Раз в крещенский вечерок. Глава 10. Часть 2.
Поднырнув под его локоть, она выскользнула из объятий и, на ходу натягивая подобранный с пола халат, пошла наверх. Учиха остался стоять на кухне, глядя ей вслед.
Сакура сумела его удивить. Он не ожидал, что она окажется настолько страстной, чувствительной, непредсказуемой. Почему раньше он не замечал в ней этих качеств? Или замечал, но не придавал значения? Учиха был уверен, что чувства напарницы к нему не остыли. Невозможно так отдаваться и ничего не чувствовать. Но при этом она действительно отличалась от всех тех девушек, что у него были. Почти всегда после секса он либо выпроваживал «объект» из своего дома, либо сам одевался и уходил. Впервые его попросили уйти. Впервые он не хотел этого делать.
Учиха застегнул брюки и, обнаружив полное отсутствие пуговиц на рубашке, скептически скривился. Друзья, мда…
За окном валил снег. Желая привести мысли в порядок, Саске подошёл к проёму и прикоснулся лбом к стеклу. Холод всегда помогал сосредотачиваться, но сейчас мысли не желали становиться связными, продолжая витать в голове надоедливым облаком.
Сакура – не из тех девушек, с которыми он привык иметь дело. Она сильнее. И она всё ещё не стала его. Да, он взял её. Но победа стала подачкой. Он играл с ней в шахматы, а она, рассмеявшись, затеяла партию в поддавки. Кто проиграл? Кто выиграл?
В голове закрутились детские воспоминания. Сакура, протягивающая ему бенто. Сакура, заглядывающая в глаза. Сакура, раздражающая своим навязчивым вниманием, своей слабостью и необходимостью постоянно подстраховывать. Потом это всё прошло. Когда он волей судьбы всё же вернулся, Харуно стала сильной куноичи и уверенной в себе девушкой. Всё о нём знающей, понимающей, ничем не мешающей, дружелюбно и искренне поддерживающей. Может, именно поэтому он был доволен тем, что романтические чувства напарницы утихли? Стань она обычной «однодневкой», он никогда бы не стал считать её другом и важным в своей жизни человеком.
Так что изменилось сейчас? Почему так бесит, что у неё кто-то был до него? Почему хочется убить любого, кто посмел прикоснуться к ней раньше? Почему хочется доказать ей самой, что ничего не изменилось, что она всё так же принадлежит ему одному?
Саске чертыхнулся. Он перестал понимать, что происходит сейчас у него в голове и на душе. Но оставить всё как есть он просто не мог. Сакура должна стать его. Во что бы то ни стало.
Поднявшись по лестнице в комнату Харуно, он услышал шум воды где-то сбоку. Сбросив с себя одежду, Учиха вошёл в ванную. Сакура стояла спиной к нему и лила гель на губку для душа. На её ягодицах, на спине, на шее – почти по всему телу были видны маленькие царапины и синячки. В голове мелькнула мысль, что собственная спина, вероятно, выглядит не лучше.
- Ты что-то забыл? – повернувшись, спросила она.
Парень зачарованно следил за тем, как она выжимает пену себе на грудь и та медленно сползает по всё ещё набухшим и возбуждённым соскам, скользит по животу, переползает на ноги. Он подошёл вплотную.
- Ты ведь не думала, что всё так быстро закончится? – прошептал он ей на ухо. Ноздри защекотал запах ванили и миндаля – пена пахла, как сливочное пирожное. Сладкое Учиха любил.
Сакура, нарочито медленно и плавно водя губкой по телу, прислонилась спиной к стене и слегка прикрыла глаза.
- Думала. По идее, ты уже удовлетворил и своё желание, и свою гордыню. Отомстил и доказал ничтожной девушке, как она слаба перед твоей эротической властью. Должен быть доволен собой и радоваться удавшемуся наказанию. И быть на полпути к своему поместью.
Учиха холодно усмехнулся и покачал головой.
- Я только показал тебе самой, что ты всё так же моя.
Сакура отвернулась от него и выжала пену себе на спину. Белое кружево пузырьков мягко сползало на её округлые полушария. Парень шагнул вперёд и встал рядом с девушкой, подставляя лицо тёплым, расслабляющим струйкам.
