Ты даже не представляешь, насколько сильно ты можешь страдать. Глава 3
Глава 3
За последние несколько лет курорт сильно изменился. Я добрался до него уже в сумерках, так что подлинный масштаб изменений мне предстояло оценить лишь наутро. Но кое-что было заметно и сейчас: новая парковка, забитая самыми разными машинами – от джипов до малолитражек; два новых крыла, пристроенных к старому корпусу, небольшой ресторанчик на месте бывшего пункта выдачи горнолыжного инвентаря. Ресторанчик назывался «kiss». И, судя по всему, был главным центром вечернего досуга.
Зарегистрировавшись и получив ключи, я отправился в номер.
По странному, почти мистическому, стечению обстоятельств это оказался тот самый номер, который мы снимали с Сакурой несколько лет назад.
Воспоминания навалились на меня, едва я переступил порог, сбили с ног, лишили сил. Тот же силуэт сосны в окне, та же линия горных вершин. Безумная мысль заставила меня вздрогнуть: сейчас откроется дверь ванной, и в комнату войдет Сакура, вытирая полотенцем мокрые волосы. Голая (она любила ходить по номеру голой), прекрасная, как греческая богиня, до краев наполненная юностью и желанием.
– Сакура, – тихонько позвал я. – Сакура... Скажи мне… Скажи мне хоть что-нибудь…
Ответа не последовало.
Около часа я пролежал на кровати, глядя в потолок сухими, невидящими глазами. Тело мое ныло, все кости казались переломанными, все внутренности сбились в один бесформенный ком; куском мяса – вот чем я был. Куском бесполезного мяса, куском дерьма.
Через час я заставил себя подняться и принять душ.
Я понятия не имел, что будет дальше. Что будет, то и будет.
А сейчас я отправлюсь в «kiss».
***
Я сразу обратил на нее внимание.
Хотя она вовсе не была похожа на тех куколок, которых я привык видеть. Мое усталое воображение рисовало платиновую блондинку модельной внешности с самовлюбленными ключицами и мозгом пересмешника. Она должна была обожать трахаться и жрать шоколад. Должна была повсюду искать зеркала, подкрашивать губы, даже заходя в сортир, и задалбывать окружающих тем, какой волнительный писатель Паоло Коэльо. Она должна была быть женственна до состояния студенистости, но при этом мастерски превращать в желе своего любовника, как только он отказывал ей в какой-нибудь девичьей прихоти.
«kiss» был переполнен: множество молодых и не очень лиц, покрытых мимолетным зимним загаром, множество компаний. Она же сидела за столиком в углу у окна в абсолютном одиночестве. За те десять минут, что я наблюдал за ней, к девушке подкатилось не меньше четырех типов. Очевидно, с подогретой алкогольными парами жаждой познакомиться. Но всех четверых она каким-то образом спровадила.
Что ж, я буду пятым.
Прихватив в баре кофе и рюмку коньяка, я направился к ее столику.
– Вы позволите? – спросил я, остановившись у столика. – Вы позволите присесть?
– При условии, что вы не будете ко мне приставать, – устало сказала девушка.
Однако!
– Не буду.
– Тогда прошу.
Ей действительно было девятнадцать. Никак не больше, ни на день. И она была не блондинкой, а самой натуральной брюнеткой. Длинные иссиня-черные локоны доходили почти до талии, а в правом ухе болталась сережка. Туда же, в правое ухо, был воткнут наушник от плейера. Сам плейер лежал на столе в компании зажигалки «Zippo», стакана с молочным коктейлем, рюмки водки и двух пачек «Мальборо». Из пепельницы уже торчало штук десять окурков: она выкуривала сигареты до самого фильтра. Так в молодости лет курил я сам.
Шею девушки стягивало с полдюжины дешевых бус, которые можно купить в любом магазинчике, торгующем псевдоэтнической лабудой. И еще… еще бандана на запястье.
Бандана добила меня окончательно.
Некоторое время я рассматривал девушку, жадно пожирал ее глазами, нисколько не стыдясь своей жадности.
– Что-то не так? – поинтересовалась наконец она. – У меня что, сопля из носа торчит?
– Нет. – Я смутился. – Все в порядке. Сопля не торчит.
– О'кей.
Слово «о'кей» я ненавидел ничуть не меньше, чем междометия «йоу» и «бла-бла-бла», но слетевшее с ее губ, оно почему-то не вызвало у меня протеста.
А самым странным оказалось то, что брюнетка вообще не вызвала у меня протеста.
Ее нельзя было назвать ни красивой, ни даже хорошенькой, но… она была ослепительна.
Ослепительна. Именно так. Высокий упрямый лоб, резко очерченные скулы, аккуратные, тонкие брови и глаза цвета утреннего тумана. Глаза были особенно хороши. Глаза и губы по-детски пухлые, смугло-розовые. Даже крохотная болячка в правом уголке нисколько их не портила.
