Фан НарутоФанфики ← Драма

Неравный союз. Глава 5. Учиха-но-Текка



Глава пятая

Учиха-но-Текка


До рас­све­та ос­та­вал­ся ещё один час, и гус­тые су­мер­ки толь­ко-толь­ко ста­ли ус­ту­пать свои по­зиции жем­чужно-се­рому утру. По всей Де­рев­не Лис­та на­чали за­горать­ся ог­ни: ши­ноби и ра­бочий люд го­тови­лись к но­вому дню. В столь ран­ний час Учи­ха Тек­ка за­кан­чи­вал пос­ледние при­готов­ле­ния к вы­ходу: он выз­вался быть гон­цом не­дав­но вер­нувше­гося Сас­ке-ку­на к се­мей­ству Ха­руно, и, учи­тывая зас­лу­ги Тек­ка ми­нув­шей ночью, Учи­ха Фу­гаку не от­ка­зал. В ми­ре ши­ноби ра­бота обык­но­вен­но­го гон­ца бы­ла не са­мой по­чет­ной дол­жностью, но в слу­чае дос­тавки сва­деб­но­го пись­ма все об­сто­яло ина­че: эта роль счи­талась чрез­вы­чай­но от­ветс­твен­ной и по­чет­ной. То, как бу­дет одет пос­ла­нец, ка­кие сло­ва ска­жет, бу­дет ли то­ропить­ся или нет и мно­гое-мно­гое дру­гое яв­ля­лось пред­зна­мено­вани­ем се­мей­ной жиз­ни бу­дущей па­ры, по­это­му, что бы­ло об­ще­из­вес­тно, семья де­вуш­ки неп­ре­мен­но наг­ражда­ла пос­ланни­ка цен­ны­ми по­дар­ка­ми, что­бы тот при­ходил с чис­той ду­шой и доб­ры­ми на­мерень­ями.

Тек­ка се­год­ня стро­го сле­довал ста­рым обы­ча­ям как в под­бо­ре одеж­ды, так и в ос­таль­ных де­талях. Его ко­рич­не­вые волосы бы­ли за­чеса­ны к за­тыл­ку и соб­ра­ны в ту­гой пу­чок, стя­нутый чер­ной лен­той из мяг­ко­го шел­ка. Одеж­да чу­нина, не в при­мер обыч­ной жиз­ни, бы­ла по­доб­ра­на са­мим Фу­гаку в со­чета­нии «цвет­ка крас­ной сли­вы»: вер­хнее пар­чо­вое кимоно бы­ло глу­боко пур­пурно­го цве­та, а на­гад­зю­бан, ниж­няя ру­баха, за­мет­ная из-под ки­моно в ви­де во­рот­ни­ка и в про­резях ру­кавов, - яр­ко-ало­го. Ши­рокие ха­кама из тем­но-си­него шел­ка ше­лес­те­ли при каж­дом ша­ге, как уно­симый ветром пе­сок.

Преж­де чем вый­ти из до­ма, Тек­ка ос­мотрел се­бя в зер­ка­ле. Про­ведя ру­кой по выс­ту­па­юще­му под­бо­род­ку, он ос­тался до­волен со­бой: от ще­тины не ос­та­лась и сле­да. Мо­лодой Учи­ха об­ла­дал клас­си­чес­ки пра­виль­ны­ми чер­та­ми ли­ца, тол­стой ше­ей, мя­сис­ты­ми пле­чами. Он очень по­ходил на сво­его умер­ше­го от­ца, Учи­ху Теп­поу, хо­роше­го дру­га и даль­не­го родствен­ни­ка Учи­хи Фу­гаку. Ули­цы Ко­нохи ещё пус­то­вали, по­это­му чу­нин, вы­нуж­денный пре­неб­ре­гать прыж­ка­ми с кры­ши на кры­шу, доб­рался до до­ма Ха­руно не бо­лее чем за чет­верть ча­са. Вды­хая прох­ладный воз­дух, он ощу­щал яр­кий за­пах уга­са­ющих лет­них цве­тов, ко­торым ос­та­валось не так уж мно­го вре­мени до пер­вых хо­лодов. Отец Тек­ка ушел в За­пад­ный Рай нем­но­гим бо­лее го­да на­зад, и за это вре­мя чу­нин ни на шаг не сдви­нул­ся да­же в од­ной из сво­их дол­жнос­тей – в По­лицей­ских си­лах Ко­нохи и об­щем по­нятии ран­гов ши­ноби. Тек­ка счи­тал при­чиной сво­их не­удач по­шат­нувшу­юся по­зицию Учи­хи Фу­гаку и гнус­ные про­ис­ки Ка­ге де­рев­ни Лис­та, Са­руто­би Хи­рузе­на, день ото дня при­тес­ня­ющие клан Учи­ха и якобы предъ­яв­ля­ющие осо­бые тре­бова­ния для вступ­ле­ния в джо­нинс­тво.

