Любить во что бы то ни стало. Часть 2
2 месяца спустя
Канкуро:
Карандаш с тихим треском сломался в моих руках, и я недоуменно посмотрел на два обломка. Гаара, сидевший за другим концом стола, поднял взгляд, словно изучая карандаш в моих руках, после – вновь продолжил что-то писать. Противный скрип ручки о бумагу совершенно не нарушал тишины. В зале старейшин было абсолютно тихо, предзакатные лучи широкими дорожками заливали собой стену и пол. Беззвучность и спокойствие отнюдь мне не помогали. Вот уже на протяжении двух месяцев мне мало что помогает справляться с собственным раздражением, проявляющимся все чаще и чаще.
Порывисто бросив половинки карандаша на стол, я глубоко вздохнул, глядя в окно. Неизменно мысли вновь возвращались к ней. «Почему её до сих пор нет? Почему она не появилась? Темари, несмотря на то, что практически живет в Конохе, на все мои тонкие намеки говорит, что в селении все живы, здоровы и всё как всегда».
Но не может быть «всё как всегда». Яманака же, черт возьми, беременна! Я точно знаю! Я просто уверен в этом. Прошло два месяца - она уже должна была понять, в чем дело, но почему-то еще не вернулась ко мне.
- Не дури… - прошипел я сквозь зубы. В пустом помещении мои слова прозвучали отчетливо, вновь отвлекая от документов младшего брата. Спокойный бирюзовый взгляд задержался на мне, и Гаара задумался.
Только молчи, ради пустыни. Молчи.
- С тобой что-то происходит.
Да подумаешь, беременная моим ребенком девушка где-то бегает и даже не думает ко мне возвращаться. Здесь нет повода для переживания. Язвить я не собирался, но раздражение росло от собственного бессилия.
Отвечать я не хотел, впрочем, Гаара не настаивал на ответах. Выждав еще несколько секунд, его красноволосая голова вновь склонилась над документами. Я же переменил позу, поставив локти на стол и скрестив пальцы в замок, и приложил их к губам.
Почему она еще не пришла?
Может, не беременна? Вот и весь ответ на мои вопросы. Она не беременна, поэтому и не пришла. А раз нет, значит, нет ничего проще, чем жить так, как она жила до этого, сделав вид, что абсолютно ничего не было. А я здесь сижу и мучаюсь. Не знаю, что с ней и как она на самом деле.
Она беременна. Тот вечер, что мы провели вместе два месяца назад, не мог пройти просто так. Я был уверен. Я должен был сделать этот шаг ради нас. Ребенок… черт возьми, да даже если бы не сблизил нас, то должен был привязать её ко мне.
Сын. Дочь. Неважно! Она и мой ребенок принадлежат мне.
Или Яманака думает, что я просто буду отсиживаться в Суне? Или до сих пор не появилась здесь из-за собственной гордыни, думая, что справится со всем сама?
Безусловно, можно было бы дать ей еще пару месяцев. Дать понять, что без меня ей все равно не справиться.
Но что-то внутри меня подсказывало, что даже тогда Ино не придет ко мне. Мне кажется, я даже видел её сейчас. Молчаливую, с прямой осанкой, гордо вздернутой головой и уверенным взглядом, глядевшим вперед.
Она не придет. Даже ради ребенка.
«Что ж, - мысли на удивление были четкими и ясными, – раз не получилось уговорами, снова буду действовать силой».
- Я еду в Коноху.
Поднявшись из-за стола, я направился к выходу, заранее будучи готовым послать Гаару куда угодно, если он хоть слово скажет мне против. Казекаге, не Казекаге, для меня он в первую очередь младший брат.
Но Гаара молчал, и я благополучно захлопнул за собой двери, так и не услышав спокойное: «Желаю удачи».
До границы Конохи, когда песок перешел в небольшие кучки кустарников и кое-где редеющих деревьев, я успел еще до заката. Стремительными прыжками сокращал расстояние между деревьями, и во мне ни на секунду не утихала злость. Я думал о том, что сделаю с Яманака, когда она снова окажется в моих руках. Два месяца… Целых два месяца я страдал из-за неё, когда ей было плевать. Ворота Конохи вскоре стали виднеться сквозь толщу крон. Я не думал о том, что скажут коноховцы, когда увидят носящегося по селению в поисках кого-то брата Казекаге.