– Что вы слушаете? – спросил я.
– А-а… Одних мощных людей.
– Что именно? – Я проявил завидную настойчивость, я был готов на все, лишь бы она не сорвалась с крючка.
Бритни Спирс, Эминем, Мадонна, на худой конец – хор цыган. Какая разница, что она слушает?
Но ее ответ меня поразил:
– Джазовые ребята. «Сингерсанлимитед».
Надо же. Я заслушал до дыр три их диска. Я почти не расставался с ними, пока в моей жизни не появилась Сакура.
– «О, Джинджи…» – напел я ей начало песни на почти безукоризненном английском.
И девушка впервые взглянула на меня со жгучей заинтересованностью.
– Круто! Впервые вижу человека, который знает «Сингерсанлимитед». – Она широко улыбнулась, и на щеках у нее проснулись и сладко зевнули ямочки. – Вы меня убили.
– Я случайно. Это была шальная пуля.
– Вы мне нравитесь, – вынесла вердикт девушка. – Вы клевый.
– Польщен.
– Меня зовут Хината. А вас?
– Итачи, – я на секунду задержал дыхание, – Учиха Итачи.
– О'кей. Курите? – Хината королевским жестом пододвинула ко мне пачку «Мальборо».
– Нет. Бросил.
Туман ее глаз подернулся тонкой корочкой сочувствия.
– Почему?
– Как почему?.. Бросил и все. Две пачки в день – это было чересчур.
– Да нет. Две пачки – это нормально.
– Кому как… И потом – возраст…
– Вот фигня. – Сочувственная корочка стала ощутимо толще. – А с тех пор, как бросили, не тянуло снова закурить?
– Тянуло. Еще как!
– Никогда не поздно отказаться от вредной привычки воздержания от табака. Вам ведь нравилось курить?
– Очень. – В этом я не признавался даже Сакуре.
– Видите! – тут же уличила меня девушка. – В жизни не так уж много удовольствий, чтобы вот так, за здорово живешь отказаться хотя бы от одного из них.
Интересно, почему такая простая и ясная мысль до сих пор не приходила мне в голову?
– Вы правы, Хината.
– Ну так что?
Она ловким движением выбила сигарету из пачки. Она искушала меня, провоцировала. И я сдался. Я взял сигарету из ее пальцев. Жестких и нежных одновременно, засиженных дешевыми серебряными кольцами, – таких, какими и положено быть пальцам девятнадцатилетних.
Брюнетка щелкнула зажигалкой, я прикурил и сделал первую глубокую затяжку.
– Ну как? – поинтересовалась она.
– Божественно! – Я выпустил колечко из дыма. Потом еще одно.
– Супер! – Глаза цвета утреннего тумана потек следом за колечками. – Вы и вправду потрясающий.
Потрясающей была она. И дело оказалась не только в ее девятнадцати годах, а в той ауре, которая витала вокруг нее, которая мгновенно выделяла из любой толпы: все смотрели только на нее и обращались только к ней.
– И вы здесь один?
– Один!
– Почему? – Простота вопросов девушки граничила с откровенным бесстыдством.
– А почему я должен быть не один?
– Такие места не рассчитаны на одиночество. Разве что вы решили оторваться. Подснять себе кого-нибудь.
– Я похож на человека, который нуждается в том, чтобы кого-то подснять?
И Хината принялась изучать меня: пытливо, сосредоточенно, закусив от напряжения нижнюю губу. С таким выражением лица изучают старинные манускрипты, анатомическое строение морского конька.
– Нет, пожалуй, нет. Вы похожи на человека, который нуждается в том, чтобы кого-то любить. Без памяти.
Разбитая музыкальная шкатулка в моей груди издала прощальный звон: последняя пружина ее механизма лопнула.
– Я и любил… и люблю. Без памяти. Только это ей больше не нужно. Она встретила другого.
– Ну и дура! – Хината так грохнула кулаком по столу, что рюмка с недопитой водкой подпрыгнула и опрокинулась.
– Я тоже так думал…
– А теперь?
– Теперь нет. Она просто встретил другого. Полюбила заново. А новая любовь никогда не платит по старым векселям.
Стоило мне только сказать это… Стоило мне только произнести, как случилось уж совершенно невероятное: девушка перегнулась через столик и поцеловала меня в щеку.
– Если я скажу тебе «забей», – она перешла на «ты» совершенно естественно, – ты все равно меня не услышишь. Так?
– Да.
– Значит, должен быть еще какой-нибудь выход.
– Какой?
– Анаша! – Девушка снова качнулась на стуле и рассмеялась беззаботным бесстрашным смехом. – Айда ко мне в номер курить!
Фанфик добавлен 12.03.2014 |
764
Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!