И пусть они одержимы злом... Глава 10
Глава десятая
— Фу, что это?
— Отвар.
— Я не буду его пить, ттебайо!
— Тогда жар не спадет.
— Да лучше от болезни умереть, чем от этой… отравы!
— Пей! — с нажимом повторил вампир и уверенно сунул под нос строптивцу лекарство. Для улучшения эффекта смерил долгим, не допускающим возражений взглядом.
Скривившись, Наруто злобно сверкнул глазами, выхватил стакан из рук Итачи и махом закинул в себя вонючее зелье.
— Дрянь-то какая… — просипел он, махая перед лицом ладонями.
Итачи терпеливо выждал, пока человек перестанет скакать по простыням, и откупорил крышку у матовой склянки. Комнату тут же заполнил запах трав.
— Ляг на живот.
— Это еще зачем? — подозрительно покосился Узумаки.
— Профилактика.
Проворчав под нос новопридуманное проклятие, Наруто покорно лег и заелозил по футону, устраиваясь поудобнее. Весомых поводов для волнения, в принципе, не было. Если рассудить здраво, за эти полтора месяца старший из братьев ни разу не позволил себе ничего лишнего.
Растерев в ладонях вязкую субстанцию, вампир склонился над пленником. Наруто вздрогнул. Хоть подобные процедуры уже были не новинкой, он каждый раз, словно заново, переживал холод чужих пальцев.
— Не бойся.
— Я не боюсь… — Возмущённое сопение.
По коже разлилось приятное тепло. Учиха действовал мягко, осторожно, и вскоре Наруто разомлел.
Вчерашней ночью он продрог до костей — сказался прошедший с утра ливень — и мгновенно подхватил простуду. И теперь был пленен не только этим поместьем, но и своей комнатой.
Хотя какой он, к чертям, пленник?
Вместо зловонного подполья, кандалов и полчища кровожадных крыс сын стража обзавелся собственной комнатой, свежеприготовленной едой и личными надзирателями. И хоть Саске как-то вскользь упомянул, что плохие условия понижают вкусовую ценность крови, Наруто не поверил ему.
Чувствовал скованно он себя недолго. Не привык иначе.
Да и как можно было просто сидеть в стороне? Облазить особняк с привидениями — это же мечта из детства. Но как быстро вспыхнул азарт, так же быстро он и затих, сменяясь разочарованием. Ничего сверхъестественного парень не узрел. Простые комнаты, простой сад, непримечательные полуразваленные постройки в конце ограды. Изысканность некогда дорогих украшений фасада перечеркнула наложенная временем серость; фонтан поблек, сад был запушен, краска стен потрескалась и обсыпалась.
Апартаменты братьев тоже не впечатлили. Полупустые, темные, с плотно зашторенными окнами и заправленными футонами. Но при этом идеально чистые.
«Итачи-сан постарался!» — усмехнулся своим мыслям Наруто.
Единственной достопримечательностью в спальне Саске оказался мощный стеллаж с книгами. В смежной комнате — спальне второго владельца особняка — Наруто заинтересовал лежавший в углу набор для каллиграфии. Сбоку ровно один к одному белели перемотанные бечевкой свитки. Любопытство взяло верх. Тихонько, на цыпочках, Узумаки прокрался к заветной горке и протянул руку, но лишь успел коснуться желаемого кончиком пальцев, как перед лицом в стену уперлась чужая ладонь.
— В них нет ничего интересного, Наруто-кун.
После этих слов его тут же нагло выперли за дверь.
Повторный набег закончился разочарованием - свитки исчезли.
Дни тянулось томительно долго. Гостиная, спальня, опять гостиная. Скукота! Наруто привык отсыпаться днем и, продрав глаза, с нетерпением ждал, когда небо скроют вечерние сумерки. Именно тогда братья устраивали спарринг. Парень забывал обо всем на свете, стоило лишь Саске взмахнуть катаной, а Итачи — отразить удар кунаем. Даже невооруженным взглядом было видно, что старший преобладает навыками владения холодного оружия, и, будь эта схватка настоящей, исход решился бы не в пользу младшего брата.
От мыслей отвлекло болезненное покалывание.
— Итачи-сан, подождите… — Узумаки с кряхтением поднялся, потер отлежавшуюся щеку, повернул голову на правую сторону и блаженно вздохнул. — Все, продолжайте.
Вампир хмыкнул. Хотел было сделать замечание, но в последний момент передумал. Не сейчас.
Трение между лопатками возобновилось.
Узумаки блаженно заурчал. В голове загудело — дал о себе знать проклятый отвар — и воспоминания вновь вернулись в свою колею.