Подо мной простерлась широкая дорога, ведущая к воротам деревни Листа. Спрыгнув на землю, дальше я уже пошел пешком. Не стоит беспокоить лишний раз охрану, бездумно врываясь в Коноху.
Впереди я заметил неожиданно появившуюся фигуру, вышедшую из-за большого ствола дерева. Я слегка прищурился. Девушка, а это была именно она, шла немного неровно и даже как-то осторожно. Наверное, у неё кружилась голова или что-то еще. Во всяком случае, координация её движений, на мой взгляд опытного шиноби, была неуклюжей. Девушка махнула рукой, тем самым отбросив длинную волну волос за спину.
Я резко остановился, узнав в ней Яманака.
- Ино! – мой голос для меня звучал противоестественно, да я и не полагался на него. Тенью метнувшись вперед, я всего через несколько секунд настиг её, но даже не думал к ней прикоснуться. В этот раз все было неожиданно. Я должен был найти Ино занятую чем-то. Спокойную, равнодушную. Увидев меня, она должна была презрительно скривиться или просто попытаться сделать вид, что я её достал нещадно.
Всё было не так. Мое сердце стучало неестественно громко, и я алчно, с несвойственным мне волнением рассматривал стоявшую перед собой Ино. Два месяца… Она всё такая же, и вместе с тем словно что-то неуловимое теперь присутствовало в ней. Но что именно, разглядеть не удавалось.
Возможно, за это время я сам «накручивал» себя. Возможно, просто устал от тех отношений, что были между нами прежде. Возможно, я не ожидал, что найду её так быстро… Но смутное беспокойство, одно из тех состояний, когда просто не знаешь, за что взяться, а что-то делать надо, нависло надо мной.
- Ты… Всё хорошо? – Я осторожно протянул руку, коснувшись запястья девушки и подняв её, накрыв сверху своей ладонью. Прикосновение не обожгло, оно не повергло меня в состояние чего-то незыблемого или невероятного.
Оно просто было знакомым и до боли желанным.
Ино:
- Куклу решила прикупить? - послышался добродушно-насмешливый голос за спиной. - Тебе пора повзрослеть.
Я рассеяно обернулась и упрекающе посмотрела на Шикамару.
- Не твое дело.
Настроения шутить не было. Поэтому, гордо встряхнув волосами, я взяла шесть одинаковых кукол и вышла из магазина, оставив напарника в растерянности.
Солнце палило нещадно, словно я находилось в Суне. От зноя кружилась голова и терялась координация.
Наконец дойдя до дома, я скинула с уставших ног туфли и поднялась к себе в комнату.
Форточка была открыта нараспашку, а воздуха все равно не хватало. В животе почувствовались болевые спазмы, и я тут же помчалась в туалет. Раньше мне все время приходилось тщательно следить за своим питанием, поэтому что такое рвота, я не знала. Сейчас же для меня это казалось большим адом, чем самое тяжелое ранение.
Наконец немного оправившись, я достала из пакета кукол. Сегодня они были красивы, как никогда. Было странно смотреть на страну производителя. Суна...
Интересно, Канкуро имел к ним какое-нибудь отношение? Конечно, имел. Самый главный кукольник страны, Скрытой в Песках. А эти маленькие марионеточки были воплощением его спроектированных идей.
Осторожно взяв одну куклу в руку, я посмотрела в деревянное точеное личико в обрамлении светлой копны волос. Голубые фарфоровые глаза были широко открыты, тонкие руки, отшлифованные так, что деревянная поверхность отдавала матовым блеском, словно настоящая кожа, безвольно висели вдоль тела, которое было одето в золотое платьице. От локтей, коленей и головы куколки шли тонкие лески. Я с нескрываемым удовольствием оторвала от неё все нитки. Ещё немного повозившись, мне удалось окончательно её сломать.
