Ночь длиною в вечность. Глава 6
- Не так! – капризное восклицание нарушает сосредоточенную тишину комнаты и оседает на губах, чтобы сорваться снова, теперь уже недовольным бормотанием: - Да почему?
- Слишком быстро!
- Ну уж… - возмущённое сопение. Тягучая, томительная минута молчания.
- А теперь слишком медленно! – в ответ сердитое усталое фырканье.
- Это глупо! – Итачи качает головой и отстраняет блондинистую голову, прижавшуюся к его груди. Но проворные пальчики цепляются за чёрную ткань рубашки похуже голодного клеща. Из-под светлой чёлки лукаво поблёскивают льдисто-серые глаза.
- Не глупо! Я вообще не понимаю, как это можно забыть!
Томные чёрные глаза напротив вспыхивают. Не с угрозой, с капелькой раздражения: так обычно смотрит взрослый на малыша, требующего купить игрушку, хотя возможности для этого нет.
- Ты хоть раз в жизни обращал внимания на свой ритм сердца? Что ты от меня тогда этого требуешь?
- Вот возьму и не пущу в следующий раз! – задорное шипение с издевательской искринкой.
- Я просто не буду возвращать приглашение обратно, понял?
Секундная заминка, во время которой змеятся и трещат молнии между антрацитовыми и светлыми глазами. Затем блондин рассерженно фыркает, прямо как задиристый и драчливый кот, хватает руку вампира и прикладывает к левой стороне своей груди. Свою руку он кладёт на сердце Итачи.
Учиха чуть прикрывает глаза, полностью расслабляется и выпускает мысли на свободу. Он почти физически чувствует, как по нервам, по кровеносным сосудам, по дрожащим мышцам разливается приятное живое тепло. Под ладонью мерно и ровно бьётся маленькое сердце человека напротив. С упоительным ощущением тепла приходит и ужасающее чувство власти над этой хрупкой жизнью. Ведь стоит только пожелать, как ногти отрастут в бритвенно острые когти, вспарывая слабую преграду из тонкого слоя кожи и мышц, как трепещущий в груди орган будет делать последние толчки, корчиться в судорогах на обманчиво-тонкой ладони, выстукивая последнюю в своём коротком существовании песню. Глаза стало застилать кровавое марево недремлющего голода, и Итачи решительно тряхнул головой, не давая ему завладеть собой.
Дейдара вскрикнул.
Толком не отдышавшийся Учиха сначала подумал, что непроизвольно повредил блондину, но тут же понял, что вскрик был удивлённо-радостным.
- У тебя получилось, Итачи, получилось! – пацан светился, как годовалый малыш, поймавший большущую бабочку.
В груди вампира мерно билось сердце, иногда сбиваясь с чёткого ритма, но неизменно возвращаясь к основному темпу. Толчок в груди – толчок в вытянутой руке. Два сердца трудились в унисон, и на миг Итачи чувствовал себя так, будто на эти бесконечно долгие мгновения он и блондин стали одним организмом, слаженно работающим и понимающим свои составляющие. Рядом с сердцем словно угнездился крохотный тёплый узелок, ниточка из которого вела к Дейдаре.
Это было так… так здорово.
Учиха нехотя отнял руку от груди юноши, разрывая едва начинающую налаживаться связь. Пытаясь не обращать внимания на разочарованное и вмиг померкнувшее лицо товарища, отвернулся. Он не должен сильно сближаться с человеком, тем более с Дейдарой, раз уж сам Магистр заинтересовался в нём. На смену упоительному чувству единения с живым существом пришло чувство вины, которое оставляло во рту гадкий горьковатый привкус. Срок, отпущенный вампиру, чтобы завоевать доверие этого человечка, почти истёк.
Припомнив привычки своего хозяина, Итачи бросило в нервическую дрожь – милосердней было сразу прикончить юношу ещё тогда, в тёмном проулке, осушив его до конца.