- Саске, ты ошибаешься. Случайно начавшаяся игра в страсть не должна испортить наши жизни. И она уже закончилась. Поиграли, и хватит. Здесь тебе больше делать нечего, - она устало повела плечами, - ну, разве что потереть мне спинку…
Рука парня легла поверх её ладони, в которой была мочалка. Не говоря ни слова, Учиха отобрал у неё губку и стал водить ей по телу девушки. Почти так же медленно, как это делала она сама, но не касаясь тех частей тела, к которым хотелось прикоснуться более всего. Но с каждым разом он был всё ближе и ближе…
Сакура сжала зубы. То, что напарник дразнил её снова, было очевидным. Но та лёгкость, с которой он возбуждал её, просто бесила!
- Повернись, - прозвучало как приказ. Она повернулась.
Учиха посмотрел в её глаза и улыбнулся. В них снова плясали черти. Это значило, что внутренний стержень напарницы не позволит ему растоптать её чувства, не даст подмять под себя её незаурядную личность. Это значило – продолжение. Это значило – новый раунд. Отсрочка, чтобы успеть понять, почему он не может оторваться от такой привычной, но такой неожиданной Харуно Сакуры. Только ли дело в сопротивлении или есть что-то ещё, что заставляет хотеть её снова?
- Что остановился? Справился с работой и не можешь никак попрощаться? – голос звенел от сарказма и, как тогда на кухне, сочился ядом. Сакура выключила воду и потянулась за полотенцем. – Так уходи не прощаясь. Я разрешаю. Все женщины Конохи и окрестных деревень в возрасте от восемнадцати до шестидесяти пяти уже подмылись и выстроились в очередь. Тебя ждут толпы поклонниц и часы работы тазом. Вперёд.
Учиха ехидно ухмыльнулся. Пришло время реванша.
- Ты всё время говоришь о моих девушках, но сама… Сколько у тебя их было, Сакура? Два? Три? Или пяток всё же наберётся?
Она дёрнулась, словно от удара. Голос Учихи изменился, и теперь в нём сквозила открытая насмешка. Он вел себя так, будто хотел показать, насколько её опыт ничтожен, как она смешна и нелепа в своей страсти, наивно-самоуверенна в ласках.
- Не твоё дело, - прошипела она сквозь зубы.
Вид напарницы – разъярённой, злой, сжавшей губы, просто снёс ему крышу. Одним движением он придавил её к стене кабинки, схватив за руки и сжав их у неё над головой. Если она так защищала эту информацию, значит те, кто был до него, имели значение в её жизни. И это вызывало в душе целую бурю ярости.
- Скажи, ты представляла меня на их месте? – Сакура дёрнулась, как от удара током. Учиха понял, что попал в точку. Переместив захват на правую руку, левую он положил на подбородок девушке и заставлял смотреть на себя – непрерывно, будто гипнотизируя. – Какое имя ты кричала, когда они брали тебя?
Сакура рванулась, но хватка парня была сильнее. Не обращая внимания на попытки к бегству, он продолжал дразнить её, то целуя, то легко покусывая её шею и губы. Но Харуно не собиралась сдаваться.
- Каждый раз разные, не сомневайся. И каждый раз – не твоё. Десятки, сотни раз. Сколько угодно.
Это была ложь. Единственная серьёзная попытка наладить личную жизнь там, где не будет Учихи, потерпела фиаско. Она честно старалась, пытаясь использовать всё, что только можно. И секс, да. Но когда её парень после первого же раза сказал, что она, забываясь, зовёт другого, это стало невыносимым. Они мирно расстались, а после были только свидания, встречи, романтика, но ничего близкого. Ничего такого, что могло бы забраться в душу и там нагадить. Эту роль навсегда занял Саске.
- Врёшь, - прошипел парень, - маленькая лгунья. Ты моя. Не сопротивляйся.
Его губы сомкнулись на её груди. Вкус кожи Сакуры, запах миндаля… Её сопротивление. Саске втянул сосок в рот и стал покусывать его. Она сдастся. В этот раз победа будет неоспоримой. И уж точно он сумеет доказать ей, что все, кто был до него – серая, абсолютно блеклая масса.