Мо­лодой чу­нин нах­му­рил­ся. Учи­ха Ита­чи был млад­ше его и каж­дый день за­раба­тывал се­бе все боль­шую из­вес­тность на служ­бе в АН­БУ, в то вре­мя как Тек­ка зря тра­тит жизнь в мес­тной по­лиции, рас­пу­тывая пус­тя­ковые мес­тные проб­ле­мы. Раз­мышле­ния его прер­вал ко­рот­кий ок­лик от до­ма Ха­рун: ма­терь Са­куры, Ха­руно Ми­буки, уже встре­чала гон­ца и нетерпеливо ожи­дала у две­рей, так как обы­чай на­казы­вал при­нять пос­ланца и про­вес­ти встре­чу под кры­шей до­ма ро­дите­лей. Тек­ка сбро­сил с се­бя хан­дру и скон­цен­три­ровал­ся на сво­их обя­зан­ностях: не­гоже бы­ло пор­тить свадь­бу ма­лыша Сас­ке из-за од­но­го пло­хого нас­тро­ения. Сте­пен­но прой­дя в дом, он прос­ле­довал за Ми­буки в боль­шую ком­на­ту, где ожи­дал гла­ва до­ма, Ха­руно Ки­заши. Встре­тив­шись с от­цом се­мей­ства взгля­дом, Тек­ка це­ремон­но опус­тился на ко­лени и скло­нил го­лову до са­мого по­ла. Вы­дер­жав над­ле­жащую па­узу, он вып­ря­мил­ся и от­ки­нул­ся на пят­ки.

- Я Учи­ха-но-Тек­ка, - пред­ста­вил­ся он, вы­гова­ривая каж­дое сло­во. – Ро­дил­ся в од­ной из се­мей ро­да Учи­ха, в Де­рев­не Скры­того Лис­та. Я пер­вый сын и при­ем­ник Учи­ха-но-Теп­поу, ко­торый был храб­рым ши­ноби на служ­бе Хо­каге бо­лее трид­ца­ти лет. Я слу­жу Ко­нохе и сво­ему гос­по­дину, Учи­хе-но-Фу­гаку, и сей­час явил­ся для то­го, что­бы пе­редать вам пись­мо от его сы­на, Учи­хи-но-Сас­ке, ад­ре­сован­ное ва­шей до­чери, прек­расной Ха­руно-но-Са­куре.
Си­дящий на не­боль­шом воз­вы­шении Ки­заши уве­рен­но пок­ло­нил­ся.
- Хо­рошо ска­зано, хо­рошо, - пох­ва­лил он Тек­ка и ед­ва за­мет­но кив­нул Ха­руно Ми­буки, слов­но под­черки­вая вып­равку и уве­рен­ность Учи­хи. Ко­рот­ко от­кашляв­шись в ку­лак, он сно­ва за­гово­рил: – Где же пись­мо?

Чу­нин из­влек из скла­док одеж­ды баг­ро­вый сви­ток, пе­ретя­нутый бе­лой лен­той, и мол­ча пе­редал его джой­ни­ну. Гла­ва до­ма Ха­руно ос­мотрел пе­чать кла­на Учи­ха и, про­демонс­три­ровав же­не, быс­тро над­ло­мал сур­гуч, раз­во­рачи­вая бу­магу. В том, что он чи­тал пись­мо, пос­ланное до­чери, не бы­ло ни­чего не­обыч­но­го: ре­шение о свадь­бе при­нимал ро­дитель, по­это­му хоть текст и ад­ре­совал­ся Са­куре, пред­назна­чение его бы­ло имен­но для Ки­заши. И­ерог­ли­фы бы­ли на­писа­ны изящ­ным уве­рен­ным по­чер­ком, от­личным от пись­ма Фу­гаку, что Ки­заши по­лучал не­дав­но. Слиш­ком ак­ку­рат­ным и чет­ким, что­бы их мог на­писать собс­твен­но­руч­но Сас­ке – ви­димо, как в на­писа­нии, так и в под­бо­ре слов не обош­лось без по­мощи Учи­хи Ми­кото, ма­тери мо­лодо­го же­ниха.