Чем больше Наруто вникал в жизнь братьев, тем больше увязал в догадках.
Зачем они вернулись?
Саске не раз говорил, что ненавидит Коноху и здесь вампиры надолго не задержатся. Значит, скоро они покинут деревню.
И что потом?
Осознание реальности пугало. Шестым чувством Наруто понимал — пропадет! Все зашло слишком далеко. Слишком сильно он привязался к братьям, слишком явственно нуждался в заботе Итачи и бесконечных словесных баталиях с Саске. И даже не мог толком осознать, к кому сильнее тянется обожженная с детства одиночеством душа. Он уже неоднократно ловил себя на том, что смотрит на братьев и жадно ловит их жесты, впитывает голос, старается запомнить каждую мелочь. Зачем? Ответ банален до безобразия, но парень ни в какую не хотел признавать очевидное.
«Такие разные, но в то же время идеально дополняющие друг друга», — едва слышно вздохнул Узумаки, анализирую все то немногое, что сумел уловить за прошедший месяц.
Итачи-сан…
Про таких говорят «сам себе на уме». Почему-то вампир напоминал парню ворона. Мрачный, скрытный и мудрый. Любил уединение и, казалось, старался укутаться от внешнего мира, натягивая ворот затасканной хламиды чуть ли не до носа. Ко всему подходил с маниакальным перфекционизмом и даже готовил с таким лицом, словно решал судьбу мира, изводя при этом приличную дозу продуктов, пока не получался идеальный шедевр. Редко участвовал в беседах и регулярно доводил Наруто до бешенства скудными эмоциями.
Саске же был полной противоположностью. Достаточно демонстративно и ярко показывал свои эмоции, был резок, груб, не стеснялся вызывающе распахивать на груди косоде, ревниво требовал внимания к своей персоне и казался порой сущим ребенком. И если Итачи напоминал ворона, то Саске скорее был похож на степного ястреба.
«Интересно, он и в постели такой же неукротимый?» — усмехнулся своим умозаключениям Наруто, но тут же осекся: а вдруг вампиры и мысли читать умеют?
— Теперь перевернись, — разогнал сомнения тихий голос. Значит, не умеют. Ни нотки сарказма или намека на издевку парень не услышал.
— М-м-м… — Он нехотя оторвался от подушки и лениво перекочевал на спину. На «усатых» щеках красным пятном залег след от подушки, и Итачи не сдержал мимолетную улыбку.
— Осталось немного, потерпи. — Учиха вновь откупорил склянку. Белая гуща с характерным бульканьем вывалилась на вытянутую ладонь, и вампир тут же принялся кропотливо растирать грудь пленника — интенсивно, без надавливания, то приподнимаясь к шее, то вновь спускаясь к ключицам.
В этот раз Наруто вспыхнул. Сон как рукой сняло! Он старательно пытался отвлечься от непристойных мыслей, но те нагло игнорировали разум и подкидывали все более откровенные картинки. Отчужденность и высокомерие старшего из братьев притягивали, как магнит. Может, поэтому последние ночи пленник усердно проводил на крыше особняка и отчаянно, рывками втягивал охлаждающий петрикор — оставаться в опасной близости с вампирами становилось просто невыносимо. Он бы и сейчас с превеликим удовольствием дал деру куда-нибудь подальше от этих проклятых прикосновений, от этих мучительно тягучих эмоций.
«Да что же это за напасть такая?» — нахмурился сын стража и, не придумав ничего более существенного, сосредоточенно уставился в потолок. Изучил все трещинки, увидел в некоторых даже подобия фигурок, посмотрел на окно, на стены и устало выдохнул — не помогало.
Итачи неожиданно пропал из поля зрения, и Наруто ощутил нарастающую панику. Уже все? Вот так просто взял и ушел?
Узумаки приподнялся на локтях и облегченно выдохнул — Учиха был рядом. Ссутулившись, сидел около футона и с присущей ему аккуратностью складывал все свои атрибуты на металлический поднос. Привычно заправлял сбившуюся неровную прядь за ухо или просто сдувал. И совершенно не обращал внимания на егозившего по краю футона юношу.
Тишина давила и напрягала.
Не выдержав молчаливого бдения, Наруто растянулся на боку, подперев щеку рукой, и лукаво улыбнулся:
— Итачи-сан…
Тот молча поднял голову, не прекращая своего занятия.
— Скажите, а вы… — Пленник замялся. — Вы любили кого-нибудь?
Владелец особняка смерил человека снисходительным взглядом. Протянул руку, но так и не взял последнюю склянку, словно пропадая в абстракции мыслей.
Томительная минута молчания казалась вечной.
