин, которая очень многое сделала для Конохи, пусть не всегда хорошее, умирала и Тсюнад знала об этом. После битвы она видела ее. И ощущала ее боль. Ее пугало то, что Лин умирала медленно, не в силах противостоять своей болезни. Она просто чахла на глазах, становясь все более бледной, худой и хрупкой. И Тсюнад становилось хуже, когда она чувствовала свое бессилие. Лин говорила ей, что все было в порядке, но Хокаге знала, что все было далеко от этих слов.
Еще горше Хокаге становилось при воспоминаниях о ее бывшем саннине. Сейчас повязка Йоко лежала на столе и Тсюнад задумчиво смотрела на нее. Возможно она ошиблась, отнимая ее у Йоко. Эта девочка как никто другой заслужила звание Шиноби. Но Тсюнад знала, что саннин это не только чакра, джутсу и труд. Это еще и мудрость. А у кого силы много, должен еще и понимать ответственность за нее. Йоко была отличным ниндзя. И прекрасным человеком. Тсюнад знала, что она не вернется в Коноху. Знала она и то, что Йоко должна была измениться.
Нахмурившись, Тсюнад взяла повязку и положила ее в последнюю полку своего стола. Возможно, подумала Хокаге, она когда-нибудь отдаст ее Йоко. Возможно когда-нибудь куноичи будет готова ее простить. А Тсюнад будет готова принять Йоко назад.
Великая тень Конохи, высший ниндзя деревни листа, открыла глаза, прислонив руки к лицу. Отчаяние. И осознание своей полной ничтожности. Тсюнад знала, что все что произошло от нее не зависело.
В этом мире от нее вообще ничего не зависело.
* * *
Лотос стояла в тени, скрытая ею, тихая и незаметная. Она смотрела на Мино, который сидел на скамейке, молча пялясь в пруд. В ее детском сердце цвела любовь к этому мальчику, который был не по своим годам взрослым и рассудительным. Она смотрела на него и боялась подойти. Слишком многое в нем поменялось.
Девочка сделала шаг вперед, прижимая к груди конфеты, которыми она всегда делилась с ним, не смотря на то, что они были ее любимыми, но услышала холодный голос, который ее остановил, заставив вздрогнуть.
-уходи Лотос,- Мино проговорил слова тихо, но они резали воздух, как лед. Девочка протянула вперед конфеты, улыбаясь.
-Я принесла тебе самые вкусные… -Лотос улыбнулась шире. Мино повернулся к ней. Глаза были красными, Шаринган блестел и три маленькие точечки в нем развеивали водоворот энергии, который светился призрачным серебряным сиянием. Глаза сына Йоко горели спокойствием и уверенностью.
-уходи и больше не вспоминай обо мне,- Мино повернул голову к пруду,- я в тебе не нуждаюсь, исчезни. Испарись. Проваливай от меня.
Его голос даже не дрожал, а Лотос почувствовала, как на лице появляются красные пятна. Ее губки странно подрагивали и отступив на шаг, девочка уронила конфеты. Они рассыпались по траве, так же, как ее чувства в ее чистом сердечке. Ее лицо покрылось горячими слезами и Лотос снова отступила на шаг. Ее любовь к нему, в отличие от взрослой чистая и бескорыстная, отражалась в ее глазах. Девочка попыталась сдержать слезы, смотря на силуэт Мино, холодный и апатичный, но не смогла. Грудь разрывало на маленькие кусочки.
Она принесла ему счастье в обертках, а он прогнал ее прочь. Она готова была подарить ему свою дружбу, а он сказал ей, чтобы она забыла о нем. Она была готова отдать за него жизнь, но он сказал, что она была ему больше не нужна. Лотос чувствовала ужасную боль, недоступную обычным маленьким детям. Она была привязана к Мино, как редко кто бывает привязан к какому-то человеку. Она мечтала быть всегда рядом с ним и помогать ему, если понадобится. Но Мино был против…
Лотос бежала вперед, не зная куда и зачем. Было ранее утро, прохладное и тихое среди деревьев Конохи. Ее глаза заволакивало туманами слез, но кроха продолжала мчаться вперед, через кусты и поломанные стволы деревьев. Она остановилась лишь тогда, когда легкие начало покалывать и воздух отказывался проходить в них. Она упала и начала рыдать, скрытая тенью деревьев. С ее призрачных серебреных глаз струились капельки слез, ее колотило, а из груди доносились всхлипы.
В голове гудела жалость к себе и ее любовь к Мино, а еще обида. Обида за то, что он по-прежнему не замечал ее маленьких, но светлых чувств. Лотос знала, что так все и будет. Знала, что так будет всегда. И от этого становилось только хуже.
Фанфик добавлен 12.04.2011 |
1328
0
