Принцесса и Гений. Глава первая или Церемония коронации и порабощения
"Она всё время мешала клану. Это невыносимо! Это какая-то ошибка, она не может стать нашей главой. Она слишком мягкая, слишком добрая, слишком слабая... Почему она вообще выжила? Кто дал ей право оставаться в главной ветви? Почему она, а не Ханаби? Хината никогда не скажет ничего поперёк другим главам кланов. Я не хочу, чтобы нас притеснял Учиха (зачем он вообще вернулся в деревню? Раз предал, ему следовало не возвращаться. А всё этот Узумаки вместе с любимицей Пятой – Харуно), он же уже несколько раз заявлял, что ему нужна девушка из клана Хьюга на роль жены, урод. Словно старейшины позволят кому-то уйти к нему, чтобы у нас снова был конкурент и враг. Стоп, теперь я понял, почему именно старшая сестра – ей можно помыкать так, как захочется, без угрозы для собственной власти", - думал гений самого известного в мире шиноби клана, сидя на церемонии «коронации и порабощения», как называли это сами Хьюга, ближе всех к новой главе, так как являлся её личным слугой.
В «коронации» не было ничего особенного. Нет, особенное-то было, конечно, но не для всех, в том числе и Неджи. Одно из обычных - ну, не совсем обычных – собраний всех членов клана от мала до велика, на котором одного человека сделают главой побочной ветви клана, а другого – основной. Так же, как и в прошлый раз с его отцом и дядей. Так же, как и с его дедом и его сестрой. Так же, как и с его прадедом и его братом... Однако и тут было нечто необычное и особенное, если не для всех, то для многих уж точно: в этот раз главами двух ветвей становились девушки. Они были настолько похожи и различны одновременно, что казалось, будто они и не сёстры вовсе, а всего-то подруги, копирующие друг друга во внешности, но не глобально, а в мелочах.
Сейчас все присутствующие в этой кишащей всевозможными зелёными оттенками аллеи с замиранием наблюдали за двумя девушками, сидящими последний раз настолько близко за одним столом, держащими головы и взгляды жемчужно-серых глаз настолько одинаково высоко и гордо, что казалось, будто так будет продолжаться до конца их жизней, однако это было не так... Все понимали, что с завтрашнего утра одна из них не посмеет поднять взгляд на другую без разрешения.
Одна из них, которая была в белоснежном юкато с лилиями, вышитыми серебряной ниткой, медленно взяла кубок в форме цветка тюльпана с некой грацией, которую вырабатывали в ней с самого рождения и которая не могла позволить руке дрогнуть, хотя внутри всё дрожало, словно осиновый лист на ветру. Сделав маленький глоток, она передала кубок с полусладким сухим вином сестре, та проделала это же действие и поставила передаваемый предмет на ровную поверхность небольшого столика из кедра, лишь слегка задев его широким рукавом белого кимоно, расшитого крупным жемчугом и серебряной ниткой.
Далее следовал их поцелуй в обе щеки (если быть уж очень верным математике и точным арифметике, то в четыре на двоих) и поклон, после чего девушка в юкато с причёской, которую носили в пятнадцатом веке гейши императора, а также очень сильно любила младшая из дочерей бывшего главы клана, медленно поднялась и, забрав у одного из старейшин небольшой венок, возложила его на голову сестры. Та, стараясь не проронить ни единой слезы, сложила несколько печатей и неуверенно поднесла светящиеся пальцы к чакре третьего глаза Ханаби. Девушка смотрела в глаза клана, понимая, что они станут теперь единственными, кого надо защищать. Сейчас ей было страшно, но с этим чувством удалось справиться; собрав всю свою волю в кулак, Ханаби коротко кивнула сестре и опустила взгляд. Это дало Хинате уверенности. Непослушными кончиками пальцев дотронувшись до лба сестры, брюнетка широко раскрыла глаза, встретившись с такими же широко распахнутыми из-за непереносимой боли глазами сестры.
Ханаби было чертовски, невыносимо больно. Ей казалось, что это не пальцы сестры слегка прикоснулись к её коже, а раскалённые в жерле вулкана колья пронзают её плоть и череп. Ей казалось, что это не чакра сестры проникла в её поток и мягко обволокла глазные яблоки и нервы, ведущие от них к мозгу, а расплавленное железо проникло внутрь и сейчас убивает её... Процедура длилась всего четыре секунды, но двум сёстрам это мгновение казалось вечностью, впрочем, так было со всеми, кому "посчастливилось" родиться с братом или сестрой в семье главной ветви клана Хьюга.
Сейчас обе вспомнили, как в таких же кимоно праздновали окончание академии для Ханаби. У Хинаты был бардовый оби, а у Ханаби сиреневый. Младшая сестра плакала, а старшая лишь одобрительно сжимала её ладонь и утирала прозрачные капельки, улыбаясь. Обе хотели повторить это снова, но понимали, что теперь такого не будет никогда...
