И пусть они одержимы злом... Глава 16
Глава шестнадцатая
Цунаде уже не помнила, сколько беспрерывно боролась со слипающимися от недосыпа веками. Чувствовала себя женщина как никогда разбитой. Напротив нее сидели Минато и Какаши. А в ящике стола сиротливо покоился початый бутыль саке. Саке — ее неизменный спутник уже на протяжении многих лет. Ее незаменимый помощник, если дело касалось глубоко мыслительных процессов.
Минато что-то бубнил, но Цунаде откровенно устала и уже не обращала внимания на монотонный поток слов.
Голова была словно ватной. Вот уже более недели как…
И всему виной эти дурацкие сны. Учиха… Учиха… Эта фамилия постоянно крутилась в мыслях.
Женщина и сама не могла толком объяснить, что с ней происходило в последнее время. Что-то неумолимо гнало ее в заброшенную библиотеку и холодно приказывало: «Найди!»
И она покорно отпирала заржавевшую дверь, скидывала паутину с пыльных свитков и читала, читала… Выискивала любое упоминание об этой треклятой фамилии.
И нашла!
Бумага была подписана священником и представляла собой довольно интересный документ. Провокационный документ, который в свое время лег бы несмываемым пятном на репутацию священной инквизиции. Подкуп и подлая сделка.
Голос в сознании облегченно подбодрил: «Спасибо!»
Но, стоило лишь женщине вынести манускрипт на свет, тот исчез.
«Отдохнуть. Срочно!» — это было единственным логическим выводом, и Цунаде, намахнув для успокоения, поплелась домой и без сил рухнула на боковую.
— А как кунаи увидел, аж подпрыгнул! — очень уж громко выкрикнул страж, чем чуть не довел покачивающуюся в полудреме главу деревни до инфаркта.
«Что папаша, что сын. Хлебом не корми - дай поорать…» — скрывая недовольство, Цунаде зевнула в кулак. Эмоциональность Минато можно было понять. Сын вернулся! И от переизбытка информации теперь голова шла кругом.
Учиха… Опять Учиха, чтоб они провалились! Вампиры спокойно жили практически под самым носом, стоило лишь рукой подать! И ведь даже особо не прятались, просто отсиживали свои задницы в особняке, да еще и человека там приютили. И куда смотрела местная охрана, чтоб их?
— Бездари… — ругательство вырвалось невольно. Хороши, нечего сказать.
И ради таких разгильдяев Цунаде когда-то грудью встала против решения совета. Для убедительности разгромила полкабинета. Все-таки глава деревни она или нет? Зажравшиеся старики ни в какую не хотели терять лишнюю сотню рё на амуницию и жалование, но пара убедительных аргументов, и им пришлось удовлетворить предложение Минато создать спецотряд. Патруль по улицам, регулярный пост на главных воротах, поисковая группа — все это было введено немедля и контролировалось старшим стражем.
Лишь на сам факт, который привел к такому скоротечному формированию отряда, Цунаде под натиском совета поставила графу «сверхсекретно». Никто, кроме вышестоящего руководства и участников той страшной ночи, не знал о вампирах.
— Кхм-кхм. — Покашливание главного стража выдернуло из туманных мыслей.
— Да-да, — встрепенулась женщина и обвела присутствующих осмысленным взглядом. Какаши отчужденно смотрел на нее, Минато же старательно пытался скрыть укор. Так, теперь главное, умело импровизировать. Она встала, уперлась ладонями в стол и придала интонации приказной тон: — Вы хорошо поработали. Это очень ценная информация, и я ее обязательно обдумаю. Утром.
— Стоит учесть, что решение о ликвидации опасных соседей не терпит отлагательств, — возразил Какаши, — раз они так открыто заявили о себе, то явно ждут ответной реакции.
— Обоснуй… — Заинтересованность во взгляде Цунаде в этот раз была неподдельной.
— Наруто более месяца держали в плену как источник пропитания, но отпустили, не заботясь о конфиденциальности. И теперь об их присутствии знают все. Не думаю, что это простая оплошность.
Женщина хмуро перевела взгляд на второго подчиненного.
— Минато, а ведь твой сын встал на их защиту, да? Хотя должен был ненавидеть после такого-то.
— Я не знаю, как объяснить его рвение. Он весь день доказывал мне, что братья неопасны для людей. Уверял, что тот обезглавленный вампир — Ходзуки Суйгетцу — был подвластен другому хозяину.
— И ты веришь его словам? — Сенджу открыто наплевала на морали и, дернув ящик, выставила на стол бутыль. Наспех протерла рукавом стенки стакана и, отсалютовав, залпом выпила. Рукав оказался опять очень кстати.
— Верю. И хочу сохранить его доверие тоже. Я не смог уберечь жену, но сделаю все возможное, чтобы уберечь сына. Предлагаю сгруппировать охрану вокруг особняка. Если вампиры покинут пределы деревни, мы будем в курсе дела. Если же нет — выставим ультиматум: добровольная ликвидация или война.