— Что ты понимаешь под словом «любовь», Наруто-кун?
Тот удивленно вскинул брови:
— А что под ним еще можно понимать?
— Многое. Привязанность, уважение, жалость, благоговение — все это можно считать любовью. Если тебя интересует, испытывал ли я платонические чувства, то ответ будет отрицательным.
— А какие тогда… испытывали? — затаил дыхание Узумаки.
Учиха невозмутимо ухватил ту самую склянку, о которой временно забыл, и бесшумно примостил ее на свободный край подноса.
— Чувство ответственности и долга. Я живу, чтобы защищать и оберегать Саске.
Наруто, до этого лежавший расслабленно, подобрался и уселся по-турецки. Костяшки пальцев, сжимающие край одеяла, побелели. И вновь минута молчания. Итачи знал, что именно хотел получить в ответ сын стража, и не был удивлен, увидев на лице собеседника замкнутость.
— А зачем его защищать? — наконец-то раздосадованно пробурчал Узумаки. — Вы же бессмертные?
— Не совсем. — Учиха покачал головой. — Слабость есть у каждого.
— И у вас?
— И у нас. Ты же понимаешь, Наруто-кун, что даже бессмертные не могут жить без головы и сердца.
— Вот, значит, как! — хитро прищурился Узумаки и развалился на спине, закидывая руки за голову. — Как все просто. Если встречу дикого вампира, отрублю ему голову — и дело с концом.
Итачи усмехнулся:
— Если встретишься с диким вампиром один на один — беги. Иначе умрешь.
— Почему это?
— Смотри на вещи реально, Наруто-кун. Ты с ним не справишься.
— Ха! С Саске же справился.
— Наивен и глуп, — сокрушенно покачал головой гений. — Тогда ты лишь смог выкроить для себя время, чтобы скрыться. Признаю, что твоя тактика оказалась действенной. Но… не думаю, что она спасет тебя в других условиях.
Итачи сам не знал, что этим неосторожным нравоучением лишь накалил обстановку. Наруто не желал отступать.
— Научите меня, — твердо заявил он.
— Это бысмысленно, — холодно отрезал Учиха. — Люди слабее вампиров. Тебе не выстоять против нежити в одиночку.
— И все же… Покажите хотя бы парочку суперприемов!
Учиха промолчал, лишь склонил голову и скептически изогнул бровь. Пленник задохнулся от гнева — этот излюбленный дурацкий жест братьев всегда выводил его из себя.
— Итачи-сан… — зарычал Наруто, резво подскакивая на ноги. — Я докажу вам, что тоже кое-что умею!
Оттолкнувшись от футона, Узумаки с воплем прыгнул вперед. Тень взметнулась и исчезла, и Наруто, оглашая комнату уже отчаянным криком, полетел прямиком на стоявшую перед ним тумбочку. Сокрушительный удар в грудь был болезненным. Поднос жалостно звякнул и, словно в замедленной съемке, завис, покачиваясь на самом краю.
— Черт! — Понимая, что получит нехилую оплеуху за испорченный скраб, дебошир торопливо подполз на коленях к тумбе и в последний момент ухватил тонкую окантовку серебристого металла. Облегченно вздохнул — пронесло. Стиснув зубы, потер отбитые ребра. Огляделся по сторонам, но вампир словно в воду канул.
— Слишком медленно, Наруто-кун, — сухо бросили откуда-то сверху.
Узумаки вздернул голову: Учиха бездвижно восседал на потолке, прижавшись ладонями и согнутым коленом к серой плоскости. Полы хламиды вывернулись и пестрыми мазками свисали по бокам. Красными, как кровь.
— Неблагородно с вашей стороны спасаться бегством, — с насмешливой издевкой протянул пленник. — Так и скажите, что боитесь получить по шее, ттебайо!
Учиха плавно скользнул вниз и гордо выпрямился. Его глаза опасно сузились.
Несколько секунд стояла тишина. Итачи словно раздумывал, вестись ли на провокацию. Решившись, чуть расставил ноги и встал в боевую стойку, помахав нерадивому противнику призывающим жестом.
— Заинтриговал. Так и быть, покажи, на что ты способен.
— Что? — Наруто непонимающе нахмурился, с опаской поглядывая на вытянутую руку вампира.
— Я говорю — нападай, — терпеливо пояснил Итачи. — Если не передумал, конечно.
Пара секунд — и на лице Узумаки промелькнуло торжествующее озарение, а губы растянулись в счастливийшей улыбке. Ему предлагают спарринг. И кто… Сам Итачи-сан. Невероятно!