Я хри­зан­те­мы,
Тро­нутые ине­ем,
Соб­рал бы все,
Ес­ли бы это бы­ло
В мо­их си­лах и влас­ти...


Ки­заши сос­ре­дото­чил­ся, что­бы ра­зоб­рать вто­рой смысл пос­ла­ния. Он, как и мно­гие, то­же не сом­кнул се­год­ня глаз, по­это­му вос­ста­нов­ле­ние ос­тро­ты вос­при­ятия за­няло не­кото­рое вре­мя. Не по­хоже, что­бы же­на Учи­хи Фу­гаку выб­ра­ла та­кие сло­ва, толь­ко что­бы про­из­вести впе­чат­ле­ние на Ха­руно изя­щес­твом сти­ля. Пись­мо со­дер­жа­ло со­об­ще­ние, скры­тый на­мек, ко­торый бы­ло не­об­хо­димо ра­зоб­рать.

Под хри­зан­те­мами, оче­вид­но, име­лась в ви­ду ма­лень­кая Са­кура. Вид жи­вых цве­тов, тро­нутых ине­ем, всег­да на­пол­ня­ет сер­дце грустью, ведь это оз­на­ча­ет, что на ули­це им ос­та­лось жить все­го лишь нес­коль­ко дней. «Соб­рал бы все», «будь в мо­их си­лах», - не­сом­ненно, на­мека­ют на что-то. На что? На пре­вос­ходс­тво му­жа пе­ред не­вес­той? Это за­мас­ки­рован­ное тре­бова­ние ло­яль­нос­ти в об­мен на пок­ро­витель­ство? «Я по­могу, ес­ли бу­дет в мо­их си­лах»… Джо­нин креп­ко за­думал­ся над пись­мом, но ре­шил про­ана­лизи­ровать его поз­же и бо­лее под­робно. С но­вым пок­ло­ном он при­нял сви­ток, обе­щав тем са­мым свое сог­ла­сие на бу­дущий брак.

Пос­ланца нель­зя бы­ло от­пускать без наг­ра­ды, по­это­му се­мей­ство Ха­руно по­дари­ли Учи­хе Тек­ка боль­шие тра­дици­он­ные ча­сы под наз­ва­ни­ем «ва­докэй» - нас­толь­ный ме­ханизм, вы­пол­ненный в фор­ме шес­тигран­но­го фо­наря. Он не толь­ко точ­но от­ме­рял вре­мя, но и по­давал зву­ковой сиг­нал, ког­да один час при­ходил на сме­ну дру­гого. Это счи­талось до­рогим и сов­ре­мен­ным по­дар­ком: ча­сы бы­ли сде­ланы нас­толь­ко ис­кусно, что да­же де­лали поп­равку на «лет­нее» вре­мя, в ко­торое каж­дый «днев­ной час» был на нес­коль­ко ми­нут длин­нее, чем ноч­ной…

В это же вре­мя в ка­бине­те Яма­нака Ино­ичи, си­дя поч­ти на том же мес­те, где не­дав­но не смог­ла сдер­жать эмо­ций ма­лень­кая Ино, Учи­ха Ши­суи, пос­ланник от Учи­хи Ита­чи, го­товил­ся на­чать речь пе­ред гла­вой кла­на Яма­нака. Поч­ти та­кого же рос­та, как нас­ледник Учи­ха, Ши­суи был бо­лее груз­ным, и в его ли­це не бы­ло той утон­ченнос­ти и яр­ких черт, ко­торые все за­мет­ней про­яв­ля­лись у Ита­чи с воз­растом. Его прак­ти­чес­ки круг­лое ли­цо с но­сом-пу­гов­кой всег­да выг­ля­дело буд­то го­товым к улыб­ке, но сей­час, на­ходясь в сер­дце кла­на Яма­нака, угол­ки тон­ких губ бы­ли за­мет­но опу­щены, что вы­ража­ло серь­ез­ность и на­пущен­ное вы­соко­мерие. Толь­ко ши­рокая, чуть зак­руглен­ная на под­бо­род­ке че­люсть го­вори­ла о силь­ном ха­рак­те­ре.