Цунаде повернулась к Хатаке, между делом заполняя стакан повторно. Уж думать, так думать!
— Что скажешь, Какаши?
— Солидарен с Минато. Мой отряд в вашем распоряжении.
— В прошлый раз твои люди, Какаши, показали себя не с лучшей стороны. Здоровенные мужики устроили мне истерику.
— По вашим же указаниям инструктаж включал в себя защиту от мятежников и бандитов. Увидеть ТАКОЕ они были не готовы.
— А теперь? — Сенджу покрутила стакан перед глазами. Не долила. — Теперь-то готовы?
— Ручаюсь за каждого. Полная боеготовность будет обеспечена в течение часа. Но стоит учесть немаловажную деталь. — Хатаке задумчиво провел ладонью по взъерошенной пепельной шевелюре. — Вампиры — хищники. Значит, они учуют людей за версту.
Минато, до этого сидевший неподвижно, скрипнул стулом и неторопливо приблизился к окну. Где-то вдали мерцали огни, то потухая, то вновь выскальзывая из непроглядной тьмы. Он мотнул головой — бессонные ночи совсем помутнили рассудок. Огни вновь исчезли. Нет, определенно стоит взять выходной. И провести его вдвоем с сыном где-нибудь у тихой речушки с парой удочек далеко-далеко.
— Так даже лучше. — Голос стража был усталым и едва слышным. — Они будут знать, что находятся под наблюдением. Если Наруто не приукрасил их умственные способности, то вампиры не станут рисковать. И уйдут по-тихому.
Цунаде перевела взгляд на Хатаке — тот меланхолично оттягивал карманы жилета. И, что самое главное, не возражал.
— Вот и ладненько. Решено. Выставляйте своих людей, и о каждом шаге жду подробный письменный отчет. Совет пока оставим в неведении. — Сенджу шумно выдохнула и с громким «За победу!» осушила тару до дна. Прокашлялась и уткнула нос в рукав. Полегчало.
Проглоченное саке приятно ударило в голову. Перед глазами на мгновение стало темно, а тело как-то непроизвольно качнулось, но Цунаде умело вернула самообладание и откинулась на спинку стула, вальяжно подперев щеку одной рукой. Многолетний стаж, как-никак.
Где-то на задворках резиденции разрастался посторонний гул, но отрывать задницу и выяснять, какой смертник решился нарушить ее покой в столь поздний час, совсем не хотелось. Возможно, это последствия алкоголя.
— Цунаде-сама… — Женщина мгновенно уловила настороженность в интонации главного стража. Даже вечно невозмутимый Какаши резко выпрямился, и в сжатом кулаке блеснула металлическая рукоять. — Около главного входа собралась толпа. И жители явно негодуют.
Значит, алкоголь ни при чем.
По пустым стенам эхом пронесся грохот.
— Пропустите, я сказал! — проорали из коридора и дверь от удара ногой бухнулась об стену и отпружинила обратно.
На пороге возник разъяренный Хиаши. Сенджу охнула — на руках мужчины, безжизненно запрокинув голову, висела его дочь Хината.
***
— Я готов. — Саске переступил через порог и аккуратно прикрыл за собой дверь. Задержался, не выпуская ручку из ладони. Провел подушечками пальцев по холодной поверхности, словно старался запомнить каждое ощущение.
Итачи сидел на крыльце. Услышав голос брата, повернул голову и похлопал рядом с собой:
— Присядь.
Саске отпустил наконец дверную ручку и удивленно посмотрел на слегка сгорбленную спину аники. Туго набитый походный рюкзак, поддерживаемый двумя лямками на плечах, придавал еще больше сутулости.
— А мы разве не торопимся?
— Это последний шанс насладиться ностальгией. Присядь.
Младший передернул плечами, скидывая такой же рюкзак на пол, и, подправив ножны с катаной, примостился рядом. В предвкушении нирваны закрыл глаза и поднял голову, но разочарованно вдохнул. Выходило не ахти. Вампир ненавидел это место. Проклятая, гиблая, пропитанная горечью утраты земля, ставшая могилой для его безоблачного детства. Здесь он потерял семью. Потерял часть самого себя.
«И нашел того, кто вытеснил тьму из сердца…» — занудно протянул голос в подсознании.
Наруто…
Саске горестно поджал губы. Их прощальная ночь не выходила из головы. Узумаки рьяно отдавался им обоим неумело, но отчаянно, словно боялся, что они в любой момент могут исчезнуть. Шептал их имена, как мантру. Не хотел отпускать и кинулся следом.
И теперь наслаждается царством Морфея под действием иллюзии Итачи, посапывая в подушку.
Впервые Саске невыносимо хотелось послать брата к черту и остаться. Но выбора не было.