Одна его рука всё так же удерживала её, но вторая, отпустив лицо, принялась гладить её ягодицы, чуть сжимая их и даже немного царапая. Чувство гулкого, зовущего магнетизма, отступившего было после того, что случилось на кухне, снова стало заполнять каждую клеточку её организма. Сакура стиснула зубы так, что на скулах заиграли желваки. Учиха принялся ломать её всерьёз, но она не сдастся. Нет, нет, нет!
- Вроде как мы уже решили, что желания – это только желания, - она попыталась придать голосу ровное, отстранённое выражение, и у неё – о, чудо! – это почти получилось. – Чего ты хочешь?
- Мне мало, что ты признаёшь своё влечение. Мне нужно другое. Скажи, что ты моя. Вся, до последней клеточки. Душой и телом. Признай очевидное.
- Никогда!
Сакура, рванувшись, всё же вырвалась из его хватки, воспользовавшись тем, что тело было скользким от воды, и кинулась в комнату. Но стоило сделать несколько шагов, как Учиха догнал её и, навалившись сзади, придавил своим весом к кровати, стоявшей напротив входа в ванную.
- Тебе не убежать от этого. Тебе не убежать от себя.
- Та же ошибка. Ты возьмёшь только моё тело.
Сакура изворачивалась, как могла, но это только распаляло Саске ещё больше. Ещё никогда ему не приходилось брать женщину силой. Но, он готов был поклясться в этом, напарница хочет его не меньше, чем он её. Плевать на причины, плевать на мотивацию, на её оскорбления и сопротивление. На всё плевать.
- Отпусти меня.
- Ты не хочешь, чтобы я тебя отпускал.
Под руку подвернулся халат Сакуры, который девушка сбросила перед входом в ванную. Шёлковый пояс безмолвным искусителем свисал с края кровати, совсем рядышком с рукой. Учиха одним движением выдернул ленту из петелек и обмотал вокруг запястий Харуно.
- Что ты делаешь? – она всё ещё сопротивлялась, пытаясь сбросить его с себя, но всё было бесполезно.
- Провожу разъяснительную работу.
Свободный конец пояса он обмотал вокруг ножки кровати и, довольный, вернулся к её лицу. Сакура была в ярости, но теперь удерживать её станет намного проще.
- Что ты хочешь этим доказать? Что связанная я начну чувствовать то, что не чувствовала со свободными руками?
Его губы прикоснулись к её щеке. Девушка вздрогнула. Горячее дыхание Саске на ещё влажной коже чувствовалось особенно остро, особенно сладко.
- Сакура, ты чувствуешь ко мне то же, что и девчонкой. Твоё тело говорит за тебя.
Лёгкое прикосновение губ к шее – и дуновение ветерка. Мурашки, побежавшие по коже, заставили её снова вздрогнуть. Сакура нахмурилась. Если она будет так же реагировать, Учиха победит. Точнее, победит его эго.
- Это только тело. Желание физической разрядки. Ничего личного.
Саске вернулся к её губам: его пальцы скользили по их контуру, не прикасаясь, дразнили и соблазняли одновременно.
- Тогда как быть с твоими криками? «Саске, Саске…» Когда ты кончала, не помня себя от экстаза, то звала меня. Как быть с тем, что ты сама будешь просить продолжения? Скажешь, что желание физической разрядки заставило тебя плакать и умолять меня не останавливаться?
Он спустился к её груди, легонько сжал соски и подул на них. Девушка резко выдохнула от прилива возбуждения. Чёртов Учиха с его чёртовым опытом.
- Не говори «гоп». Просто хороший секс имеет все шансы стать отличным, но просить тебя я не стану. И уж тем более – умолять.
- Я знаю, - он хитро улыбнулся, - для тебя это сродни унижению. Это можно позволить себе только с тем, кого любишь.