Одет пос­ланник был без ка­ких-ли­бо изыс­ков. Тем­но-си­ний ба­лахон с ши­роким во­ротом, на­кину­тый по­верх лег­ких хлоп­ча­тобу­маж­ных шта­нов се­рых то­нов, раз­бавлял раз­ве что за­щит­ный жи­лет из стан­дар­тной эки­пиров­ки АН­БУ. Ко­рот­кие жес­ткие во­лосы бы­ли взъ­еро­шены, и толь­ко под­ве­ден­ные кос­ме­тичес­ким ка­ран­да­шом «стрел­ки» в угол­ках глаз мог­ли бы на­мек­нуть, что пос­ла­нец хо­тя бы как-то под­го­товил­ся к ви­зиту. Да и то, толь­ко для тех, кто ни­ког­да рань­ше Ши­суи не ви­дел.

- Моё имя Учи­ха-но-Ши­суи, - за­гово­рил гость слег­ка гру­бова­тым и слиш­ком низ­ким для его воз­раста го­лосом. – Я при­шел… Нет. Мой отец был… Нет! Ами­да Буд­да, как я мог за­быть…
По­вис­ла не­лов­кая ти­шина, на­руша­емая лишь шур­ша­ни­ем ру­кавов су­етя­щего­ся Ши­суи, ко­торый со­бирал­ся дос­тать шпар­галку с пло­хо за­учен­ным тек­стом из-под слиш­ком ту­го за­тяну­того по­яса. По­за сей­дза и са­ма по се­бе не очень рас­по­лага­ла к по­доб­ным ма­нипу­ляци­ям, а уж ту­гой по­яс де­лал за­дание поч­ти не­воз­можным. По­копав­шись око­ло де­сяти се­кунд, Учи­ха ре­шил, что это прос­то неп­ри­лич­но, и, ус­та­вив­шись в пол, шум­но вы­дох­нул.

- Да, ты прос­то ужас­ный дип­ло­мат, Ши­суи-кун, - не вы­дер­жал сдер­жи­ва­ющий из пос­ледних сил улыб­ку Ино­ичи, а за­тем рас­сме­ял­ся во весь свой звуч­ный го­лос. В рас­свет­ный час его от­го­лос­ки ус­лы­шали да­же чу­нины-ох­ранни­ки, выз­вавши­еся ох­ра­нять дом этой ночью. Ино­ичи уже дав­но знал Ши­суи и да­же нес­коль­ко раз хо­дил с ним на не­боль­шие за­дания, по­ка юно­го та­лан­та не приг­ла­сили слу­жить в АН­БУ. Как толь­ко с Учи­ха спа­ла мас­ка це­ремо­ни­аль­ной на­пыщен­ности, Ино­ичи сра­зу приз­нал в нем маль­чи­ка, ко­торо­го всег­да пом­нил, – энер­гично­го, му­жес­твен­но­го и ве­село­го. – И как те­бя толь­ко уго­раз­ди­ло сог­ла­сить­ся?
- Сам не знаю, Ино­ичи-сем­пай, - сму­щен­но от­ве­тил тот, на­конец улыб­нувшись. - С офи­ци­аль­ны­ми ре­чами у ме­ня всег­да бы­ло как… как… да как сей­час, по прав­де го­воря. Но ко­му же ещё пред­став­лять Ита­чи, ес­ли не мне?

Ши­суи окон­ча­тель­но от­бро­сил стро­гую ма­неру АН­БУ, став­шую для не­го в пос­леднее вре­мя нор­маль­ной, и по­вел се­бя, как в юнос­ти. Сколь­ко они уже не раз­го­вари­вали без осо­бого де­ла? Три го­да? Ино­ичи, ко­неч­но, за­метил ма­неру дер­жать­ся и прон­зи­тель­ный взгляд мо­лодо­го Учи­хи, но в глу­бине ду­ши все рав­но ос­та­вал­ся уве­рен, что это все по­вер­хностные из­ме­нения, а на са­мом де­ле пе­ред ним все тот же дру­желюб­ный и нем­но­го по­дат­ли­вый Ши­суи, ка­ким всег­да ос­та­вал­ся в па­мяти. Вско­ре они уже до­воль­но сме­ялись, рас­пи­вая чай с ри­совы­ми бу­лоч­ка­ми, и вспо­мина­ли прош­лое, слов­но меж­ду Ино­ичи и Ши­суи ни­ког­да не вста­вали кла­новые раз­ли­чия. Гла­ва Яма­нака на мгно­вение да­же по­жалел, что же­ной его ма­лень­кой до­чери ста­нет не­из­вес­тный и мол­ча­ливый Учи­ха Ита­чи, а не от­кры­тый Ши­суи, но быс­тро отог­нал эту мысль: сей­час глав­ны­ми яв­ля­ют­ся го­раз­до бо­лее важ­ные при­чины, чем лич­ные сим­па­тии.