Пальцы с силой сжали выемку ступени.
Итачи… Чертов идеалист.
Из задумчивости вырвал тихий голос:
— Наверное, ты ненавидишь меня?
Саске ощутимо вздрогнул. Неужели что-то ляпнул вслух? Или брат опять прочитал его эмоции своим цепким наблюдением?
Он понял голову и вопросительно посмотрел на Итачи. Тот действительно внимательно наблюдал за ним, и под этим взглядом Саске чувствовал себя препарированной лягушкой.
Пауза ощутимо затянулась. Младший был растерян и просто не знал, что ответить.
Итачи понимающе улыбнулся.
— Ничего страшного. Я был готов к твоей ненависти.
— Но я вовсе не… — начал было оправдываться Саске, но замолк, услышав тихий смешок.
Расслабленный, чуть облокотившийся на полусогнутые локти, аники так же, как и он сам минутой ранее, подставил лицо ночному небу. Перетянутые лентой волосы слегка скользили по ткани рюкзака под натиском ветра, а челка хлестала по закрытым глазам. Но даже в такой умиротворенной позе он умудрялся сохранять ощущение высокородности. Была бы цела хламида, наверняка в ее полураспахнутом на груди разрезе покачивалась бы высунутая по локоть рука — излюбленный жест старшего, порой вызывающий нервный тик от зашкаливания наплевательства на все и всех.
— Быть лучшим не так уж и хорошо. Порой риск ради благополучия других загоняет тебя в рутину одиночества. — Он вздохнул и приоткрыл глаза. — Но ты мой единственный брат. И, что бы я ни сделал, все это ради твоего блага. Для этого и существуют старшие братья.
Саске надменно фыркнул:
— Получается, ради моего благополучия ты затащил в постель Узумаки?
— Этим я раскрыл вам глаза. Чтобы найти, нужно потерять. В потере вы оба осознали истинную ценность своих чувств.
— Но ты сказал, что использовал смертного как отвлекающий маневр.
Итачи склонил голову набок и хитро прищурился:
— Я сказал?
— Ну… Эм-м. Подтвердил.
— Но ты ведь именно это хотел услышать?
— Я хотел услышать правду! Хватит уже этих недомолвок. Бесит! — Саске резко поднялся, и, раздраженно хмыкнув, спрыгнул со ступени на землю.
Итачи вновь прикрыл глаза, давая отото возможность пофыркать от души. Главное — он никогда не узнает, что в ту ночь пленник был не только источником соперничества. Он был приманкой для обращенного. Его логическим звеном в общей цепи умозаключений.
Сперва вся эта катавасия с шумным источником напрягала. Единственная причина, по которой он вступил в роль пленителя, — Саске. Глупый брат утихомирился и больше не рвался на охоту в деревню. Когда отото предположил, что побег пленника — дело рук высшего вампира, он был абсолютно прав. Сознанием Наруто действительно управляли. Но не Орочимару. Стоило лишь человеку взглянуть на окно, когда он выскочил из кустов, как его судьба была предрешена гениальным умом старшего Учихи. Далее все просто: иллюзорный плен, порез колом для запаха, выход за пределы особняка, поляна, зверь.
Итачи уловил ментальную нить обращенного с хозяином, но кинуться в неизвестность и бросить Саске — это было бы опрометчиво.
А потом младший сделал шаг, от которого Итачи решил пересмотреть свои помыслы насчет пленника. Табу. Невидимая, но ощутимая для вампиров печать неприкосновенности. Оправдание отото вызвало усмешку. Пришлось! Ложь! Он мог дать человеку умереть.
И абсурдность плена приобрела для него иную сторону.
Услышав, как младший что-то пнул и выругался, Итачи не смог сдержать улыбки. Эмоции…
Наруто-кун тоже оказался не из робкого десятка. И своей открытостью и жаждой жизни разорвал цепь стереотипов братца о ничтожности людского существования. Источник за такое короткое время смог сделать то, чего Итачи не мог на протяжении многих лет.
Саске стал улыбаться.
Не оскалом маньяка, вкушая чужую смерть, а искренне, душевно.
От взгляда Итачи это не утаилось и стало стимулом к вмешательству в отношения двух упрямцев.
На предложение отпустить источник младший категорически заупрямился. Как предсказуемо! Оторвать то, что тебе дорого, действительно тяжело. Далее — следующий шаг. Влюбленность Наруто-куна была только на руку. Они оба получили то, что хотели. Наруто — первый секс, Итачи — двойную выгоду.
Ревность сделала свое дело. Саске не мог не сорваться, а Узумаки не мог не уйти. А в лесу притаился очередной обращенный.
Метод был воистину бесчеловечным, но младший должен был познать боль утраты и пересмотреть свой взгляд на жизнь под иным ракурсом. Он должен был сам вершить судьбу: принять привязанность к человеку и пойти на компромиссы со своим внутренним «я», либо же еще больше погрузиться во тьму отчужденности.