Испорченный продукт полетел в урну. То же самое стало и с остальными пятью.
Всем своим существом я ненавидела Канкуро, презирала, хотела уничтожить. Хотя бы за то, что он появился в моей жизни. И за то, что он из неё ушел.
Я ждала его целый месяц. Я верила, что он придет. Каждое утро открывала глаза с мыслями о нем.
Но ему было плевать. Он спокойно отпустил меня, оставил, бросил.
Я решила, что буду жить, не обращая внимания на ту любовь, которая вечноцветущим цветком жила в моем сердце.
Первое время мне хорошо удавалось. Я окунулась с головой в гулянки, миссии, тренировки. У меня не было ни секунды на одиночество. Со мной постоянно были рядом напарники, друзья, поклонники.
Я надеялась, что смогу найти новую любовь, намного сильнее, чем любовь к вечно разукрашенному марионетчику из Суны.
Но жизнь щедро одаривала меня сюрпризами. Возможно, кто-то решил бы, что я расстроюсь, что буду считать ребенка обузой. Но нет. Я была рада, я была просто счастлива от осознания того, что во мне живет частичка любимого человека. Первым делом мне захотелось ворваться к нему, накричать, высказать всё, что о нем думаю, обнять и поцеловать. Я всегда безумно любила подарки, но такой подарок был не сравним ни с чем иным.
А потом поняла, как глупо показаться в Суне, в деревне, где, возможно, ждут очередного отличного шиноби. Лишь еще одну боевую единицу в будущий гарнизон. Нет, это будет не глупо. Это будет больно.
История, как ни верти, не могла иметь счастливого исхода.
Второй месяц разлуки проходил куда хуже. Токсикоз не давал мне покоя, а лекарство я попросить не могла. Даже самым близким друзьям было страшно рассказать о том, что беременна.
Выхода я не видела, но возвращаться в Суну не собиралась. И я, и мой ребенок по праву принадлежали Конохе. Надо было срочно что-то решать. Уже через месяц всем явно станет виден выросший округлый животик, в котором живет плод сказочной, но невозможной любви.
Сейчас наступила пора решать множество вопросов.
Как скрыть от Канкуро, как объяснить окружающим? Я уже безумно любила своего малыша, но мне хотелось, чтобы к нему относились хорошо и окружающие. А ребёнок, мать которого не признается, кто отец, будет расти одиноким и несчастным.
Стоило подумать о том, как подготовить родителей к этой вести. Стоило учиться думать не только о себе. Естественно, я понимала, что мне будет сложно. Естественно, осознала, что ребёнок не кукла, что это новая жизнь.
Моё сердце разрывалось от счастья, боли и обиды. Как же хотелось иметь полноценную семью.
И как бы быстро время ни бежало, ситуация оставалось неизменной. Каждое утро я покупала куклу, каждое утро её ломала. Ближе к полудню уходила в лес, как шла туда и сейчас.
Токсикоз я переносила очень тяжело. Те, кто проводил со мной много времени, стали всерьез беспокоиться о моем здоровье. Стало опасно находиться в обществе, так как головокружение грозило обернуться обмороком. Не столько много болезней имели похожие симптомы. Тошнота. Тошнота. Тошнота.
От миссий на время пришлось отказаться, но в любом случае я вынуждена была уметь защитить себя и своего ребёнка.
Использовать свои техники сейчас было слишком опасно, тайдзюцу – просто нереально, поэтому мне почти ничего не оставалось.
Каждый день я удалялась на окраину деревни и придумывала разные комбинации использования техник.
Сегодня в лесу было хорошо как никогда. Но я не смогла насладиться ни свежим воздухом, ни ярким солнцем. Даже щебетание птиц совсем не радовало.
Тренировку начать так и не удалось. Спазмы в животе не позволяли сделать ни шагу в сторону, поэтому я без сил осела на землю. Плакать не хотелось, но в глазах почему-то уже щипало. Быстро смахнув непрошенную слезу, я вновь попыталась встать, что удалось мне не сразу. От жарких лучей кружилась голова, дыхание сбилось, и меня мутило. Цепляясь руками за шершавую кору деревьев, я вышла из пролеска и направилась к воротам своего селения, но спазм в животе едва не свалил меня с ног. Я всерьез испугалась того, что все-таки сильно перенапряглась, а в такую жару больше и нечего ожидать.