Саске заскользил вниз по её телу, собирая капельки, оставшиеся на коже после душа. Плечи, грудь, потом живот – Сакура стиснула зубы, чтобы не застонать, поддавшись соблазну. Ничего он не докажет. Она выстоит. Главное, повторять про себя, словно мантру: «Выстою, выстою, выстою»… И всё же, когда его губы добрались до входа, прошлись по самой его границе, а потом, сосредоточившись на маленькой горошинке между её ног, прильнули к ней, девушка коротко вскрикнула, на секунду потеряв контроль над собой.
- Ты уже хочешь меня, - прошептал ей Учиха, вернувшийся к её губам.
Прикосновения были настолько лёгкими, что казались взмахом крыла бабочки. Собственный вкус на его губах был терпким, пьянящим. Она зажмурилась. Увидев это, парень хитро улыбнулся и снова провёл рукой между её ног, но почти сразу убрал ладонь. В следующее мгновение Сакура почувствовала его пальцы у себя на губах – они гладили, дразнили, давая в полной мере распробовать ту сладость, которую она источала.
- Смотри, какая ты уже мокрая, - его голос был спокойным и ровным, но если бы Харуно знала, каких неимоверных усилий ему стоило изобразить такое равнодушие!
Напарница в ответ крепко сомкнула челюсти и прикусила губы так, чтобы он не мог их коснуться.
«Зря стараешься, упрямица, зря! Я всё равно добьюсь того, чего хочу».
Чуть сжав её скулы, Учиха всё же заставил Сакуру отрыть рот и, властно вторгшись на чужую территорию, втянул язык девушки в себя и начал его посасывать. Это не было мягко или нежно. Это было почти насилие – если бы не тихие стоны, местами переходящие во всхлипы.
Тяжесть влажного, горячего и властного мужского тела на ней будила в душе какие-то смутные, почти первобытные желания: отдаваться, быть чьей-то, подчиняться. Больше всего на свете Харуно хотелось сейчас вцепиться ногтями в плечи напарника, чтобы хоть как-то выплеснуть из себя бродящий по венам огонь. Но он не дал ей и шанса, оставив млеть и томиться, не имея возможности сбросить с себя ни капли напряжения. Единственное, то она могла сейчас сделать – ответить на поцелуй. И она ответила.
Открытые губы – словно приглашение. Немного отстраниться, облизать их – она знала, что Саске воспользуется подарком. И, повторяя с его языком в точности то, что он делал с ней, Сакура чуть не плакала от удовольствия и ненависти к себе. От счастья – она может хоть как-то вернуть Учихе то возбуждение, которое он в ней будил; может, пусть даже таким действием, немного отвлечься от реакций собственного тела. От беспомощности – невозможность скрыть свои настоящие чувства становилась всё более и более очевидной. Но остановиться Харуно уже не могла. По её телу словно пробегали волны экстаза – руки напарника лежали на груди, и пальцы не больно оттягивали соски, слегка пощипывая их. Но хотелось большего.
Стоило Сакуре начать целовать его в ответ, как Саске проклял тот момент, когда решился на эту авантюру. Проклял и благословил одновременно. Ещё ни разу ему не приходилось так мучиться ожиданием, так хотеть и так сдерживаться. Желания уже почти причиняли ему боль, но даже она была сладкой, словно яд, разъедающий изнутри. Ещё никогда ему не было так безумно, головокружительно хорошо. Его руки и губы словно начали жить отдельно от разума – они хотели почувствовать каждый изгиб её тела, каждый оттенок её вкуса и запаха, заставлявшие его разум медленно, но верно капитулировать. Он слизнул последние мелкие капельки воды, оставшиеся у неё на шее и плечах, и спустился к груди.
- Нет, не надо зубами, не… а-а-а, - Сакура изогнулась под ним, прижавшись сильнее. Руки Учихи начали мелко подрагивать, стало тяжело дышать.
«Ксо, надо немедленно успокоиться, - мелькнула мысль, - иначе я сорвусь первым. Контроль, контроль, где он, чёрт бы его побрал?!»
Саске глубоко вздохнул. Нужно прекращать игры, иначе они сыграют злую шутку с ним самим. Но он не сдастся, ни за что не сдастся!