***
С того времени, как Тсукури впервые увидел на своём подоконнике вампира, прошло целых полтора месяца. Итачи исполнил своё обещание – он пришёл на следующий день, и на следующий день после него. Первые визиты ночного гостя были короткими, потому что Дейдара ни в какую не желал хоть как-то познакомиться с кровососом поближе. Потом, не выдержав молчаливого бдения ночь напролёт, юноша стал проявлять большее доверие к странному существу, которое почему-то захотело с ним подружиться. Начались разговоры – длинные, зачастую ни о чём, начиная с погоды и заканчивая выбором имени для пятого правнука Дейдары. Итачи был достаточно образован – как и положено аристократу его уровня, но вот в искусстве он разбирался как столетний садовник в ядах Сасори. Блондин быстренько нащупал слабину своего бессмертного товарища и чётко усвоил, как можно заткнуть его красноречивые словесные излияния. Теперь в очередной перепалке зачастую приходилось капитулировать уже вампиру.
Но эти разговоры за толщей стекла были недолгими. Они длились ровно до тех пор, пока в один прекрасный день (а вернее, ночь) новенькая служанка в доме Тсукури не решила поглазеть в окошко дотемна. Тогда Дею пришлось применить всё своё обаяние и эффект «щенячьих милых глазок», чтобы убедить перепуганную девушку, что она приняла тень от дуба, росшего рядом с окном, за человека.
Тогда Итачи было впервые позволено войти в комнату юноши.
Иногда же бывало наоборот. Учиха приходил к Дейдаре, блондин быстренько одевался, и они сидели на крыше особняка ночь напролёт, глядя на звёзды (благо крыша была плоской, как поверхность стола). Вампир искренне радовался, что не нужно отвечать на каверзные вопросы на тему причины внезапного негастрономического интереса к блондинистой особе. А человеку и в голову не приходило спрашивать о чём-то подобном. Юноша уже давным-давно простил Учиху за первую, не очень-то дружелюбную встречу. Ему казалось вполне нормальным просидеть всю ночь у окна нараспашку, дожидаясь гостя. Если бы кто-нибудь сейчас напомнил ему о прошлом страхе перед вампиром, он бы рассмеялся этому человеку в лицо.
Сегодня было всё как всегда: юноша лениво развалился на нагретой за день черепице, закинув ногу на ногу, рядом стоял Итачи – его фигура эффектно выделялась в лунном свете. Цукиёми решил навестить свои владения.
- Итачи?
- Ммм? – Учиха отвлёкся от созерцания крыш, на которых загадочно мигали мертвенно-бледные блики. Переступил с ноги на ногу – в тишине немедленно прошелестели друг о друга складки плаща.
- Скажи, в какого бога ты веришь?
- Знаешь, «бог» - понятие довольно странное. Люди слабы, поэтому им необходимо понимать, что где-то поблизости есть сверхъестественное существо, которое может их защитить в минуту опасности. Но мы, вампиры, избавились от большинства слабостей.
- Это значит, - Дейдара приподнялся на локтях и смерил Итачи задумчивым взглядом, – что у вас нет никаких верований?
- Не совсем так, - Учиха снисходительно оглядел любопытного парня. – Слабость есть у каждого. Вот вы, люди, считаете, что вампиры бессмертны.
- А разве… - начал Дей и тут же осёкся, услышав тихий смех собеседника: как будто что-то мягкое коснулось сразу всех оголённых участков кожи. По позвоночнику пробежался весёлый табун мурашек, хотя ночь была по-летнему тёплой.
- Мы избавились от многих вариантов смертей, это бесспорно. Но, мальчик, даже бессмертный не может жить без головы.
- Ларчик просто открывался, - буркнул блондин, негодуя, что не дошёл до такого вывода самостоятельно.
- У нас есть бог. Но он скорее безмолвный свидетель, а не защитник, хоть нас и называют его детьми. Цукиёми. Луноликий. Ночной хозяин. Называй его как хочешь, но это всего лишь титулы, не значащие ничего и не имеющие в этом мире веса. Луна – наша единственная спутница. Она всё видит, но ни о чём не рассказывает. Ей можно полностью довериться, но она не отплатит тебе тем же.
- Как-то это всё… грустно, что ли, - пробормотал Дейдара, не ожидавший таких откровений. Он попробовал представить себе жизнь без покровителя, даже незримого и бесплотного, и ему стало страшновато. Это означало – никаких рамок, никаких запретов. Только твоя воля, только твои правила. Это свобода, это хаос вокруг и в твоей душе.