— Я никогда не отказываюсь от своих слов и наваляю вам, ттебайо! — патетически воскликнул он, подтянул съехавшие на бедра трусы, и бросился в атаку.
Замах…
Учиха склонил голову, и кулак пролетел в пустоту в каких-то жалких миллиметрах.
Выброс ногой…
Соперник молниеносно устремился назад.
Сколько Наруто ни пыхтел, ни извивался, на ходу вспоминая все изощренные приемы, которым когда-то учил отец, Итачи ловко уворачивался или ставил блок.
Узумаки постепенно зверел. Вампир явно играл с ним. Не наносил ответных ударов, не наступал, просто уклонялся. Такая безобидная тактика подстегивала действовать более раскрепощенно.
Это и стало главной оплошностью.
Выпад со стороны Итачи был неожиданным. Комната крутанулась в ослепительном зигзаге, а спину обжог холод стены. Наруто охнул, осел на пол и невольно зажмурился от боли. Так легко дал загнать себя в угол...
— Никогда не закрывай глаза, но при этом избегай прямого визуального контакта. Это спасет тебя от иллюзии. Эмоции держи при себе. Ты должен четко анализировать каждое движение своего противника, а не действовать наобум, — строго выдал оппонент и, присев перед пленником на корточки, разочарованно покачал головой. — Прости, Наруто-кун, но боец из тебя никудышный.
— Не смейте недооценивать меня или, клянусь, вы пожалеете, ттебайо! — выйдя из себя, взревел Узумаки и попытался сделать подсечку.
И только успел коротко вдохнуть, прежде чем его крепко обхватили со спины, подкинули в воздух и, перехватив на лету, ощутимо встряхнули.
Рассудок пошатнулся от слишком близкого контакта, а тело оказалось в железном захвате: левую руку больно загнули за спину.
Горло обжог холод. Кунай. Излюбленное оружие старшего из братьев.
— Ты проиграл, Наруто-кун. Закончим этот бессмысленный поединок.
Но парень его уже не слышал. Голую спину натирала шелковистая ткань, такая мягкая и приятная. Над ухом теплилось едва ощутимое дыхание, шею щекотали жесткие волосы вампира. Наруто сглотнул — весь боевой запал рассыпался в прах. Кожа покрылась мурашками, сердце стучало где-то в висках, грозясь проломить череп.
Внезапно он почувствовал себя настолько уставшим, что хотелось просто плюнуть на все и лечь в постель. Видимо, в его состоянии устроить драку было плохой затеей. Но эти мысли улетучились так же быстро, как и появились. Он не хотел вновь оставаться один. Не хотел, чтоб эти сильные руки выпустили его на свободу.
— Итачи-сан… — Наруто, не обращая внимания на шум в голове, откинулся на плечо прижимающегося к нему Учихе, нагло заглядывая тому в глаза. — Поцелуйте меня.
По ключице стекла теплая струя — кунай оказался заточенным на совесть.
Лицо Итачи окаменело, в черных глазах отчетливо вспыхнул багряный сполох.
Учиха не шевелился, не разрывал довольно тесный контакт, все так же сжимая хрупкое запястье. Лишь напряженно поджал губы.
Он знал, что рано или поздно дело закончится именно этим. Слышал, как Наруто бредит по ночам, метаясь по подушке и шепча во сне их имена, но до последнего надеялся, что первым проявит себя именно Саске. Тот периодически забегал в комнату к пленнику, приносил необходимые лекарства, бегло осматривал больного и вновь исчезал. Словно не видел мольбы в человеческом взгляде — мол, останься. Или не хотел видеть.
Итачи был уверен, что глупый отото просто боялся показаться слабым. Боялся признать, что, сталкивая Наруто в пропасть, падал вслед за ним и все его иллюзии лишь самообман.
Опять все приходилось брать в свои руки.
— Ты не понимаешь, о чем просишь, — бесцветно произнес он после длительной паузы.
— Лучше, чем кто-либо другой… — Наруто даже дышать перестал от такой интимной близости, хотя конечности нестерпимо колотило от вихря эмоций. Страх, возбуждение — такие противоречивые чувства сейчас словно боролись друг с другом, подгоняли то бежать без оглядки, то с новой силой вдавливаться в упругую грудь вампира.
Итачи втянул аромат адреналина и понимающе усмехнулся:
— Твоя влюбленность бессмысленна. Для нас, люди — сытные источники. Не зря издревне детей ночи считают одержимыми злом — отчасти это так и есть. Мы никогда не сможем сосуществовать рядом. — Неожиданно он убрал кунай и оттолкнул парня на мятые простыни. — Да посмотри на себя! Ты дрожишь от страха. И так будет всегда.