При­няв за­готов­ленное пись­мо, Ино­ичи бег­ло оз­на­комил­ся с со­дер­жа­ни­ем и от­ло­жил сви­ток на край сто­ла, пе­рехо­дя к от­ветной лю­без­ности. По­черк у Учи­хи Ита­чи был ве­лико­леп­ным - по не­му мож­но бы­ло су­дить о боль­шом мас­терс­тве бу­дуще­го зя­тя в изящ­ных ис­кусс­твах, но, нес­мотря на не­фор­маль­ное об­ще­ние, джо­нин был скло­нен соб­лю­дать по­рядок об­ря­да, что­бы не прив­лечь вни­мания злых ду­хов к пред­сто­яще­му бра­ку. Учи­хе Ши­суи он по­дарил не­боль­шую, раз­ме­ром с ла­донь, шка­тул­ку мяг­ко­го тем­но-бор­до­вого цве­та, ук­ра­шен­ную ви­ти­ева­той резь­бой в ви­де рас­хо­дящих­ся от крыш­ки ко дну крон де­ревь­ев. Каж­дый из­гиб, каж­дая ве­точ­ка и лист, ак­ку­рат­но вы­веден­ные на ше­рохо­ватой по­вер­хнос­ти шка­тул­ки, бы­ли пок­ры­ты крас­кой зо­лотис­то­го цве­та, что да­же при бег­лом взгля­де да­вало пред­став­ле­ние о сто­имос­ти пред­ме­та, од­на­ко са­мым важ­ным в ней бы­ла не це­на, а по­тай­ное от­де­ление в крыш­ке, ку­да мож­но бы­ло спря­тать не­боль­шое пись­мо. От тща­тель­но­го ана­лиза та­кой трюк, ско­рее все­го, все рав­но бы не по­мог, но при бег­лом по­ис­ке об­на­ружить это вто­рое «дно» смог бы толь­ко не­веро­ят­но вни­матель­ный че­ловек. Учи­ха Ши­суи ос­тался до­волен по­дар­ком, а Ино­ичи - слу­чай­ной, но при­ят­ной встре­чей.

Не­доволь­ной ос­та­лась толь­ко ма­лень­кая Ино. Не­посиль­ная но­ша ре­аль­нос­ти пос­ле её не­обуз­данно­го по­лета фан­та­зии бы­ла поч­ти так же му­читель­на, как шок, что она ис­пы­тала, уз­нав о пред­сто­ящих бра­ках: сво­его воз­люблен­но­го Сас­ке с не­навис­тной Са­курой и о сво­ем бра­ке с нез­на­комым Учи­хой. Рев­ность и ра­зоча­рова­ние толь­ко уси­лились пос­ле при­хода Ита­чи и по­луче­ния ут­ренне­го пись­ма. Оно чуть бы­ло сно­ва не выз­ва­ло у неё ут­ра­ту са­мо­об­ла­дания, ко­торым она и так ни­ког­да не хвас­та­лась. Яма­нака Ино учи­лась быть ши­ноби уже боль­ше двух лет и хо­тя осо­бых дос­ти­жений по­ка про­демонс­три­ровать не мог­ла, де­воч­ка хо­рошо по­нима­ла, как важ­но сох­ра­нять внеш­нее спо­кой­ствие. По край­ней ме­ре, при дру­гих. По­лучив пись­мо как окон­ча­тель­ный знак сво­ей судь­бы, она ре­шила сде­лать хо­рошую ми­ну и по­пытать­ся скрыть одо­лева­ющие её чувс­тва. Сей­час она сон­но уб­ра­ла бу­магу на од­ну из по­лок сво­его шкаф­чи­ка с кни­гами и зас­та­вила се­бя за­быть о пред­сто­ящей це­ремо­нии, на­конец ук­ла­дыва­ясь спать. Толь­ко бо­гиня Ама­тэра­су, ук­радкой заг­ля­дывая в ком­на­ту Ино сквозь прик­ры­тые жа­люзи, в этот день мог­ла по дос­то­инс­тву оце­нить пос­ла­ние Ита­чи:

Опа­ла вся лис­тва у алых кле­нов,
Не сто­ит нам сей­час о них жа­леть,
К че­му пе­чаль?
Че­рез прос­ве­ты в кро­не
Уви­дим ско­ро яр­кий свет лу­ны…


Про­дол­же­ние сле­ду­ет...




Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!