- Это правда. Люди боятся ночи, боятся тварей, которые выползают из своих нор после её наступления. И поэтому выбрали своей богиней Аматерасу, Светлоликую. Но чудес не бывает, так же, как посреди ночи не вспыхнет солнечный свет.
Итачи умолк. А Дейдара внезапно напевно процитировал:
- «И промыл Идзанаки очи свои, и вышла из правого глаза его невиданной красоты богиня, Аматерасу, чтобы править небом от рассвета до заката…»
- «… а из левого глаза вышел брат её, Цукиёми, чтобы править небом от заката до рассвета. И будет так продолжаться до скончания веков, пока мир не поглотит Бездна»*, - закончил Итачи цитату из мифологии.
- Жалко. Они всё-таки родственники, но никогда не встретятся, - тихо прошептал блондин, думая о своей матери. – А ты, кстати, похож на Цукиёми, каким его на фресках изображают!
Жажда показать, что он профи в искусстве, как всегда, напала на него внезапно.
- Неужели? – усомнился Учиха, поворачиваясь и вставая вполоборота. Лунный свет мягко играл волосами цвета воронова крыла, освещал аристократический профиль. Кожа Итачи, и без того бледная, сейчас словно светилась в темноте, отливая жемчужной белизной. В леденящем свете чёрные глаза казались странно неживыми и холодными. Совершенство, как сказал бы падкий на красивые вещи Сасори.
- Ты очень красивый! – продолжал сыпать словами Дейдара, совсем не думая, что говорить такое не девушке – почти смешно, если не глупо. Он не заметил, что обстановка несколько изменилась.
- Дейдара, подойди ко мне. Быстро! – голос вампира почти не изменился, разве что стал на тон выше и приобрёл командную нотку. Было довольно странно слышать это из уст всегда безукоризненно вежливого аристократа. Блондин ненавидел, когда им помыкают, но сейчас что-то заставило его мгновенно вскочить на ноги и даже сделать шаг в сторону Учихи.
Но этого оказалось слишком мало.
Сначала юноша подумал, что его впихивают в тесный шланг – а как иначе объяснить почти слышимый треск костей, готовых вот-вот сломаться, как спички? Но потом он догадался посмотреть назад, при этом чуть не свернув себе шею, и вскрикнул.
- Кисаме, - голос Итачи уже недвусмысленно выражал угрозу. Вампир стоял неподвижно, подобравшись, как кошка перед прыжком, а в глазах отражалась алая муть. Ещё мгновение – и он оскалится, показывая, что зубов у него полный комплект. – Отпусти его. Живо.
- С чего это, господин Итачи? – волосы на макушке Дейдары встрепенулись от чужого дыхания. Голос был глухой и грубоватый. Стоящее сзади существо было чуть ли не на две головы выше миниатюрного блондина. Тиски из ужасающе сильных рук слегка сжались, вырвав из горла Тсукури стон боли.
- Ты не имеешь права прикасаться к нему, Кисаме. Он… - Учиха на секунду замялся, а потом всё-таки сказал: – он мой.
- Да неужели? – грубый голос Кисаме сочился сарказмом, но хватка всё-таки немного ослабла. Дей судорожно вздохнул, глотая свежий воздух. – Господин Итачи, Магистр пожелал видеть его. Немедленно.
- Ты слышал меня, пустоголовый плебей?! – рычание, которое издал брюнет, нельзя было назвать человеческим. Его глаза ярко полыхнули багрянцем, а плащ всколыхнулся, словно трепеща от невидимого ветра. Дейдаре даже показалось – всего на мгновение – что материя сверкнула в лунном свете глянцевыми вороньими перьями. – Этот человек МОЙ! Дей, подойди ко мне.
Молчание.
- Подойди, - повторил Итачи с нажимом, давая понять, что третий раз он просить не будет.
Тиски медленно, неохотно разжались, выпуская жертву на свободу. Парень едва не упал на черепицу, почувствовав свободу, – помяли его основательно. Странной спотыкающейся походкой он подошёл к Учихе, и тот немедленно оттолкнул его за свою спину. Теперь у блондина появилась возможность рассмотреть нападающего.
