Это наш маленький секрет
От автора: Изнасилование, возможно, между строк есть, но не добавляю. Чем-то повлиял на меня фильм "Хорошо быть тихоней". Вот что-то непонятное у меня родилось для этой пары. Текст построен почти полностью из диалога. Описания излишни. Надеюсь, вам понравится.
Cпасибо за заявку на фикбуке Furimmer - "Драбблы и мини с нестандартными пейрингами".
Уже впоследстви я понял, что всему виной было моё молчание. Однако, если бы смог вернуться назад, вновь бы молча всё терпел. Я был ребёнком, а она… она была Женщиной. Да, именно так, с большой буквы. Но всё же мне интересно иногда вспомнить, как дошло до того, что я оказался в кабинете у психолога.
***
— Как вы себя чувствуете, Сай? — задаёт вопрос темноволосая женщина. Её зовут Шизуне, кажется. Фамилии не помню.
— Нормально, — отвечаю.
— Вы знаете, почему вам посоветовали прийти ко мне? — Это только второй вопрос, но мне уже не хочется отвечать.
— Знаю. Мои частые обмороки и временная амнезия ни для кого не секрет, — говорю спокойно.
— Почему же вы здесь? Не думаю, что частые обмороки – это причина приходить к психологу. Как вы думаете? — Я знаю этот метод, читал где-то. Ей давно всё известно, просто Шизуне-сан хочет наладить «контакт» с пациентом. Что ж, я не против.
— Полностью согласен. Я чувствую себя хорошо. Но врачи говорят, что обмороки связаны с амнезией, которая появилась в результате психологической травмы.
— И что же это за травма?
— Не знаю, — честно отвечаю. — Я не понимаю, зачем меня сюда направили.
— Хорошо, я не буду вас задерживать. Но, может, просто поговорим? Расскажите о себе, — просит психолог. Они все так делают.
— Не знаю, что говорить. Обычная жизнь подростка, — пожимаю плечами, размышляя о том, что мне и вправду нечего рассказывать.
— Тогда я буду задавать наводящие вопросы, — сама предлагает выход из ситуации Шизуне-сан. Я киваю в знак согласия. Славная женщина, но не думаю, что она мне поможет. Потому что мне не нужна помощь.
— Расскажи о членах своей семьи, Сай. Какие у тебя с ними отношения? — переходит на «ты» – знак, что можно быть с ней откровенным. Что ж, я попытаюсь.
— Мои родители вместе работают в одной фирме. У них бывают частые совместные командировки. Старший брат Шин учится в университете. Я редко с ними вижусь.
— То есть ты почти всё время один?
— Да. Раньше я часто сидел с Шином дома. К нам приходила тетя Цунаде. Она хороший друг семьи… была, — говорю и чувствую в груди странное ощущение потери.
— Сочувствую. — В голосе психолога чувствуется искренность. — А какие у вас были с ней отношения?
Задумываюсь. На ум ничего не приходит, хотя я знаю, что часто проводил с ней время. Она мне нравилась.
— Я любил тётю Цунаде. Она заменяла мне родителей. Мы часто общались, — отвечаю и снова чувствую что-то непонятное. Кажется, я что-то упускаю.
«Всё будет хорошо, Сай», — шепчет в голове голос Цунаде-сан. Он мягкий и нежный, хотя мне припоминается, что обычно он у неё слегка грубоватый был.
— Хорошо. А что ты можешь сказать о своих одноклассниках? — спрашивает Шизуне-сан, и я отвлекаюсь от своих мыслей.
— Перевозбужденные подростки, помешанные исключительно на любовных отношениях и соитии друг с другом, — звучит мой ответ, и я вижу, как зрачки психолога расширяются от удивления. Поэтому я добавляю: — Вычитал в книге и полностью согласен с автором.
— Кхм, — прочистила Шизуне-сан горло. — А ты себя не причисляешь к перевозбуждённым подросткам?
— Не знаю. Не чувствую потребности в сношении с представительницей противоположного пола. — Наверное, когда я выражаюсь такими словами, то кажусь странным для подростка. Но мне так легче. — Хотя недавно я чуть не вступил в половую связь с одной девушкой.
— Ты сказал "чуть", почему? Вы так и не дошли… до конца? — Похоже, разговор переходит на более личную тему, потому что, возможно, Шизуне-сан чувствует неловкость.
— Нет. Я… я, кажется, отключился, — смутно припоминаю я. — Со мной случился один из обмороков, после которых я обычно плохо помню, что было.
— Так, интересно, — тихо бормочет она, но я всё слышу. — А как зовут эту девушку?
— Харуно Сакура.
— Харуно? Хм. — Когда психологи так делают, тут нужно насторожиться. Обычно это не предвещает ничего хорошего.
— Что-то не так? — напрямую интересуюсь я.
— Скажу тебе честно, её родители первыми позвонили мне, как их знакомой, и попросили поговорить с тобой. А потом уже и твои родители. По-моему, что-то серьёзное случилось во время ваших с Сакурой… игр?.. Может, ты попытаешься вспомнить. — Шизуне-сан говорит правду, это видно сразу. Попробовать вспомнить? Не знаю.
— Я постараюсь. Помню, почему мы решили заняться сексом, — говорю спокойно, даже не краснею. Просто ничего не чувствую в этот момент, полностью погружаясь в воспоминания.