Я уже решилась отдохнуть полчаса, но чьи-то заботливые руки нежно ко мне прикоснулись.
Устало повернув голову, я посмотрела на человека, чье присутствие ощущала уже давно.
Мне казалось, что если снова его увижу, то скажу ему очень много. То буду вести себя как-то по-особенному, но сейчас я просто молча смотрела ему в глаза.
Сердце словно оледенело, или его просто заколдовали.
- Со мной все хорошо.
Говорить лишний слов не хотелось, поэтому я что было сил оттолкнула Канкуро. Ровным, как мне казалось, шагом я куда-то направилась, сама не осознавая, куда. Я знала лишь одно: если не убегу сейчас, то в третий раз от него уйти не удастся.
Канкуро:
Я никак не реагировал. Мыслей в голове не было, не было вообще ничего. Перед глазами стояла она, и чем дальше уходила, тем сильнее на меня давило чувство неосознанной вины. Я действительно не мог принять то, почему чувствую себя виноватым. Но это не трудно просто понять – я страдал не один. Я смотрел на неё как на куноичи, но не как на женщину, существо куда более ранимое и слабое. Я списывал все на её сумасбродность, когда было лишь одно женское упрямство. Волю принимал за силу.
Ведь я полюбил её только потому, что она была в первую очередь женщиной. Потому что я увидел в ней хрупкость и изящество, а не «жесткую кору», заменяющую женственность. Я хотел её. Желал, но почему-то… продолжал испытывать. Не знаю, возможно, во мне говорило простое недоверие. Я считал, что она просто притворяется. Что она не та, за кого себя выдает, и я влюбился в обманку. Наверное, поэтому я продолжал так вести себя с ней. В надежде, что она сломается, снимет с меня свои чары. Но это не произошло, а я лишь сильнее хотел её, в разлуке сходил с ума.
Я устал. Устал от своих попыток что-то изменить к лучшему, когда делал только хуже. Устал от своей бессильной злобы. Устал чувствовать презрение, ненависть Ино.
Я ускорил шаг и обхватил руками плечи Ино, осторожно, но крепко прижав девушку спиной к своей груди. Губами я прижался к её макушке, вдыхая аромат.
- Хватит, Ино, - мой голос звучал тихо и спокойно.
Я осторожно опустил руку, прижав ладонь к животу девушки. Я чувствовал, как мои пальцы слегка подрагивали, и это наверняка ощущала она.
- Тебе вредно волноваться, - улыбнулся я, склонив голову и мягко целуя Ино в плечо.
Ино:
Удивительно, но мой дух был куда сильнее тела. Только от одного прикосновения Канкуро меня бросало в жар. Боль в животе проходила, уступая место нарастающему возбуждению. Приказав себе, я вырвалась из рук Канкуро.
- Ты о чем вообще думаешь? - зло прошипела я. - Думаешь, что можешь вот так явиться через два месяца, обнять, снова трахнуть, не думая о предохранении, а потом... Вот именно, а что потом? Если бы ты хоть чуть-чуть думал о ком-то, помимо себя, то никогда бы сюда не пришел, то не стал бы играть с огнем, то позволил бы продолжать жить своей жизнью! Неужели ты думаешь, что я готова оставить ради тебя всё, что у меня есть? Неужели думаешь, что всё так просто?
Ярость кипела во мне, и я срывалась на крик. Всё, что говорилось, говорилось от всей души. Я действительно была готова как минимум покалечить его за безрассудство. Никак не удавалось понять, какая неведомая сила сталкивает нас столько раз, чтобы заставить вновь расстаться.
Возможно, чтобы разные главы сказки не имели одинакового конца, надо просто немного уйти от сюжета.
- В конце концов, ты находишься на запретной территории, и если сейчас же не уйдешь, я просто тебя убью.
Не дав Канкуро опомниться, я за секунду исчезла из поля его зрения. И пока все ещё действовала сила излечения от прикосновения, мне надо было действовать.