Кисаме и впрямь оказался высоким и довольно… хм… объёмным. В отличие от аристократически сложенного Итачи, этот вампир (в том, что он тоже кровосос, Дейдара уже не сомневался) явно был при жизни либо крестьянином, либо каким-нибудь телохранителем при не слишком зажиточном купце. Волосы короткие и гордо торчащие вверх, кожа страшно бледная, почти синюшная, глазки маленькие и злобные. А ещё поистине акулья усмешка.
- Итачи… Господин Итачи, Магистр будет недоволен, - заворчал вампир. Хотя он и старался держаться наравне с аристократом, даже пытался хамить, но всё-таки обращался к Учихе как установлено в его положении. – Я… Вы же знаете, что будет, если…
Он смущённо запнулся, и блондин внезапно понял, что этот огромный и, несомненно, ужасно сильный вампир безумно боится неведомого Магистра.
- П-пожалуйста, господин Итачи… - в голосе недавнего нападающего проскользнули жалобные, умоляющие нотки.
- Так и быть, - брюнет был ниже собеседника, но сейчас словно смотрел на него сверху вниз. В его глазах уже затухало разгоревшееся пламя. – Скажи ему, что мы придём. И придём немедленно.
- Спасибо, спасибо, - тараторил Кисаме, даже не пытаясь скрыть облегчение. Он резко развернулся на месте и пропал без каких-либо эффектных вспышек.
На тот момент Тсукури не сильно задумывался, почему почти не испугался нападения. Он, наконец, безоговорочно поверил в Итачи.
- Что это значит? Какой магистр? Я ему зачем? Что вообще творится, Итачи?! – донимал юноша вампира, едва поспевая за ним. После визита Кисаме Учиха ничего не стал объяснять Дейдаре, просто сцапал в охапку и спрыгнул с крыши на мостовую. Затем крепко схватил за руку и потащил за собой. Всего за каких-то десять минут парочка успела одолеть почти четверть города, передвигаясь бешеным темпом, словно за ними гнались все демоны Бездны.
- Не хотел я, чтобы всё так произошло. Ничего тебе не рассказал, сразу кинул в гущу, - бурчал Итачи, едва ли не волоча за собой лёгкого парнишку.
- Да отцепись ты! – обозлился блондин, яростно рванувшись и вытащив запястье из сильных пальцев. Они остановились: Дейдара тёр ноющую руку и возмущённо сопел, Учиха стоял неподвижно, хоть и было видно, что ему хочется продолжить безумный бег.
- И что это значит: «Он мой?» - чуть понизив голос и уже не так нагло поинтересовался Тсукури.
- Хорошо, я отвечу на твои вопросы, только очень быстро.
- Как милостиво! – ехидно бросил парень.
- Я веду тебя к Магистру, - стал тараторить Итачи, почти не делая пауз и даже не набирая воздуха для разговора. – Он самый старый и могущественный вампир этого города, и… мой создатель, как ни противно мне это осознавать, и он имеет надо мной гораздо большую власть, чем остальные мои соплеменники. Он потребовал тебя. Зачем? Я не знаю, но скажу сразу – мне это не нравится, очень не нравится. Учитывая некоторые его… хм… скажем так, привычки и пристрастия, советую тебе держаться поближе ко мне, не высовываться, а главное – не давать своему языку распоясаться. Ты не особенно привык сдерживаться в общении и всегда говоришь прежде, чем подумаешь. В данном случае это может сыграть против тебя.
Итачи умолк.
- Ты не ответил на последний вопрос, - безжалостно напомнил Дейдара и встал, скрестив на груди руки, словно давая понять: я с этого места не сдвинусь, пока ты мне всё не выложишь.
Учиха вдохнул: за что Цукиёми послал ему этого ребёнка?!
- Сперва ты должен понять, что вампиры очень уважают личное пространство своих соплеменников. Это относится и к… выбору второй половинки. Никто из них не может напасть на избранного вампиром, потому что они табу. Вампир на интуитивном уровне может почувствовать, что человек – чужой, принадлежащий другому, и вампир не имеет права утолить им свой голод, как бы сильно ни хотел. Расплата за такое преступление – смерть.
- К чему ты это говоришь? – Дей не видел в этом никакой связи.