Итачи был уверен, что младший выберет первый путь, иначе он — гений из клана Учиха — совершенно никчемный психолог.
— Нии-сан!
От настороженного окрика старший Учиха открыл глаза. Саске напряженно вытянулся, заведя руку за спину и сцепив ладонью торчащую из ножен рукоять катаны. Он тоже чувствовал. Опасность приближалась.
— Нас окружают, — хрипло проинформировал Саске, хищно озираясь по сторонам. Высоты заграждений скрывали обзор, но аура концентрированным потоком сгущалась все сильнее и уплотнялась в единое кольцо. — Мы еще успеем укрыться.
— Нет, — оборвал его старший ровным голосом.
Собеседник на мгновение замер и медленно повернулся. В расширенных глазах отчетливо читалось недоразумение.
— Нет?
— Ты же понимаешь, что именно такой исход был предначертан с самого начала. Мы примем бой.
Саске задержал воздух, не зная, что возразить, но вскоре с шумом выдохнул и криво усмехнулся.
— Хоть что-то приятное напоследок! — Он явно не расстроился и со звоном вытянул катану, делая несколько замысловатых взмахов. Вот и его час мести настал. Сталь звонко рассекла воздух, и толстая ветвь ровными ломтиками посыпалась на землю. — Усуратонкачи даже на расстоянии умудряется доставлять проблемы.
— Наруто-кун тут ни при чем. Ненависть людей — результат моих рук.
— Твоих? Зачем? — Саске недоуменно покосился на аники. В этот раз умиротворенностью и не пахло. Лицо брата было серьезным и сосредоточенным, меж бровей пролегла складка, а глаза горели красным.
Кольцо за забором уплотнилось еще сильнее.
— Чтобы утолить их жажду ненависти, Саске. — Итачи поднялся и, сцепив руки в замок, вытянул их до хруста костяшек, разминая пальцы. — Люди не успокоятся, пока самолично не изгонят нас из этих мест. Я лишь ускорил неизбежное.
— И это слова пацифиста? Был иной путь: мы могли уйти по-тихому.
— Могли. Но… — Старший выдержал паузу и, словно что-то вспомнив, встрепенулся и дернул кистью. Между зажатых пальцев заблестели острия кунаев. — Есть еще одна причина, которая подвергла меня на такой шаг.
— И, конечно, ты ее не раскроешь? Я же всего лишь маленький глупый… Ой! — Младший ошеломленно потер лоб — получить щелчок в такой напряженный момент он никак не ожидал.
— Именно поэтому, Саске. В другой раз.
— Вот всегда ты так делаешь, — в ответ рассерженно забурчали, но скорее наигранно, чем искренне. — Как собираешься увильнуть, так тут же щелкаешь в лоб и говоришь «В другой раз, Саске…»
— Я не увиливаю. Считай это стратегическим ходом.
— Хм. Не вижу разницы, — беззлобно огрызнулся Саске в ответ. — Ладно, все равно выпытаю. — Он нахмурился, проанализировав поток беснующей снаружи ауры. — А люди-то прям готовы порвать нас голыми руками. Что ты им такого сделал?
— Оставил источник на видном месте.
— Мертвый?
— Нет.
Опасность все приближалась. Воздух пропитался гарью от факелов, а земля ощутимо завибрировала под тяжестью беспорядочных шагов. Где-то по периметру в воздух взлетали мелкие стаи перепуганных птиц.
— Вот почему ты так торопился. Знал, что будет осада особняка. — Младший Учиха криво усмехнулся. — Хм. Какие же смертные падшие существа. Из-за такой ерунды разразили целое противостояние.
— Они не виноваты… Устоявшиеся веками стереотипы заставляют многих делать выводы, опираясь на свои суждения, видя лишь маску. Вампиры — зло. И эту репутацию уже не изменить. Вспомни первую реакцию Наруто-куна?
— Узумаки не такой, как все.
От такого заявления собеседник хитро прищурился.
— Ты подтверждаешь сказанные мной когда-то слова. — Неожиданно Итачи резко отпружинил от земли, и крутанувшись в воздухе, взмахнул руками. Кунаи со свистом разлетелись в разные стороны. Сделав сальто, он бесшумно приземлился на одно колено и вздернул голову. — Видеть во врагах друзей — редкость. Наруто-кун действует сердцем. Хотя и у него есть весомая причина ненавидеть нас.
— Мы заключили сделку. Плен был добровольным, — возразил младший, но тут же обвел взглядом результат броска и восхищенно присвистнул: металл отливал серебром ровно по центру в каждом круге. Ни одой осечки.
— Нет, Саске… — Брат поднялся и отряхнул штанину, после чего поправил лямки съехавшего набок рюкзака и принялся собирать оружие. — Я говорю совершенно об иной причине. Помнишь нашу первую попытку вернуться в Коноху?