- Или я, или ты.
Канкуро:
- Хватит играть в игры, Ино, – сказал я, оглядывая местность и стараясь приглушить закипающее во мне раздражение. – Слышишь? Ты можешь навредить и себе, и ребенку.
Ответом мне, конечно же, было молчание.
- Ино, я сказал…
Шишка, попавшая точно по темечку, заставила меня заткнуться. Прикрыв на секунду глаза, я повернулся.
- Теперь ты успок… - Я снова замолчал, когда второй снаряд попал мне уже в затылок. – Будь по-твоему.
Я резко метнулся в сторону, скрываясь за ближайшим деревом, после, не медля ни секунды, запрыгнул на ближайшую высокую ветку и замер. Она приближалась. Так же тихо и аккуратно, словно это не она десять минут назад едва стояла на ногах. Выхватив кунай, я бросил его в сторону от себя. Как я и думал, это отвлекло Ино. Едва заметная тень метнулась прямо в противоположную сторону от меня. Я же последовал за ней. Приземлившись на одну из толстых веток, я прижался спиной к кроне дерева. Всего в десяти метрах от меня, присев на одно колено, находилась Ино. В руках её крепко был зажат сюрикен. Её взгляд холодно и цепко исследовал местность. На мгновение показалось, что она увидела меня, но я был уверен, что этого не могло случится.
Пора.
Я выскочил из своего укрытия, за долю секунды оказался возле Ино и схватил её за руку. Девушка вздрогнула и подняла на меня глаза.
- Попалась. – Я не мог не торжествовать.
- Ты всегда считал меня глупой, да? – раздался за спиной полный холодного презрения голос. Я обернулся, но было поздно. В шести шагах от меня стояла Ино, сложив пальцы в печать. Я знал, что вряд ли смогу сбежать. Ино держала меня в «фокусе» своих сложенных квадратом ладоней.
- Не глупи… - попытался сказать я и двинулся к ней.
Хлопок, как если бы он прозвучал над самым ухом. На мгновение я открыл глаза и понял, что ничего не поменялось. Ино стояла напротив меня, нас также окружали деревья, а в небе ярко светило солнце. Я улыбнулся и попытался сделать шаг, но… не двинулся с места. Вместо этого я почувствовал сильный толчок в грудь, как если бы меня толкала чья-то невидимая рука. И вот тут я подался, отступив шаг назад, почти к самому краю. Еще один удар – еще шаг. Ино поймала меня. И явно теперь хотела инсценировать мою смерть. Наутро меня найдут в лесу и констатируют: «Смерть наступила в результате нелепого падения с ветки…».
Я совершенно не мог пошевелиться, даже не мог скривить губы в горькой усмешке. Было больно. Больно от сознания того, что все вышло напрасно. Она ненавидела меня. Много раз говорила это в лицо и доказывала поступками. Я был не лучше. Разница лишь в том, что она не смогла простить. И я сам виноват.
«Хочешь убить меня?» - мысль образовалась сама собой, я даже и не думал.
«Заслужил!» - зазвучал в моей голове отчаянный крик.
Искусство разума, известное также как искусство взаимности. Она слышит меня – я слышу её. Единственная техника, что непосредственно связывает обоих, охотника и жертву, позволяя стать одним целым. Конечно, во всех техниках есть свои сильные и слабые стороны. Но, пожалуй, техника разума - единственная уязвимая из всех, которая компенсирует свою слабость тем, что почти не дает шансов.
И, кажется, мой вопрос и её же собственный ответ слегка сбавили её концентрацию. Моя рука дернулась, перехватывая что-то невидимое в тот самый момент, когда меня снова ударили.
Еще один шаг, и нога не находит опоры. Я лечу вниз, утягивая за собой невидимку. В этот момент иллюзия дрогнула, словно все окружающее меня пространство на мгновение исказилось и джицу пропало. Я крепко держал за кисть Ино, которая падала вслед за мной.
Дикий страх на мгновение захватил все мое существо. Я не думал отпускать девушку, я лишь дернул её на себя и, сгруппировавшись, прижал к себе боком.