- Я назвал тебя своим. Теперь ты табу для остальных. Даже для Магистра.
Молчание воцарилось такое, что казалось, будто воздух превратился в кисель.
- Ээээ… - блондин нервно хмыкнул. – Итачи, я ведь не из этих… ну ты понял. Ведь понял? – вопрос был задан с надеждой. Парню страшно хотелось оказаться дома, в своей кровати, подальше от этих ночных охотников и их правил.
- Успокойся, - тихо проговорил Учиха, видя, что пацан вот-вот даст дёру. – Другого способа защитить тебя не было. И мои слова вовсе не значат, что я к тебе что-то чувствую. Поверь, я нормален. НО!
Блондин чуть не подпрыгнул: вечно это проклятое НО!
- Магистр думает именно в таком направлении. Кисаме уже наверняка передал ему мои слова. А их невозможно трактовать двояко. Мы не люди, нам разрешается многое, в том числе и… эээ… своеобразные пристрастия. Честно говоря, Магистр и сам в прошлом не особо-то видел различия между полами. И вот ещё: я прошу тебя мне подыграть.
- Как? – опасливо осведомился Дейдара.
- Пожалуйста, пробуй делать вид, что я тебе небезразличен. Хотя бы пробуй, остальное я сделаю сам. Спокойно! – вампир поднял руки, видя, что с губ Тсукури уже собирается слететь что-то резкое и язвительное. – Многого я себе не позволю, даю слово.
Последующий путь прошёл в молчании. Дейдара даже не пискнул, когда Учиха внезапно сгрёб его в охапку и нырнул в узкую подворотню, где едва могли протиснуться два человека. И ещё оттуда РАЗИЛО. Не пахло, а именно РАЗИЛО. Дикой смесью из сгнившего мусора, тухлых овощей, сырой рыбы и разлагающихся трупиков крыс. Блондин старался дышать ртом, но это мало помогало – зловонные миазмы будто просачивались сквозь маленькие поры кожи, вызывая кашель и слёзы на глазах. Будучи прижатым к Итачи, юноша с удивлением отметил, что от вампира исходит тепло. Пусть слабое, не такое, как у живого человека, но всё же тепло.
Только он собрался возмутиться по поводу бесцеремонного сграбастывания его персоны и помещения её в ужасное по удобствам место, как Итачи, напряжённо всматриваясь в конец переулка, откуда был виден кусок мостовой, по которой они недавно шли, шепнул:
- Только молчи. Молчи и не двигайся.
В едва видном проходе мелькнула человеческая тень. И ещё, и ещё. И штук семь поменьше. Потом снова человек, у которого лицо закрывала белая маска с хищно изогнутым птичьим клювом… Затем хрупкая на вид женская фигурка, рядом – мужчина в такой же маске, с пепельно-серыми волосами, гордо торчащими вверх. Он остановился у прохода, задумчиво повёл плечом и исчез, увлекая женщину за собой.
Прошло довольно много времени, прежде чем Итачи снова заговорил:
- АНБУ. Наверняка ты их узнал.
- Почему мы прячемся? – поинтересовался Дейдара, уже почти не выдерживая «аромата» помойки. Учихе же явно было плевать на запахи.
- Кто такие АНБУ, Дейдара?
- Личная гвардия Хокагэ, Ночная Полиция, - отчеканил Тсукури прописные истины, которые вдалбливали в детские головёнки с самого детства.
- Чем они занимаются?
- Их время – ночь. Каждый горожанин может спать спокойно, пока городские улицы патрулируют элитные воины.
- Разве Пятая стала бы разбрасываться элитой, чтобы поддержать порядок ночью, а, мальчик?
Дей запнулся, почувствовав в словах Учихи подвох.
- Почему в АНБУ набирают юношей и девушек, целиком и полностью отвечающих всем требованиям, до последнего грамма в весе? Почему гвардейцы считаются лучшими воинами? Почему, в конце концов, их обучение и занятия держатся в строжайшем секрете?
- Ответ передо мной, верно? – хмуро ответил Тсукури, исподлобья глядя на вампира.
Итачи молчал, но это молчание и было ответом.
