Фан НарутоФанфики ← Драма

Забытые герои




Их время прошло. Да, к глубокому сожалению, как бы ни были могущественны люди, никому из них, увы, не дано хотя бы на миг задержать стремительное течение великой реки Хронос. Неудержимый поток лет, переходящий в века, а затем и в тысячелетия, безжалостно сметает всё на своем пути. И вот давно уже нет знаменитой Конохи, погрузился в давшую ему свое название стихию Песок, и лишь волны плещутся на том месте, где некогда стоял страшный, но величественный Кровавый Туман. Время шиноби – эпоха великих воинов и великих битв, время клинка и чакры, искренней дружбы и такой же искренней ненависти – неумолимо уходило в прошлое.
Что ж, все знают, что такова жизнь. Мир, к сожалению, не может стоять на месте, и прошедшего, увы, не вернуть. С печальным шелестом перевернулась еще одна страница истории, но не стоит грустить об этом. Скоро на открывшемся чистом листе появятся новые строки. На полях, где когда-то происходили сотрясающие мир битвы, вырастут новые города, из стали и стекла, новые люди придут на смену ушедшим, и над изменившимся миром поднимется рассвет нового времени.
Но вот только мало кто задумывается о том, как же все-таки редко Пришедшие на Смену оказываются достойны Тех, Кто Ушел. Конечно, они могут с гордостью рассказывать о своих великих достижениях во всех сферах жизни. С восторгом демонстрировать могучее оружие, способное справиться даже с легендарным демоном. Говорить о постигнутых великих гуманистических ценностях, недоступных их жестоким и воинственным предкам. Но притом почему-то упорно не желая помнить о том, что смогли всего этого достичь только благодаря им, тем, кто отчаянно сражался и умирал только для того, чтобы дать возможность своим потомкам спокойно жить дальше. Тем, кто, заполняя летописи собственной кровью, без сожалений отдал ее всю до последней капли, не пожелав ничего не оставить для себя.
Увы, человеческая память коротка. Но, к счастью, всё же есть и другая - та, которая никогда не исчезнет, сколь бы сильно ни пыталась ее поглотить монотонная серая трясина, которую теперь называют жизнью. Память этого мира – мира, где уже давно перестали ценить гордость и силу духа, но который, невзирая ни на что, все еще помнит, как среди тех, кто его населял, когда-то действительно встречались истинные воины, способные схватиться в одиночку даже с могущественным демоном и выйти победителем. И для которых честь и совесть не были пустыми словами. И если однажды, не в силах больше выносить эту холодную серую пустоту, где идеалом для многих из ныне живущих является растительное существование без борьбы и стремлений, нить судьбы вдруг сплетется в новый, никогда не виданный ранее узор, и тогда…

День забытых когда-то преданий
Наступает в иные года,
И проклятье седых мирозданий
Открывает нам путь в никуда.


И тогда вздрогнет, словно проснувшись от долгого сна, молодой парень со странными горизонтальными полосками на щеках, и на его вечно хмуром лице впервые промелькнет выражение радостного изумления. Резко вскинет голову от книги седовласый мужчина, словно прислушиваясь к чему-то, и в его глазах неожиданно растает безнадежная глухая тоска, сменившись невероятным облегчением. Замрет на середине удара нога другого парня, доселе самозабвенно колотящего макивару, чтобы выместить злость от насмешек по поводу его странной одержимости зеленым цветом. А еще где-то, вдруг с отвращением отшвырнув почти законченную картину, бережно достанет тубус со старыми, никому не известными рисунками молодой художник и жадно всмотрится в неожиданно ставшие такими знакомыми лица.

Так случается с нами порою,
Одиночества белая нить
На дорогу забытых героев
Заставляет тебя выходить.