— Как такое забудешь! — Саске фыркнул и передернул плечами. — Позорный побег был отличным завершением.
— Я говорю о причине нашего отступления. — В этот раз голос брата прозвучал откуда-то из-за покосившейся постройкой. Даже туда умудрился запульнуть.
— Появился обращенный.
— Именно так, — подтвердил Учиха, выдергивая очередной кунай. — Тогда в Конохе была жертва. Человеческая жертва. В письменах главы деревни указано, что это Узумаки Кушина.
Лицо Саске посерело. Такого поворота он не ожидал.
«А мама… Ее я видел лишь на фотографии. Беспризорник, изгой. Прогоняли, унижали, лишь потому, что я хотел быть замеченным…» — вспомнились отчаянные выкрики пленника. Значит, братья и были причиной той ярости в откровениях, которую лишь единожды Узумаки смог себе позволить. Знает ли он об этом?
— А Наруто…
— Наруто-кун не осведомлен, — опередил очевидный вопрос Итачи, возвращаясь к ступеням. Согнувшись, подхватил чужой рюкзак и кинул его брату. Реакция была отменной — тот молниеносно обернулся и перехватил свой скарб. — Выходим. Держись возле меня, Саске.
Гул с улицы разрастался с невероятной скоростью.
Ближе.
Ближе.
Подойдя вплотную к приоткрытым воротам, Итачи обернулся. Саске синхронно замер в паре шагов перед ним.
— Не забудь, что честь клана не должна окропиться людской кровью.
— Да знаю, — усмехнулись ехидно в ответ. — Эти твари не заслужили смерти.
Старший неодобрительно покачал головой — Саске опять вывернул его слова на свой лад, — но время поджимало, и он первым ступил на тропу войны. Шагнув на импровизированное поле боя, они замерли в ожидании, встав плечом к плечу. Альянс братьев смотрелся внушительно. Итачи сверкал красными глазами исподлобья, распрямив плечи — стойка намертво въелась со времен клановых кровопролитий и получалась совершенно интуитивно, если представало встретить врага грудью. Саске же, наоборот, держался высокомерно, уперев ладони в бока и вздернув голову. Возле ног торчала воткнутая в землю катана.
Они готовы.
Со всех сторон раздавался треск веток.
Огни осветили первых прибывших…
***
— Узумаки! Сто-о-ой! — Ор Кибы все еще отзывался эхом из дальних глубин лесной чащи.
Наруто даже не обернулся. Он бежал. Бежал с такой скоростью, которую только мог из себя выжать. И плевать, что Инузука, который кое-как растолкал его и сообщил умопомрачительную весть, теперь уже порядком отстал и лишь отчаянно срывал глотку, пытаясь доораться до товарища. Плевать, что отец так и не явился до самого утра. Плевать, что смятые простыни остались немыми свидетелями бурной ночи, а он даже не удосужился запихать их в стиральную машинку.
Все ушло на второй план.
Ветви беспощадно хлестали по лицу; кусты и корни норовили заплести ноги, стволы деревьев колоннами проносились мимо и исчезали за спиной.
Сердце забилось, как бешеное, когда ветер принес запах дыма и гари. Нет, Узумаки не тешил себя надеждой, что люди просто помахают кулаками и разойдутся. Но осознать истинную реалию был просто не готов, до конца надеясь на иной исход.
Последний тяжелый рывок, и Наруто застыл как вкопанный. Силился вдохнуть, но не мог. Хотел пошевелиться, но цепи ужаса сковали все тело. Ноги подкосились. Он, не отрывая взгляда от огненного столба, рухнул на колени и взвыл.
— Зачем?!
Особняк полыхал.
Клубы черного дыма ядовито ползли вверх и окутывали рушившиеся стены. Яркие огненные лепестки пожирали каркас, вырываясь из потрескавшихся стекол наружу; черепица на крышах трещала и разлеталась в стороны раскаленными осколками.
В сотне метров перед воротами мельтешили полукольцом его земляки и размахивали факелами. Даже здесь он слышал, как толпа ликовала и требовала крови!
— Что же вы делаете? — Наруто ударил кулаком по земле. Еще раз. И еще. От отчаяния хотелось размозжить каждого, кто беспорядочно кишил в общей массе ненависти.
«Людей и вампиров не может ничего связывать…»
Услышав в подсознании голос Саске, Наруто вздрогнул. Мотнул головой и, зло прищурившись, встал.
— Нет, Саске. Может. Еще как может. И я докажу, ттебайо!
Сиганув вниз, он в пару больших прыжков миновал часть косогора. По правую сторону вынырнул знакомый силуэт.
«Цунаде-баа-чан. Проклятье!» - Наруто метнулся за росший по левому краю куст, сливаясь с его тенью.