Ханаби была обессилена, никто не понимал, как она умудрялась сидеть настолько ровно, обычно все после того, как им поставят печать побочной ветви, падают и не приходят в себя несколько часов, а потом день мучаются. Это происходит с детьми, а со взрослыми и того хуже... И тут теперь уже глава побочной ветви клана вдруг поклонилась сестре и встала. Этого не ожидал никто. Сделав несколько шагов, она пошатнулась, но её верный слуга (теперь уже никакой не слуга, ведь Ханаби перестала являться членом главной ветви клана) вскочил и учтиво подхватил девушку в юкато под локти, помогая уйти в её новый дом, чтобы там она могла отдохнуть.
Никто не понимал, что произошло, все ещё были в неком оцепенении шока, любезно вызванном младшей дочерью ныне покойного Хиаши Хьюга. Когда это прошло, все устремили взоры на новую главу и тут же поклонились. Поклонились не потому, что этого требовала церемония, а потому что из жемчужно-серебряных глаз (единственных в клане, которые ещё не тронула печать, превращающая их в обычные после смерти) скатывались кристально прозрачные капельки слёз – глава клана должен быть сильным и не имеет права показывать свои эмоции кому-либо, кроме себя самого, – именно для того, чтобы не видеть эти эмоции и слёзы на лице прекрасной девы, все и склонились в поклоне.
Ко учтиво протянул Хинате шелковый платок, та улыбнулась, принимая его и быстро промокая (именно промокая, а не вытирая) свои слёзы. После манипуляций с платком юная глава клана встала из-за кедрового столика и обратилась ко всем однокланцам:
- Я обещаю защищать клан и его интересы, наступив себе на горло. Я обещаю, что никто из нас не будет чувствовать себя униженно даже внутри клана, - вспомнив своё детство и отношение отца к ней, уверенно заявила Хината. – Я обещаю, что никто против своей воли вступать в браки больше не будет, отныне и до конца нашего, - она обвела взглядом лица всех присутствующих здесь, - существования. Брак – это институт обоюдного желания, согласия, любви и верности.
Хината дала свои три обещания, которые приплюсовались автоматически к обещаниям всех остальных глав великого клана и останутся её последователям. Все в очередной раз поклонились, теперь уже по традиции, все присутствующие здесь кроме Хинаты, оная же лишь медленно прошла по образованному проходу к выходу из этой аллеи. За ней на расстоянии пяти шагов тихо следовал только её личный слуга и телохранитель – Неджи Хьюга. Остальные продолжали склонять свои корпуса в поклонах, распрямившись только после того, как один из старейшин сообщил:
- Церемония окончена. – После этих слов каждый поспешил по своим делам: кто к Хокаге, кто к новой главе, кто скорее домой к новорожденному ребёнку, кто на тренировку, кто на миссию...
Тем временем Хината и Неджи уже были в кабинете, который ещё неделю назад принадлежал её отцу и его дяде. Массивная мебель не нравилась хрупкой девушке, но она пообещала сама себе, что ничего не изменит здесь и привыкнет к этой обстановке в качестве хозяйки, а не одной из двух наследниц клана. Она медленно опустилась в кресло и посмотрела на двоюродного брата. Ощущение было непривычным.
- Чего-нибудь желаете, Хината-сама? – учтиво спросил он, склонив голову, хотя в душе у него скребли кошки ненависти к ней.
- Нет, нии-сан, спасибо, - очень тихо выдавила из себя Хината; она ещё помнила тот беззвучный крик Ханаби и её боль в глазах, девушка чувствовала себя предателем. – Я должна была быть на её месте, - вслух обронила она свою мысль.
- Не буду спорить и переубеждать, - смотря в глаза сестры с большим надмением, чем полагалось и было позволено, холодно произнёс Неджи, чуть ли не добавив, что он абсолютно согласен с мнением новоиспечённой главы клана.
- И не надо, - кивнула всё ещё с затуманенным воспоминанием взором Хината. – Она бы лучше справилась с этой ролью.
- Ваш отец не успел назвать имя, поэтому всё решили старейшины, - напомнил длинноволосый шатен в праздничном юкато с птицами, вышитыми такими же серебряными нитями, как и у всех в клане для этой церемонии.
- А они решили не отступать от традиций и отдать бразды правления старшей дочери, так как сына у отца не было, - повторила Хината хорошо заученные за эти пять дней после сбора старейшин слова брата.
- Вот видите, Хината-сама, вы прекрасно всё знаете, - не выказав ни единого чувства в голосе и эмоции на лице или в движении, заметил уже второй, а не первый по значимости в побочной ветви. Это его немного огорчало, но не так сильно, как слабачка на "троне". Лучше бы было всё наоборот, тогда ему бы было даже необязательно с ней говорить, а так он обязан с ней находиться рядом всегда. Даже жить он теперь обязан в одной из комнат её дома, чтобы защищать круглосуточно.
В дверь кто-то постучал, постучал как-то нервно...
