Чудо
Осень только начала вступать в свои права, покрывая золотом деревья и траву в парке. Погода еще держалась теплая, и люди пока еще не переоделись в теплую одежду - прогуливались в футболках. Все было окутано теплым золотом. И среди этих красок особенно ярким пятном выделялся один молодой человек. Он стоял посреди небольшого мостика и подкармливал подплывающих близко уток хлебом. Золото волос было ярче осенних красок, а чистые синие глаза глубоким цветом напоминали о почти ушедшем лете. Обтягивающие голубые джинсы и оранжевая футболка подчеркивали атлетически сложенную, но при всем при этом хрупкую фигуру. Юноша с какой-то потаенной грустью смотрел на сбившихся в стайку птиц, на прогуливающиеся парочки.
Вот он кинул последнюю горсточку крошек в воду и пошел прочь. Глаза опущены вниз, плечи ссутулены. От его фигуры веяло одиночеством. Молодой человек выбрал самую узкую дорожку парка, по которой никто не прогуливался. Сюда почти не проникало ни единого лучика солнца - настолько густы были кроны деревьев. А под раскидистым дубом стояла одинокая лавочка, на которой давно никто не сидел. Парень не спеша подошел к ней и, только сев, позволил сдерживаемым до этого эмоциям вырваться наружу. Лицо исказила гримаса боли, из небесных глаз градом полились слезы. Тело сотрясали рыдания. Со стороны казалось, что вот оно - небесное светило спустилось в эту чащу и по чему–то сильно горюет. И лишь тихий лес шелестом листвы поддерживал невозможно хрупкую в эту секунду фигуру.
– Доктора, немедленно! – Молоденькая сестричка, только недавно закончившая свое обучение, стремительно выскочила из палаты интенсивной терапии. Там сейчас просто сходила с ума аппаратура, сообщая, что у пациента ухудшение.
Ветер потихоньку отрывал лист за листом, устилая ими дорожки и газоны, покрывая землю толстым, мягко шуршащим под ногами ковром. Парк пустовал. Сейчас, когда осень полностью забрала природу в свои владения, от былого золота деревьев не осталось почти ничего, лишь местами еще виделись листики, до которых не добрался озорной ветер. Узкая неприметная дорожка так и осталась непроторенной, и лишь на лавочке под широким, еще не облетевшим дубом все так же сидел одинокий парень. Солнышко в его волосах потускнело, сейчас они уже не казались такими яркими. Печальные голубые глаза смотрели в пустоту и были пусты.
– Изменений никаких не наблюдается. Состояние стабильно тяжелое. Пациент находится в глубокой коме.
Блондин сидел на излюбленной лавочке. Хрупкое тело, закутанное в голубые джинсы и тонкую оранжевую курточку, подрагивало от холода. Но, несмотря на пронизывающий ветер, мальчик продолжал сидеть на лавочке, словно в ожидании кого–то. Взгляд его по-прежнему оставался пуст.
– Мне жаль, но улучшений по-прежнему не наблюдается. Никакой реакции на внешние раздражители. – Молодой человек с грустью посмотрел на окутанное проводами тело за стеклом.
Приближалось Рождество. Люди лелеяли надежду на то, что пойдет снег, и закупались подарками в ожидании праздника. Парк все так же пустовал. Лишь одинокая лавочка в глубине была занята. Сгорбленная, такая одинокая фигурка, укутанная в оранжевый шарф, ждала кого–то.
– Доктор, позвольте мне этот день провести в его палате. Я хочу встретить его любимый праздник вместе с ним. – Пожилой врач с пониманием посмотрел на молодого мужчину, отмечая, как тот изменился за эти несколько месяцев. Подумав и все взвесив, он дал свое разрешение.
– Я вынужден сказать вам. Нам необходимо ваше согласие как единственного родственника. Его состояние не нормализуется, шансов на его возвращение становится все меньше. Мы должны отключить аппарат. – Лицо молодого мужчины исказила гримаса боли, и, развернувшись на каблуках, он пошел к заветной палате. Там, за стеклом, вот уже четыре месяца врачи боролись за жизнь его любимого. Любимого, которого сейчас эти же врачи собирались убить, отключив ему аппарат искусственного жизнеобеспечения. Он пострадал по его вине. Тогда, четыре месяца назад, они в очередной раз сильно повздорили и он выскочил на улицу, а уже через час оказался здесь, в больнице, в состоянии тяжелой комы после клинической смерти. Его сбил какой–то пьяный ублюдок. Травмы были несовместимы с жизнью, но его любимый не был бы собой, если бы не боролся за свою жизнь. И вот сейчас его хотят лишить этой жизни.
Пройдя в стерильно чистую палату, мужчина трепетно прикоснулся к любимому лицу. Сейчас некогда сильный человек казался хрупким, как хрусталь. Теплые слезы упали на нежную, почти прозрачную кожу. – Любимый, прошу тебя, вернись! Я не смогу без тебя!
Резкий порыв ветра взлохматил и без того лежащие в беспорядке волосы. Глаза постепенно приобретали осмысленность, возвращая яркость летнего неба. Печаль в них сменилась радостью. Блондин встрепенулся, словно возвращаясь к жизни от глубокого сна. Губы растянулись в счастливой улыбке, убирая с лица выражение застывшей маски.
– Я слышу тебя, наконец ты пришел!
– Доктора! Немедленно!
Уже знакомая нам сестричка кинулась в ординаторскую. Теперь она будет верить в рождественское чудо. Еще вчера она сама напросилась на дежурство в праздник, ведь разницы, где его проводить, не было, а сегодня пациент, которого завтра должны были отключить от аппарата искусственного жизнеобеспечения, так как доктора констатировали у юноши смерть головного мозга, пришел в себя. А в это время в палате молодой мужчина неистово покрывал любимое лицо поцелуями, шепча срывающимся голосом:
- Люблю, люблю, люблю…
А счастливый блондин, хоть и не мог пошевелиться из–за слабости, но улыбался:
– Я ждал тебя, все время ждал, там было холодно и одиноко, а ты все не шел, но я верил, верил, что ты найдешь меня!
– Прости, любимый, теперь я не покину тебя никогда!
Парк постепенно покрывался снегом. Снег падал на мост, пруд, дорожки и, конечно, на одинокую лавочку в глубине парка под раскидистым дубом. Теперь туда никто не придет. Тот, кого тут ждали, и тот, кто ждал, уже встретились и никогда больше не расстанутся.
Фанфик добавлен 16.03.2014 |
766
Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!