Глава деревни сидела на коленях и перебинтовывала голову одному из стражей — серые жилеты выдавались только им. Узумаки сфокусировал взгляд и от удивления открыл рот — это же Какаши-сан. Рядом в ряд лежали другие, и среди покалеченных тел он углядел белый плащ отца. Кто-то стонал, кто-то шевелился и пытался встать, но под оплеуху Цунаде вновь падал. Но все были живы. Значит, братья дали отпор. И дали его с честью, лишь обезвреживая нападавших.
«Прости, па-а…» — вздохнув, Наруто звонко потянул вниз молнию и скинул ляпистую куртку на землю, оставаясь в серой футболке. Слишком заметный наряд. Осенний холод обжег оголенные руки, но жар негодования притуплял озноб. Вдали разнесся лай Акамару.
Узумаки не стал медлить и ринулся в строну эпицентра события. Практически ползком достиг первых ног, очень кстати мелькнувших прям перед самым носом, и резво вскочил, устремляясь вперед. Толпа сгущалась; никого не смущал ни едкий запах дыма, ни возможность быть растоптанным и покалеченным.
— Пустите же… Прочь с дороги! — стиснув зубы, Наруто протискивался, как мог, отчаянно распихивая разгоряченные в предвкушении зрелища тела. Крики, ругань, проклятия, сердобольные охи — все смешалось в единый гул и било по нервам, как отбойным молотком.
— И куда только охрана смотрела? — неслось с одной стороны.
— Да что же это такое творится-то… — причитал женский голос с другой. — Они же могли сожрать наших детей.
От такой вопиющей несправедливости Узумаки заткнул уши руками. Да что все эти нелюди могут знать?
Очередной вопль: «Убийцы!» - стал последней каплей.
— Заткнитесь! Заткнитесь вы все, я сказал! — Не выдержав, сын стража злобно кинулся на первого встречного. В пальцах затрещал чей-то пойманный в кулак рукав. — Не смейте так говорить! И ты, и ты… — Он метался от одного кричащего к другому, вцеплялся в края одежды, но его грубо отпихивали локтем, как назойливую муху.
Приступ ярости оглушил очередной пострадавший.
— Ты чего? Сосем ополоумел? — кто-то пробасил над самым ухом, и Узумаки ощутимо толкнули в спину. Упав, он услышал настороженный шепот:
— Хиаши, а это не сын Минато?
— Он самый. — Говоривший, судя по тени, склонился. — Давний мой приятель, да, Наруто-кун?
На этих словах Узумаки не сдержался и поморщился — как же ядовито и слащаво прозвучало обращение. Совсем не так, как у Итачи-сана.
— Послушай. Я всегда знал, что ты неплохой малый. Твой отец сражался до последнего — эти кровожадные звери невероятно сильны и просто одержимы злом. Хватайся… — Перед лицом мелькнула растопыренная ладонь, покрытая грязью и копотью.
Наруто усилием воли заставил себя не вцепиться зубами в эту проклятую руку. Злобно пробурчав: «Отвалите», - он уперся кулаками в землю и сел на колени, впериваясь хмурым взглядом в лицо Хьюга. Судя по царапинам, тот уже поучаствовал в битве, но, почуяв запах поражения, подло затерялся в гуще людей.
— А вы, Хиаши-сан? Чем сейчас одержимы вы? И все эти люди? — Узумаки обвел рукой вокруг себя. — Чем же вы сейчас отличаетесь от кровожадных зверей, а?
— Закрой рот, мальчишка! — Наруто дернулся — скулу обожгло от здоровенного кулака — и упал плашмя. Сплюнув кровь, потер щеку и попытался встать, но снова уткнулся носом в землю. Поясницу придавил тяжелый сапог.
Парень задергался, как червяк.
— Отпусти, даттебайо! Отпустите, я сказал!
Тяжесть послушно исчезла. Совсем рядом раздался грохот, и в воздух сорвался столб пыли.
По ушам резанул громкий рык:
— Кто тебе дал право его трогать?!
Наруто застыл. Этот голос! Родной до боли голос.
— Са…ске, — коротко выдохнул он, поднимая голову и удивленно разглядывая сбившийся набок рюкзак на согнутой спине. Значит, братья действительно готовились уйти. И не успели по его вине. И теперь один из них сидел на груди Хиаши и яростно молотил кулаками, разбрызгивая кровь во все стороны.
— Саске, не надо. Отпусти его.
Учиха занес руку для удара, но, услышав мольбу в голосе, замер.
— Жалеешь таких, как он? — Наконец вампир выпрямил спину и повернулся в сторону сына стража, небрежно стирая тыльной стороной ладони чужую кровь с подбородка.
— Своей яростью ты лишь разжигаешь их ненависть. Хватит.
— Хм. — Учиха покорно соскочил с поверженного врага и, усмехнувшись, присел перед Узумаки на корточки, протягивая руку. — С ним я еще сведу счеты. Усуратонкачи, ты опять в беду попал, стоило лишь мне отвернуться. Сколько уже можно тебя спасать?