Учиха сполз чуть ниже, раздвинул её ноги и стал осторожно касаться той точки, где природа свела воедино самые чувствительные нервы женского тела. Вначале самыми кончиками пальцев, легко поглаживая нежную кожу вокруг, потом языком. Почувствовав это, девушка громко застонала и, почти не контролируя себя, согнула ноги в коленях и положила ему на спину. Она выгибалась, но в этот раз не пытаясь сбежать, а двигаясь навстречу, стараясь быть ближе, вобрать в себя те потрясающие ощущения, которые дарил его рот.
«Ещё немного, и ты окончательно растаешь, - с удовлетворением понял Саске, - а значит, станешь моей окончательно».
Он слегка отстранился и замер, помедлил секунду, а потом подул туда, где ещё пару секунд назад безумствовал его язык.
Сакура вскрикнула. Приподнявшись на локтях, он видел, как широко открылись её глаза, как зелёная радужка почти исчезла за чёрной пропастью зрачка, как она судорожно хватает воздух ртом… но всё же ещё находит в себе силы противиться. Учиха повторил: теплота и нежные касания губ снова сменились ощущением прохлады. Снова крик-стон. Экстаз, заставляющий маленькое ладное тело изгибаться, почти становясь на мостик. Снова, снова, снова.
Девушке казалось, что она обезумела. Наслаждение перерастало в муку, прекратить которую было просто необходимо.
- Пожалуйста… - она сама не верила, что говорит это. – Саске, пожалуйста…
Учиха победно улыбнулся. Первая просьба, хоть и недосказанная. Первая ласточка его победы. Но её цена росла с каждым мигом – выдержка стремительно покидала парня, стоило ему взглянуть на напарницу, распластанную под ним. Припухшие от бесполезных уже укусов губы, почти безумные глаза и тело – зовущее его, манящее, желанное до колик в паху.
- Пожалуйста что? – хрипло прошептал он.
Сакура выгнулась. Нет, нет, нет! Нельзя говорить, нельзя просить, нельзя показывать, что заставить её плясать под учиховскую дудку так же просто, как с остальными девушками. Бывшими, несчастными, забытыми девушками. Мысль о прошлых пассиях напарника заставила её немного отвлечься и прийти в себя. Она посмотрела на Саске.
Он тяжело дышал, всё его тело, каждый рельефный мускул был напряжён до предела. По виску медленно скатилась капелька пота.
- Ничего, - улыбнулась она, - продолжай… Саске-кун.
Снова этот ненавистный суффикс, это дурацкое обращение! Как, каким образом Харуно удалось взять себя в руки? Почему у неё получается то, что не выходит у него самого? И почему это так бесит его, чёрт возьми?!
Одним рывком он приподнялся, чуть сильнее раздвинул ноги Сакуры и резко, сильно подавшись вперёд, заполнил её собой. Если раньше остатки выдержки позволяли играть, держать себя в руках, то сейчас последние их крохи стремительно исчезали. Тесный плен тела Сакуры, её горячее, влажное тепло, её податливость и мягкость… С тихим рычанием Учиха начал двигаться.
В голове молотком стучало: «Моя, моя, моя…» Это был тот ритм, который он задал. Это был тот смысл, который распирал горло и не давал дышать. В ушах эхом отдавался звук собственного тяжёлого дыхания. А Сакура, как ему казалось, вообще не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Эта близость была словно наркотик: долгие попытки сдерживаться привели к тому, что кайф стал просто непереносимым. Для них обоих.
Саске мотнул головой. Так нельзя. Что эта чёртова девчонка делает с ним? Почему даже с завязанными руками она умудряется так влиять на него? И какого чёрта ему так хорошо?
«Медленнее. Нужно двигаться медленнее», - попытка сбавить темп стоила ему пропущенного удара сердца и тихого хрипа, непроизвольно сорвавшегося с губ. Но он справился. Ещё немного…
Короткая остановка. Движения стали плавными, неторопливыми, словно у кота. Плевать, что тело свело судорогой, что больше всего на свете ему сейчас хочется сорваться на ритм, который быстро приведёт к долгожданной развязке их обоих.