И с грохотом захлопнется дверь за спиной стремительного оранжевого смерча, что за мгновение до этого с воплем, в котором удивительным образом сочетались боль и ликование, пронесся по маленькой квартире. И, решительно отбросив в сторону глазные линзы, помчится вниз по стеклянной стене стоявшая на крыше небоскреба девушка с длинными черными волосами. Скрипнут, закрываясь за спиной старого монаха, ворота древнего монастыря. А тот, неожиданно легко и пружинисто зашагав по дороге, проведет ладонью по бритой голове и с веселой злостью ругнется в адрес ками, лишивших его роскошной белой шевелюры. А где-то очень далеко, в глубокой темноте, куда не достигает ни один луч солнца, вдруг полыхнув алым, неожиданно откроются огромные глаза с вертикальными зрачками. А их владелец, чьи гигантские очертания лишь угадываются в кромешной тьме, сообразив, что же все-таки пробудило его от многовекового сна, оскалит в широкой, хотя и слегка растерянной улыбке белоснежные клыки и ликующе прорычит: «Наконец-то!»

Проклянешь ты и веру, и Бога,
Все забудешь, пойдешь не туда.
Одинокий к родному порогу
Не вернешься уже никогда.
И останется только надежда,
Что пройдут твои злые года,
Но, увы, мой несчастный невежда,
Выбор сделан, и он - навсегда!


Да, выбор сделан, и пути назад нет! Что ж, так тому и быть. И пусть оставшиеся позади сколько угодно пожимают плечами и вертят пальцем у виска, говоря, что не понимают, как можно было совершить подобную глупость: навсегда оставить свой уютный дом и сытую спокойную жизнь, променять их на годы тяжелых и бессмысленных странствий в поисках неясно чего и непонятно зачем. Пусть себе. Им, выросшим в мире, где больше всего на свете ценится только собственная шкура, никогда не понять тех, кто без колебаний готов поставить на кон собственную жизнь, чтобы другие могли жить дальше. Тоски и одиночества тех, кто помнит. Кто, закрывая глаза, вновь видит, как разворачивается в боевой порядок взвод полуживых от усталости генинов, прикрывая уходящий караван беженцев. Как вновь и вновь сходятся в древнем танце смерти неуловимые тени. И как за яростным лязгом клинков и разрывами боевых техник слышится бешеный вой идущего в атаку демона.

Одиночество - вера изгоев.
Смысл судьбы, изломанный бог.
На дороге забытых героев
Только пыль и следы твоих ног.


И они – те, кто вновь ступил на древний, почти забытый путь этого мира, – знали: что бы ни ожидало их на нем, они все равно пройдут его до конца и никогда и ни о чем не пожалеют. Пусть будет все: радость встречи и горечь расставания, ярость схваток и боль потерь, торжество победы и горечь поражения, - но только пускай никогда не будет одного: не будет этой проклятой безысходной тоски по тому, что, казалось, навсегда утеряно. Утеряно в этом тусклом мире, где запах медленного умирания столь старательно забивается ароматом дорогого парфюма.
Да, многие впоследствии назовут их глупцами, жалкими пережитками прошлого, которым нет и не должно быть места в прекрасном современном мире. Никому ненужными изгоями, почему-то упорно не желающими подчиниться неизбежному, и наконец признать, что их время давно ушло. Что ж, пускай так. Ничего другого ожидать и не приходится.
Но вот только, несмотря ни на что, будет теплиться крошечная, почти неощутимая, надежда, что среди них, тех, кто в большинстве своем сейчас населяет этот мир, все же найдутся и другие. Кто, подобно им, не боясь поставить всё на кон, решительно сделает свой первый шаг по древней дороге тех, кто некогда ушел, но вновь вернулся. Тех, которые, не испугавшись вновь схватиться с судьбой, предпочли долгому, но тусклому и медленному тлению пусть короткую, но такую яркую вспышку падающей звезды. Тех, кого, несмотря ни на что, будут помнить.

В потоке лет сменялись временем эпохи,
Горел костер из человечьих душ,
С Олимпа сыпались обычные упреки,
Текла по скулам Вечности густая смерти тушь.
Все уходили: и герои, и боги,
И время затирало имена.
Исчезнут вскоре и небесные чертоги,
Но неизменными останутся слова.
Слова о тех, кто жил, любил, сражался,
Кто след свой в Вечности забыть хотел,
Кто все мечтал и ничему не удивлялся,
Кто верил в лучший свой, иной удел…






Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!