Наруто улыбнулся. Широко, от души. Чувство дежавю заполонило сознание. Как тогда, на пыльной дороге, этот вампир величественно возвышался над ним, такой высокомерный и неприступный. Но в этот раз не было откровенной неприязни. Не было той грани, разделяющей их на врагов по призванию.
— Да я бы и сам справился, ттебайо! — Он рывком ухватился за чужую ладонь и с силой сжал ее, поднимаясь с колен.
— О-ох… — в унисон протянули очевидцы, тут же шарахнувшись назад и расширяя круг. — Демон. Демон. Мальчонку сгубил.
Наруто удивленно осмотрел всех по кругу — некогда друзья и соратники, утратившие этим утром все человеческое обличье, переминались с ноги на ногу, стиснув до побелевших костяшек пальцы на глади домашней утвари. Их лица искажала ненависть. Никакого сострадания. Звери. Бесчеловечные звери. Заполонили это место ради одной лишь цели: убить, уничтожить и потешиться.
— Послушайте… — только и успел произнести Узумаки, как с воплем: «А-а-а!» - кинулся первый вышедший из ступора земляк — обрюзгший, заплывший жиром прислужник при дворе Хьюга. Зажав вилы, толстяк резко дернулся вперед, но зубья зазвенели, столкнувшись с Кусанаги, и он выронил оружие из рук. Ойкнув, испуганно стал выискивать потерю взглядом, но лишь успел клацнуть зубами от пинка в челюсть, мгновенно оседая наземь.
Бедолагу оттащили, уступая место следующему смельчаку.
Саске не щадил никого.
Махая катаной, заскакивал на головы противникам, отталкивался и, молниеносно вращаясь, разил их наповал сбалансированным потоком ударов. Открыто, с честью.
Наруто лишь успевал пригибаться и отскакивать.
Но в последний момент задержался, споткнувшись о те самые проклятые вилы.
— Берегись! — Узумаки отшвырнуло в бок — Саске с силой толкнул его, и тот, пробив лбом чью-то грудь, упал на колени.
А когда подскочил на ноги, был схвачен кем-то под локти. Он видел, как Учиха потерял бдительность, защищая его и открывая спину врагу. Это было непозволительной ошибкой. Вампир выронил Кусанаги и теперь злобно рычал, катаясь из стороны в сторону, пытался скинуть нападавших, но их место тут же занимали другие. Силы были не равны, но количественное преимущество явно доминировало.
— Один допрыгался. — От возбужденного злобой голоса Наруто словно впал в коматоз. Хьюга Хиаши! Очнулся-таки и теперь направлялся прямиком к брошенной катане. — Смотри, Наруто-кун, что делают с этими тварями!
— Прекратите! — Пленник дернулся, но расширенные блекло-серые глаза Хьюга еще больше налились кровавыми прожилками. Безумство напрочь затмило разум.
— Мне нужна его голова, — зашипел он сквозь зубы, перехватывая рукоять поудобнее.
Услышав приказ, один из стоявших позади вампира тут же запустил пятерню в чернильные пряди и потянули их на себя, заставляя подняться на колени. Другие вцепились пленнику в руки и завели их за спину.
Под душераздирающее «Не-е-т!» Хьюга оскалился еще кровожаднее и взмахнул катаной. Лезвие описало широкую дугу, рассекая воздух. Земля окропилась густыми кровавыми кляксами.
Саске в ужасе вытаращил глаза. Происходящее напоминало замедленную съемку, а воздух застыл где-то глубоко в легких.
Наруто, цапнув пленителя за руку, ринулся навстречу. И теперь стоял перед ним, широко расставив полусогнутые колени и растопырив руки. На обляпанных кровью губах застыла привычная улыбка.
— Идиот! Ты что наделал? Да отвалите вы! — Дернувшись что есть мочи, Учиха вырвался из хватки ошарашенно замерших от увиденного людей и поймал падающего Узумаки за плечи. Тот обмяк в его руках, свесив голову набок.
— П-про-сти… — Едва слышный шепот потонул в клокочущем потоке крови, хлынувшем с очередным всхлипом.
— Ты… Ты… — Учиха дрожавшими пальцами провел по исполосованной когда-то его же когтями щеке, отлепляя упавшее с неба черное пушистое перо. В выси, словно предвестники смерти, со всех сторон сгущались вороны, надрывно каркая и шелестя крыльями. Разрывающее нутро ощущение безысходности достигло своего апогея — воздух оглушил нечеловеческий рев. Прижав трясущееся в агонии тело до хруста в костях, вампир вскинул налившийся кровью взгляд на оторопевшего Хиаши.
Тот испуганно бросил на землю катану и отшатнулся.
— Я не хотел… Не его…
— Убью! — злостно выплюнул Саске и, аккуратно переложив Наруто на землю, выхватил из-под чужих ног утерянную катану и хищнически пригнулся.