Спиной я сломал какую-то ветку, и наконец последовавший удар о землю оглушил меня. Дыхание перехватило, в глазах разом потемнело от боли. Но руки продолжали прижимать к себе Ино, лежавшую на мне сверху.
Я осторожно вздохнул и поморщился.
- Теперь… после того как у меня сломано ребро, ты позволишь мне доползти до твоего дома, написать письмо семье и сказать… чтобы они похоронили меня… в Конохе?
Ино:
Игра заходила слишком далеко и была уже отнюдь не игрой. Конечно, я сейчас делала глупость. Стоило как взрослому человеку посмотреть в глаза Канкуро и выяснить все вопросы. Но это было выше моих сил. Как можно смотреть в глаза, в которых тонешь, как в вязком болоте, из омута которых не выбраться. Я странным путем пыталась привести нас обоих к наилучшему выходу. Конечно, я не смогла бы его убить, не смогла бы его ранить. Но воткнуть нож в сердце, как мне казалось, было по силам. Душевные раны самые тяжелые. Если бы он поверил, что не люблю, давно бы ушел. А это сражение было лишь удачной возможностью показать, что он в моей жизни никто.
Попадаться в плен не входило в планы, да и использовать такую сложную технику. Но как сладок был запретный плод. Я видела каждую мысль Канкуро, могла прочитать любой секрет. Все, что я видела, касалось меня. Точнее, нас. Его, меня, ребенка. Странно, но у него даже ни на секунду не возникло сомнения о том, что я не забеременела.
Хотелось поскорее уйти. Я занимала слишком много пространства, так как свободно блуждала по лабиринтам его намерений. Канкуро должен был чувствовать удушение, думать, что ему конец. Так было лучше всего. Я не могла самостоятельно на него поднять руку.
Запечатлев в памяти фоновую картинку его мыслей, нас, счастливых и улыбающихся, я стала готовиться к возращению. Но было слишком поздно. Он уже крепко держал меня и не давал пошевелиться. Каждая моя попытка вернуться должна была восприниматься им как попытка к атаке.
Лететь вниз было не страшно. Я знала, что он никогда меня не отпустит, на даст разбиться. А особенно, когда внутри развивается жизнь, сотворенная его любовью и хитростью.
Шлепок о землю почувствовали мы оба. И хоть для меня посадка была мягкой, беременность всё же сказалась.
Канкуро что-то мне говорил, но сознание уносилось. Прочь из его головы, прочь от моего контроля. Я не знала, куда исчезает мир, но, так и не расслышав его слов, потеряла сознание.
Канкуро:
То, что Ино неожиданно расслабилась в моих руках, далеко не успокоило меня. Как раз наоборот – сильно взволновало. Я мягко коснулся её плеча, но девушка никак не отреагировала. Я опустил голову на землю, глубоко дыша и крепче обняв руками Ино. Сквозь густую зеленую листву солнечные лучи тонкими копьями пронзали чащу леса. Шелест успокаивал… Где-то далеко кричала птица, жужжали насекомые – всё жило. В Суне нельзя было услышать ничего, кроме завывания ветра и тихого шороха песка. Коноховцы полагались на окружающую обстановку, ставшую для них домом, укрытием и прибежищем, которое не раз помогало им выжить. Шиноби Суны привыкли рассчитывать только на свои умения – мать пустыня жестоко покарала сыновей, слишком сильно «державшихся» за неё.
Мы слишком разные. Наши миры отличаются. Но бескрайние пески, не имеющие стен или границ до самого горизонта, всегда нашептывали слово: «свобода». Найти выход, освободиться от создавшейся ситуации можно. Выход есть всегда.
Я приподнялся на локте, сжав зубы. Обломок ребра впился в легкое, затрудняя и без того слабое дыхание. Перевернув Ино на спину, я бережно прижал её к себе, вглядываясь в любимое лицо.
- Я уйду из Суны, - слова слетели с губ совершенно свободно, и внутри меня ничего не дрогнуло. – Я останусь здесь с тобой. Я больше никогда не отпущу тебя…
Прислонившись спиной к стволу дерева, я откинул голову назад, прикрыв глаза.