— Не будет, — упрямо огрызнулись ему в ответ, сверкая хмурым взглядом исподлобья. — Я не боюсь вас.
— Лжец. — Вампир неторопливо подошёл и навис над парнем, упёршись руками в футон. — Твое сердце гораздо красноречивее, чем слова.
Бурые кляксы окропили белоснежную простынь. Учиха невольно скосился на неглубокий порез и повел носом. Хваленая выдержка ощутимо дала трещину.
И если он не покинет комнату, все закончится плачевно: трое суток голода давали о себе знать.
Наруто все понял. И тут же обвил руки вокруг шеи Учихи, дрожавшими пальцами притягивая того к себе, цепляясь за скользкую ткань, как за спасительную соломинку.
На удивление Итачи и не сопротивлялся.
«Красив…» — невольно залюбовался им юноша. Он уже давно подметил, что кожа старшего Учихи смуглее, чем у Саске. Насыщенные черным оттенком ресницы были прямыми и по-девчачьи длинными, а гладкие волосы при бликах свечи отливали холодным пепельным блеском.
Учиха коснулся губами разгоряченной кожи, втянул успевшие засохнуть капли, подался выше и, окинув человека затуманенным взором, вспорол клыками вену. Чужое табу мелкими разрядами отдавало в горле, но это такая мелочь. Младший брат не посмеет мстить собственному аники.
Наруто тихонько застонал, сам вряд ли отдавая себе в этом отчёт. Перед глазами настойчиво поползла серая муть, а место укуса ощутимо стягивало болезненной судорогой. Силы иссякали. Но он трепетно поглаживал голову Итачи, боялся отпустить.
Тело судорожно дёрнулось, когда вампир отстранился от шеи и недвусмысленно прижал Наруто к себе — резко и внезапно, с голодной похотью.
— Нет смысла объяснять, что пути назад уже не будет? Все попытки остановить меня будут игнорироваться, — произнес Учиха с несвойственной ему хрипотцой в голосе.
— Да хватит уже, — раздалось где-то в складках простыни раздраженное сопение. — Не тяните. В следующий раз я точно не решусь на такое.
— Честный ответ. Должен сказать, твоя сила воли впечатляет. Что ж… — Он обхватил пальцами подбородок парня и неспешно склонился к чужим губам.
Узумаки не смог сдержать дрожь — губы Итачи оказались холодными и сухими, с металлическим привкусом крови, но это совсем не вызывало отвращения. Он попытался углубить поцелуй, но ощутил лишь пустоту и удивленно моргнул — тяжесть пропала. Вытянувшись, Наруто рассеянно потёр глаза. Прищурился и кое-как выцепил взглядом темную фигуру в паре шагов от футона.
Послышался шорох, а затем щелчок застёжки плаща, и Узумаки стеснительно опустил глаза. Долго колебался, стоит ли смотреть, что произойдет дальше.
И все же не сдержался.
Владелец особняка, склонившись, стоял к нему спиной и снимал сандалии. Прямые волосы, затянутые красной лентой в низкий хвост, скользили по плечу под собственным весом и едва ни касались пола.
Итачи не торопился. Не обращал внимания на прерывистые вздохи со стороны футона, долго развязывал грубый пояс, опоясывающий талию, и, помедлив, не спеша задрал просторную рубаху до плеч.
Наруто восхищенно разглядывал подтянутые мышцы — совсем не таким он представлял вечно закутанного в свой мрачный плащ владельца особняка.
Но, стоило Учихе приспустить штаны, отвернулся. Не выдержал. И не заметил, как вампир оказался рядом.
Словно льдом обожгло кожу, когда прохладные пальцы настойчиво стянули последний атрибут одежды.
— Расслабься, я буду осторожен, — прошептал Итачи и развел коленом сжатые ноги пленника. Наруто податливо откинул голову и прикрыл глаза — он не мог не признать, что давно ждал этой фразы.
Учиха действовал медленно, нарочно оттягивал момент. Словно позволял человеку впитать каждое ощущение, каждую новую эмоцию. Наруто был полностью поглощен в водоворот тягучей ауры, наслаждался близостью чужого тела. Вздрогнул, услышав звук откупоренной крышки, сморщился от резкого запаха трав и холода вязкой мази, сжался, когда его вдавили в простыни, но стойко вытерпел боль. И хотя дискомфорт преобладал, само осознание соития с Итачи-саном трепетно согревало душу. Да и совесть, которая должна была дать нагоняй, молча поджала хвост и не высовывалась.
Черта пройдена.
Завтра он будет корить себя за совершенный грех.
Но это будет завтра.
Фанфик добавлен 20.07.2014 |
1555
Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!