Ярость отрезвил просвистевший перед глазами кунай и холодный голос аники:
— Хватит. Я видел достаточно.
Итачи мягко приземлился на одно колено, выставляя перед братом вытянутую руку. Чернота над головой сгущалась с неимоверной скоростью. Какое-то время птицы низко кружили по определенной траектории и громко каркали, но, стоило одной метнуться камнем вниз, как вся воронка устремилась следом.
Паника мгновенно охватила толпу.
— А-а-а! — Люди отчаянно отмахивались, закрывали глаза от когтей и крыльев, беспорядочно сшибали друг друга, пока не падали на землю, уткнувшись лицом в ладони.
Саске какое-то время хмуро смотрел на творящееся безумие, но, вздрогнув, резко пригнулся и вновь обхватил уже окончательно затихшего Узумаки за плечи.
— Нии-сан… — В голосе слышалось отчаянье.
— Отото, уноси его за пределы деревни. Ты знаешь, что делать. Я догоню.
Саске удивленно моргнул, но, увидев во взгляде аники нескрываемое тепло, тут же расслабленно выдохнул и кивнул. Волна невероятного облегчения и благодарности растеклась по венам, заполняя все его существо. Заткнув катану в ножны и подхватив человека на руки, вампир взметнулся ввысь и скрылся из виду. Он еще успеет. Как и в прошлый раз.
***
Цунаде безучастно наблюдала за черной тенью, заполонившей землю и ее народ. Вороны не давали людям встать на ноги, хлестали особо строптивых по лицу и впивались в кожу когтями. Но все это больше походило на морок. На слишком реалистичный сон, который сам развеется, когда придет время.
Она обернулась, услышав шелест давно увядшей травы.
— Прошу принять мои извинения за случившееся, Цунаде-сама. — Голос прибывшего был спокойным и непринужденным. — Вороны улетят, как только люди признают свою истинную сущность и откажутся от ненависти.
Сенджу безучастно смотрела на холодного, словно ледяная статуя, вампира, но не пропускала мимо ушей ни одного слова. Не могла иначе, давно застряв в ментальном лабиринте. Стражи тоже не реагировали. Они все, как один, впали в небытие, стоило лишь гостю ступить на поляну, и теперь храбрые воины, борцы с нежитью, бессмысленно боролись с иллюзией, затянувшей их сознание в свои сети.
— Можете не беспокоиться — мы навсегда покидаем ваши земли. Слово Учиха Итачи. Если вампиры нападут, не щадите их. Вспомните наглядный пример, который я оставил на камне специально для вас. Так будет надежнее. Прощайте. — Отступив назад, он учтиво поклонился и прыгнул на толстую ветвь, сливаясь с тенями природы.
Один из воронов, летевший по следу Саске, указывал путь, передавая сигналы на расстоянии. Итачи ускорил прыжки — в паре сотен метров его с нетерпением ждал брат. И почти пришедший в себя благодаря вампирской крови Наруто-кун. Теперь старший Учиха мог с уверенность ответить, что чувствует к человеку. Благодарность. И уважение. А это многого стоит. Наруто-кун достойно прошел его последнюю проверку, не мешкался перед лицом смерти, подобно настоящему воину, и теперь будет с честью принят в их клан. Пусть и, вероятнее всего, помимо воли.
Картинка переменилась, и перед ним предстала иллюзорная копия Цунаде, удивленно озирающаяся по сторонам. Чары спали, как пелена с глаз. Навсегда. Теперь будущее Конохи в ее руках. Итачи не сомневался, что Сенджу — достойная правительница и заслуженно занимает свой пост.
И последний штрих… Один из подчиненных устремился к останкам особняка. Острым взором с высоты птичьего полета Учиха видел, как осторожно поднимались с колен первые покаявшиеся участники битвы.
Что ж, значит, он не ошибся.
Эти люди не так уж и безнадежны.
Эпилог
Дом Намикадзе пустовал уже неделю — главный страж загремел в больницу с инсультом от перенесенного шока и теперь боролся за жизнь под руководством главы деревни. Ставни беспорядочно били по темным окнам, словно изнывая от скуки. Перед дверью, на верхней ступеньке, белел придавленный камнем конверт, который так и не дождался своего адресата. Письмо уже порядком размокло от мелкого, моросящего дождя — черные буквы бесформенными кляксами расплывались по тонкой бумаге.
«Дорогой отец.
Прошу, прости. Знаю, что ты меня любишь, но настало время каждому идти своей дорогой. Ты не представляешь, как я счастлив. Передаю привет от Итачи-сана и Саске.
P.S. Мы еще обязательно навестим тебя.
P.S.2. Я научил их готовить отменный рамен.
До скорой встречи.
Твой Нару»
Фанфик добавлен 27.09.2015 |
1857
Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!