- Один, да ещё и с тобой, я мало что могу против них. Потеряв смертность, не теряй благоразумия – наипервейшее правило, которое я должен неукоснительно соблюдать. Пошли.
Луна уже бледнела, когда они добрались до фонтана у Центральной Площади. Гигантская статуя изображала миниатюрную девушку с длинными, почти до колен, волосами. Искусный резец скульптора любовно выточил каждый завиток вьющихся волос, которые развевал невидимый ветер. На девушке было простое платьице без каких-либо вычурных украшений, а в руках она держала чёрную голубку – единственную деталь композиции, которой придали цвет. Говорили, что это произведение искусства возвёл Мастер, живший ещё при Первом Хокагэ. Тогдашний правитель приказал ему выточить из холодного мрамора чудесное изваяние, точь-в-точь повторяющее внешний вид наречённой Хаширамы. Скульптор справился со своей задачей. Казалось, что статуя вот-вот улыбнётся, невидимый ветер развеет копну тяжёлых густых локонов, и зазвучит серебристый смех красавицы.
Дейдара никогда не подходил к статуе так близко, и лицо представлялось ему странно симметричным пятном. Сейчас он смотрел в лицо мраморной девушке и с удивлением понимал, что её нельзя назвать красивой. Ничем не примечательное лицо, такие сотни раз встречаются на дню. Издалека она казалась неземным существом. Но одна деталь делала её невинно-ангельское личико словно искривлённым в насмешке над людьми – это едва заметные, только лишь при удачном попадании освещения, маленькие и аккуратные клычки, слегка оттопыривающие верхнюю губку.
- Вот из-за этой маленькой прихоти скульптор был вынужден бежать из города, - словно отвечая на незаданный Дейдарой вопрос, произнёс Итачи. – Первый поклялся, что уничтожит демона, посмевшего надругаться над ней. Вот только ничего не вышло.
Учиха нажал на неприметный выступ на мраморе и нагнулся, поднимая переставшую держаться в своей ячейке плиту мостовой.
- Мастер не только увёл девушку с собой, но и оставил этот ход, переплетающийся с тюремными катакомбами. Он всегда знал, старый интриган, что когда-нибудь сюда вернётся. Даже здесь предусмотрел почти всё.
Ход оказался изгибающейся кишкой, уходящей глубоко в темноту, под город. Оттуда дохнуло затхлым, застоявшимся воздухом, как в погребе, который не открывали, самое малое, сотню лет.
- Смертный не пройдёт здесь, разве что в разобранном состоянии или с поломанными костями.
- Э-э-э… Ну я-то смертный, так? – замялся Дей, опасливо косясь на дыру в мостовой.
- Ты со мной, - просто ответил Итачи. Он расстегнул свой плащ и с головой закутал блондина в тяжёлые складки. – Не бойся.
- Это довольно проблематично, - заворчал Дейдара, подталкиваемый к ходу. Он, в общем-то, доверял вампиру, но уверенность стал приобретать только тогда, когда понял, что ткань под пальцами становится твёрже, создавая вокруг парня непроницаемый кокон. Снова толчок – и юноша с головой ухнул во мрак, издав писк, который, впрочем, не услышал даже он сам.
Падение, вопреки опасениям, было непродолжительным. Иногда встречались ответвления, повороты, один раз – блондин был почти уверен в этом – встретился поворот на 180 градусов. Становилось всё холоднее. Когда желудок стал подскакивать к горлу, а уши - закладывать, падение прекратилось.
Дей основательно шмякнулся об землю, ухнув от пронзившей тело боли. Плащ моментально раскрылся, снова обретя мягкость и словно потянувшись к хозяину, который уже стоял рядом, невозмутимо скрестив на груди руки. Прямо перед ним темнела небольшая дверца.
- Зачем ты меня защищаешь, если я приношу столько проблем? – проворчал Тсукури, вставая на ноги и отряхиваясь. Они явно находились в нескольких метрах под городом. Чувство многих тонн камня и земли над головой угнетало неимоверно.
Вопрос парня был скорее риторическим, но Итачи всё-таки ответил, толкая дверцу, которая распахнулась с противным скрежетом:
- Хотел бы я знать.
* - слова легенды немного искажены.
Фанфик добавлен 13.02.2012 |
1309
Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!