Даже дикая собака готова жить в неволе, если рядом с ней будет хозяин. Не слишком удачное сравнение, но очень верное.
К доносившимся шагам я прислушивался долго. Около минуты, пока не удостоверился в том, что это шиноби селения Листа. Вытащив сюрикен с обломанными концами, я метнул его в ту сторону, где за высокими кустарниками скрывалась дорога, по которой и шли ниндзя. Через секунду раздался треск веток и сучков – не медля ни секунды, шиноби Конохи бежали на помощь. Увидев меня и бессознательную Ино, один из них немедленно помог мне поднять девушку, но из рук её я выпускать не хотел, пока второй шиноби не перекинул мою руку через свои плечи.
- Осторожно... Ребенок… Она беременна… - выдохнул я. Осколок ребра все-таки пробил легкое.
Мда. Выживал в самых отчаянных схватках и в итоге есть угроза скончаться от внутреннего кровотечения всего лишь из-за неудачного падения с ветки.
В больнице нас положили в разных палатах, что проблемой для меня не являлось. Как только медсестра перебинтовала ребра, дав отвратительную на вкус настойку, и вышла из палаты, я поднялся на ноги и, стараясь идти как можно быстрее, хоть мне и приходилось держаться за стену, вышел в больничный коридор.
Следующую дверь я открыл не без труда. Любое напряжение мышц довольно болезненно сказывалось на мне, но разве это могло удержать от того, чтобы увидеть её?
Судя по всему, Ино так и не пришла в себя и спала. Лицо её было повернуто ко мне и полностью расслабленно. Подойдя к кровати, я осторожно прилег рядом, стараясь устроиться на самом краю.
Девушка слегка наморщила носик, а после глубоко вздохнула, придвинувшись ко мне. Повернувшись на здоровый бок, я притянул куноичи еще ближе и прикрыл глаза.
Усталость разом навалилась на меня, боль в ребрах усилилась, заставив сжать челюсти, чтобы не застонать. Думаю, теперь можно поспать.
В конце концов, день обещает быть длинным. Девушка проснется, и тот факт, что я лежу рядом с ней, так просто не ускользнет от её внимания.
Но это будет не скоро. Я помню, как Ино говорила, что в моих объятиях она готова лежать вечно… Значит, пара часов как минимум у меня еще есть.
Ино:
Яркий солнечный луч бесцеремонно ворвался в больничную палату, широкой дорожкой осветив моё лицо. Но я не торопилась открывать глаза. Тело словно находилось в блаженной невесомости, мне было очень легко и уютно.
Понежившись еще немного в кровати, я всё-таки открыла глаза. То, что рядом лежал Канкуро, меня не удивило. Я все время с упоением слушала голос его сердца, а расслышала только сейчас. Меня поразило то, с каким упорством он следовал за мной, потакал моим прихотям, не отвернулся и не ушел. Влюбиться в меня было несложно. Пусть Канкуро и был повесой из Суны, но я составила ему отличную партию: устоять перед чарами коноховской девушки, а тем более меня, было невозможно.
Странно, что именно на него пал мой выбор, ведь вниманием достойных кавалеров я никогда не была обделена. Но у Канкуро было нечто, чего не было ни у кого. Его сердце умело разговаривать и общалось с моим на одном языке. Наверное, разные страны - это не помеха. Не так уж и далеко мы живем. Но испытание, что устроила я сама, лишь помогло мне убедиться в правильности нашего выбора. Канкуро не сомневался, я знаю, но… мне было важно убедиться до конца.
Когда теперь уже по-настоящему возлюбленный открыл глаза, я лежала лицом к нему и нежно поглаживала мелкие царапины на лице. Просить прощения не стала. Он и так уже простил. Единственное, что мне хотелось сделать, - это дать ответ на вопрос, который читался в его глазах.
- И жили они долго и счастливо.
А завершением нашей сказки стал подтверждающий поцелуй, который навсегда скрепил наши судьбы.
Фанфик добавлен 29.07.2014 |
933
Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!