Душевный эксгибиционист
— Ты слишком наивен. — Он чувствует, что она недовольна, что она вновь сворачивается клубочком в клетке, готовясь бранить своего нерадивого джинчурики, которого знает слишком хорошо и о котором заботится, хотя и скрывает переживания за иллюзией равнодушия, постоянно бурча. — Жизнь ничему тебя не учит.
— Нет, Курама, ты же знаешь, что я уже не тот глупый мальчик для битья. — Он усмехается холодно, закрывая глаза и погружаясь в бессознательное состояние, где обязательно встретит свою Биджу, которая, как ни крути, знает много больше, чем все остальные вместе взятые. — Но будет лучше, если они все будут думать, что я все тот же нерадивый остолоп, что не изменился вовсе и до сих пор верю в возвращение лучшего друга, — последние слова он выплевывает с ненавистью, сцеживая их сквозь зубы. А глаза его сверкают по-иному, теперь в них не плещутся небесный омут и поволока тепла, теперь в них иней и гроза, а излучают они лишь холод. Впрочем, Курама знает, что таков Узумаки в своей настоящей ипостаси, а все остальное - маски. Никчемные маски, в которые верят не менее никчемные люди.
— Наруто, — девятихвостая произносит его имя с особой, свойственной лишь ей интонацией, — я все это прекрасно знаю. Но одно дело играть, а другое – заигрываться. Не кажется ли тебе, что бегать за Харуно – удел Ли?
— Ревнуешь? — поддевает, следя за тем, как скалится и рыкает Курама, теперь принявшая человеческий вид. Ему нравится, как она время от времени дергает беспокойно ушками, а волосы лавой ниспадают ниже плеч, обжигая взор колоритной волной. Он радуется, что смог совместно с ней создать новую технику, превращающую Лисицу в человека. Ему нравится, что с ней можно пообщаться, главное, чтоб она была в хорошем расположении духа, иначе появляется возможность захлебнуться сочившейся из Кьюби желчью.
— Было бы к кому, — фыркает она, проходя пальцем по прутьям клетки, острым коготком царапая металл. — Я, в отличие от некоторых, прекрасно помню, что Сакуре на всех, кроме Учихи, плевать. И нет, Наруто, это было не в прошлом. Это есть сейчас.
— Да, я знаю, что стоит лишь мне взглянуть назад, как я увижу чудную коллекцию ножей в своей спине, — усмехается и, шаркая ногами, подходит ближе к клетке, словно дразня Кураму своим присутствием. — Но это так забавно – играть с ними, понимая, что в их глазах я ничтожество, хотя на самом деле все с точностью да наоборот.
— Забавно? — эхом с губ слетает, а сама Кьюби, качая головой, улыбается едва заметно. — Да, то, что ты изменился, – правда.
— Уход «друга», осознание собственной ничтожности, испепеляющая ненависть в глазах прохожих, твои постоянные насмешки, момент, когда любимый человек отверг… все это убивает, Курама. Нет, даже не так, уничтожает. Стирает из вечности.
— Ты четко сейчас показываешь, что чем безупречнее человек снаружи, тем больше демонов у него внутри. — Курама потянулась лениво, склонив задумчиво голову к плечу. Цепь, сковывающая шею, тихо звякнула, заставив обладательницу девяти хвостов нахмуриться.
— Ну, уж один демон-то точно есть. — Блондин щурится хитро, смерив девушку понимающим взглядом, да пробирается сквозь прутья клетки внутрь, уже не трясясь от страха, как ранее. Помнится, некоторое время назад парень воистину боялся устрашающего рыка внушающих размеров Лисицы, но сейчас… многое изменилось. И страхи куда-то делись, оставив место монохромной гложущей пустоте, и презрение к фригидной Кьюби сменилось неким интересом, даже азартом.
— Тебя что-то не устраивает? — фыркает, сведя брови-линии у переносицы. — Так катись вон. Не буду больше тебе помогать.
— Ты мне никогда не помогала, — напоминает Наруто, скрывая улыбку. — Максимум – называла идиотом и говорила, что я последний слабак.
— А так оно и есть. Наруто, смирись, ты никогда не станешь сильнее всех. Твоя цель – стать сильнее себя прошлого. Да и вообще, я не обязана тебе помогать. Совершенно.
— Знаю-знаю, — растягивает уголки губ в наглой полуулыбке, засовывая руки в карманы. — Но ты помогла мне. Пускай косвенно, постоянно унижая, но помогла. И знаешь, Курама… я тоже помогу тебе.
— Это как же? — Она по инерции смотрит ему в глаза в упор, однако джинчурики больше не отводит взгляда, наоборот – с азартом принимает игру, сверля ответным, не менее упрямым взглядом.
— Я уже приблизительно знаю, как можно будет сделать тебя человеком окончательно. Так, чтоб ты на определенный период смогла покидать клетку, оставляя большинство чакры в ней.
— Новая печать? — изысканно приподнимает бровь, смерив оратора недоверчивым взглядом. — Опять эксперименты? Может, хватит? Ты еще слишком слаб.
— Не сейчас. — Узумаки не перечит, зная, что Лисица права. — Позже, когда я стану более сильным. Но, знаешь, это наступит скоро. Очень скоро. И тогда мы покажем, что и такие, как мы - чудовища, - способны согнуть страны в поклоне. Мы им покажем. Вместе.
Подходит к ней близко-близко, проводя жесткой ладонью по нежной коже щеки, и улыбается, вспоминая вкус ее губ. Вишневый такой, чуть кисловатый.
И первый поцелуй их помнит: его - неумелый, ее - благодарный. Тогда он придумал, как можно превратить ее в человека на довольно продолжительное время, а она, не скрывая дурмана радости, впервые улыбнулась своему джинчурики… и не только улыбнулась, а даже позволила себя поцеловать, вкушая сладостную негу ранее неизвестного чувства.
— Вместе… — едва шевелит губами, повторяя его слова. И сердце ее пропускает удар, выбивая в грудной клетке стаккато, разрывая в клочья ребра. — Я тебе верю. Однажды мы покажем им, Наруто, обязательно.
Фанфик добавлен 14.03.2014 |
832
Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!