Сакура зажмурилась. Перед глазами и так плыло, но ловить почти безумный, горящий огнём взгляд напарника было опасно. Он воспламенял её изнутри, заставлял сомневаться в себе, поддаваться ему, поддаваться, поддаваться. Молиться на каждый выпад, наполняющий её тело мучительным восторгом. Обнимать его талию ногами, прижиматься к бёдрам, не отпускать из себя, подстраиваясь под быстрый, мощный ритм его толчков. И снова смотреть, покоряться и ощущать его в себе… Почему? Почему он остановился?
Она потянулась к нему, желая продолжения, но Учиха прижал её тело к кровати.
- Скажи это, - парень замер у самого края, выйдя почти полностью.
Харуно застонала.
- Нет.
Чуть приподняв её за ягодицы, Саске двинулся вперёд. Медленно-медленно, заставляя ещё сильнее почувствовать резкий контраст с недавним горячим стартом.
- Нет! Пожалуйста, прекрати! – пятки Сакуры забарабанили по его ягодицам. Девушка выгнулась, но сильные руки не дали и шанса: пытка наслаждением, пытка ожиданием его внутри себя, пытка желанием большего продолжилась.
Снова медленное тягучее и сладкое проникновение. Момент, когда они вместе – глубоко, безраздельно. Такое же медленное отступление, и снова пауза, сводящая с ума.
Её стон. Метания, почти слёзы.
- Хочешь, чтобы я снова взял тебя, как вначале? – голос насмехался, соблазнял и одновременно предлагал выход. – Попроси меня. Скажи, что хочешь быть моей. И я возьму тебя – всю, до капельки. Так, как хочу.
- Так, как берёшь всех своих женщин? – всхлипнула-простонала Сакура.
Она открыла глаза и взглянула на него. Что он ответит? «Именно так»? Усмехнётся, продолжив терзать тело и душу?
Но Саске просто мотнул головой. Почему-то сейчас он не мог солгать.
- Только тебя.
«Только тебя…»
Она сдалась. Пусть это всего лишь желание. Чёртова физиология. Пускай. Но было кое-что ещё. Харуно Сакура по-прежнему будет для него кем-то особенным. Кем-то важным, явно выделяющимся из общей массы. А значит, игра стоила свеч.
- Возьми меня, Саске. Пожалуйста, возьми меня, - она облизала губы и с мольбой взглянула на Учиху, в глазах которого зажглось не пламя – безумие. Он положил руки на её бедра и резко, не пытаясь сделать это нежно или ласково, вошёл.
- Я хочу тебя…
Жар её тела. Мольба в голосе. Он застонал от нахлынувшей эйфории…
- Я твоя...
Темп нарастал. Он рычал, до синяков сжимая её бёдра. Она почти кричала, желая большего.
- Я только твоя…
Движения, объединяющие тела в одно. Души, очищающиеся в экстазе слияния.
- …всегда была и всегда буду... Саске. Мой Саске. Мой.
Он уже не помнил, зачем затеял всё это, не помнил цели и мотивов. Саске чувствовал себя зверем, львом, который только что защитил своё и теперь по праву победителя берёт добычу. Дико, не видя ничего вокруг, сойдя с ума от страсти и какого-то щемящего чувства внутри того чёрного ящика, который неожиданно распахнулся настежь перед девушкой, добровольно отдавшейся ему этой ночью.
- Сакура…
«Ещё немного. Потерпи. Уже не нужно сдерживаться…»
Учиха едва-едва балансировал на грани, на самом краешке сладкой, зовущей спасением бездны. Но сегодня ему не было всё равно: они упадут туда только вместе. Вначале она, а он следом. Только так.
- Саске…
Её крик. Маленькое тело выгнулось навстречу. Последний рывок-прыжок. Мука. Экстаз. Вместе.
Не важно, сколько прошло времени. Оно замерло в этом полёте. Оно было не нужно, потеряло смысл и силу, оставив двоим их радужный туман и ощущение небывалого парения. Оно вновь вернулось, когда приземление на землю было уже неизбежным.
Учиха, откатившись вбок, потянул за пояс, и Харуно наконец-то освободила руки. На запястьях виднелись красные полосы, которые она принялась растирать. Он же только притянул её к себе поближе, удобно расположив у себя под боком, и замер.
Они молчали. Оба.
Фанфик добавлен 15.11.2011 |
3071
Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!