- Войдите, - холодно приказала Хината, хоть чему-то научившись у отца в общении с людьми. Дверь из красного дерева тихо скрипнула из-за чрезмерной осторожности. В кабинете показалась головка маленькой девочки из побочной ветви, которой только вчера поставили печать, так как той стукнуло ровно четыре года. Увидев её, Хината как-то сразу смягчилась в лице, но это заметил только Неджи и мысленно отчитал её за это.
- Хината-сама, - пропищала на повышенных тонах девочка с двумя мышиными косичками. – Простите меня, пожалуйста, я не была на церемонии, - начиная рыдать, выдавила она через огромные усилия.
- Как тебя зовут? – осторожно поинтересовавшись, спросила глава клана у той, которую видела впервые.
- М-мик-ка*, - заикаясь от страха, вымолвила брюнетка с каким-то баклажановым отливом в волосах.
- Мика, успокойся, пожалуйста, - Хината в мгновение ока оказалась перед девочкой на коленях – многочисленные складки кимоно не давали сесть как-то иначе. – Это не так важно, чтобы плакать, - ласково улыбнулась она, погладив девочку по волосам.
- П-правд-да? – всё ещё продолжая заикаться, спросила она.
- Правда-правда, - заверила оную брюнетка с венком на голове. – Неджи, принеси ей, пожалуйста, воды, - в который раз выводя брата этим непристалым для главы клана словом, даже не подозревая об этом, попросила Хината.
- Будет исполнено, - кивнул он и быстро вышел из кабинета сестры.
- Ты меня боишься? – мягко спросила Хината, взяв две крохотные ладошки в свои.
- Совсем чуть-чуть, - показав большим и указательным пальчиком это "чуть-чуть", девочка слегка смутилась и добавила: - Самую крохотно-маленькую капельку.
Это действие окончательно раскрыло сердце девушки для этого ребёнка, заставляя улыбаться так же открыто и искренне, как она улыбалась только матери; эту улыбку увидел и Неджи, пришедший со стаканом воды в руке для первой посетительницы своей госпожи. Замерев на несколько секунд, он шагнул в кабинет, закрыв за собой дверь, и протянул стакан девочке со словами:
- Ваша вода, Мика-сан.
- С-спасибо, - икнув от неожиданности, поблагодарила она, выпив всё, что было в стакане, и отдав его мужчине обратно.
- Лучше? – всё так же лучезарно улыбаясь, поинтересовалась Хината и, получив утвердительный кивок, продолжила: - Давай подружимся?
- Я и Вы? - удивилась Мика, вытаращив глаза из-за борьбы противоположных чувств. Получив утвердительный кивок, она согласилась. В дверь снова кто-то постучался.
- Войдите, - разрешила Хината, поднявшись с колен, но не отпустив маленькую ладошку новой знакомой. В кабинет ворвался запыхавшийся первый охранник Хинаты – Ко.
- Хината-сама, из клана пропала... – заметив пропавшую девочку, он поклонился, - извините за беспокойство.
- Так кто пропал? – ничего не поняла девушка в кимоно.
- Внучка одного из старейшин, которой вчера поставили печать, - выпрямившись и взглянув на девчонку, отрапортовал он. – Но она с Вами, значит, всё хорошо. Девчонка теперь просто получит своё наказание за то, что покинула комнату без разрешения.
После этих слов Хината почувствовала, как маленькая ладошка в её руке судорожно сжалась.
- Нет, я не разрешаю её наказывать за то, что она проявила сознательность и преданность новой главе клана, принеся мне извинение за своё отсутствие на церемонии. Можешь так и передать, что это мой приказ. - После этого она снова присела перед Микой и улыбнулась ей. – Теперь тебя никто не обидит, ведь мы подруги, - подмигнула она девочке. – И вот ещё что, - она медленно сняла свой венок и отдала его в руки девочки. – Это мой подарок и доказательство нашей дружбы. Когда он станет тебе в пору, скажешь мне, кто тебе нравится, - подмигнула ей Хината, но Мика, конечно же, не поняла истинного значения и контекста этих слов.
- Пойдём, - протянул руку Ко, и она послушно положила свою ладошку в руку мужчины, как больше пятнадцати лет назад это делала Хината.
- Спасибо, - запоздало поблагодарила Мика в дверях и покинула кабинет главы клана вслед за своим дядей, закрывшим за ними дверь.
- Вы слишком мягкая, Хината-сама, - заметил очевидное Неджи.
- Возможно, - с лёгкостью согласилась она. – А разве это плохо? – удивилась она.
- Для женщины – нет, а для главы клана – да, - сам удивившись своему ответу, точнее, первой половине ответа, произнёс Неджи, после чего добавил: - Вам надо переодеться.
- Хорошо, - с лёгкостью согласилась Хината, оставляя в сугубо мужском кабинете двоюродного брата один на один со своими мыслями и чувствами.
Продолжение следует...
____________________________________________________
*Мика – женское японское имя (значение: новая луна).
Фанфик добавлен 26.06.2014 |
983
Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!