— Сакура влюблена в красавца школы, Учиха Саске. Но она непримечательна: у неё широкий лоб и взрывной характер. Я думаю, такие девушки не нравятся Саске. Её лучшая подруга, Яманака Ино, также влюблена в Учиха, однако не тратит времени только на него. У неё было несколько парней. Последний из них — Инузука Киба, с которым у неё самые длительные отношения. Ходят слухи, что они уже не раз вступали в половой контакт. Я не помню, из-за чего, но однажды Сакура и Ино сильно поругались. В пылу ссоры Ино сказала, что Харуно — невинная овечка, на которую никогда не взглянет Учиха Саске. Что было дальше, рассказывать не имеет смысла. На самом деле я не понимаю, чем так сильно задели слова Яманака Сакуру. Быть девственницей так плохо? — отвлекаюсь от рассказа, и смотрю на психолога.
— Понимаешь ли, сейчас, особенно для подростков, престижно иметь близкие отношения с кем-то. Хотя я не одобряю подобное, — следует ответ.
— Хорошо. Сакура посчитала, что быть «невинной овечкой» непрестижно, поэтому подошла ко мне и попросила заехать к ней домой.
— Так просто подошла и сказала?
— Да. Я согласился, потому что ей нужна была помощь. Однако мне было интересно, почему она позвала именно меня. Я и спросил. Тогда Сакура покраснела и сказала, что я лучший вариант, потому что не буду трепаться по всем углам и что остальных просить неудобно.
— Почему же тебя удобно? — осведомляется Шизуне-сан, положив подбородок на сцепленные руки.
— Честно, не знаю и считаю, что Сакура поступала нелогично. Ей ведь нужно было доказать, что она не невинная овечка, но она не хочет, чтобы знали, что она теряет девственность. Возможно, когда любишь, не пользуешься здравым смыслом. Так вот, мы поехали к ней, выпили чай и поднялись в её спальню. Дальше я не помню, что было, — заканчиваю я.
— Ясно. Теперь моя очередь рассказывать, — чуть улыбается Шизуне-сан. — Я беседовала с Сакурой, интересовалась, почему она хотела, чтобы ты обратился к психологу. Она сказала, что, когда вы начали заниматься… петтингом, ты остановил её, когда… она полезла к тебе в джинсы.
И тут странные картинки замельтешили перед моим глазами. Мы с Сакурой на кровати, я расстегиваю её блузку, щупаю маленькую грудь… Она неловко целует меня, а потом её рука ложится мне на живот и медленно скользит вниз, к джинсам. А потом… потом я резко отскакиваю от неё… Что-то говорю. Вроде бы, «не нужно», «давай остановимся сегодня на этом»… И дальше… я отключаюсь. Уже по-настоящему.
Холодные руки бьют меня по щекам. Я нехотя открываю глаза и вижу перед собой лицо психолога. Шизуне-сан выглядит встревоженной. Я оглядываюсь и понимаю, что лежу на диване.
— Что случилось? — Голос хриплый, словно не мой.
— Ты упал в обморок, — отвечает Шизуне-сан. — Я говорила о Сакуре, а потом ты как будто ушёл в себя, а через минуту уже падаешь со стула.
— Правда? — Она кивает.
И здесь я понимаю, что помню всё. О разговоре, о Сакуре, о нашем неудачном половом акте, обо… всём. Это был необычный мой обморок. Мне хочется срочно поговорить об этом.
— Шизуне-сан, — впервые произношу её имя вслух. — Я хочу… хочу сказать, что всё вспомнил. Об обмороках… и что было до них.
— Расскажешь? — участливо спрашивает психолог и протягивает мне кружку с горячим чаем.
— Это началось в детстве, — начинаю я, когда мы вместе с Шизуне-сан сидим на диване и пьём чай. — Шин часто убегал и я оставался с Цунаде-сан наедине. Мы много говорили, играли, а потом… она начинала шептать нежные слова и называть меня «мой милый мальчик». Говорила, что очень одинока и ей не хватает любви. Тогда я не совсем понимал, о чём она, но догадывался, что и сам чувствовал нечто подобное. Мне тоже не хватало любви родителей, внимания. Наверное, тогда-то всё и началось. Она стала не только говорить ласковые слова, но и трогать меня. Она часто касалась меня, а я – её.
— Почему же ты ничего не говорил?
— Наверное, не хотел терять её. Она была близким человеком. Я любил её, но после наших касаний я начинал ненавидеть Цунаде. Я любил её, когда она играла со мной в игрушки, рассказывала забавные истории, жаловалась на своих коллег. Однако, когда мы оставались одни, она становилась другой. Такую Цунаде я ненавидел, но молчал, потому что не хотел терять ту Цунаде.
— Это было только в детстве? — спрашивает Шизуне, которая от профессионального интереса перешла к обычному, людскому.
— Нет, продолжалось до тех пор… пока её не стало. Мне было тогда пятнадцать. Она попала в аварию. Мы пришли к ней в больницу, и когда родители отошли поговорить с врачом, она тихо прошептала, что всё будет хорошо, что она унесёт наш маленький секрет с собой. А я молчал. Не знал, что чувствовать, — рассказываю я.
— Может, грусть? Печаль? Или радость?..
— Нет. Я просто… ничего не чувствовал. С одной стороны, всё это закончилось бы. Ведь, кроме обычных касаний и петтинга, мы занимались с ней любовью. Теперь я это вспомнил. Кажется, после каждого раза я терял сознание, отключался. Наверное, хотел забыть всё это как страшный сон и забывал. Но с другой стороны — я терял человека, которого любил. Хотя уже давно знал, что она совсем не та, кем была раньше. Возможно, я был виноват в этом.
— Что сейчас ты чувствуешь по отношению к этой женщине, Сай?
— Я чувствую себя преданным. Человек, которого я любил, поступил так со мной, но… я всё равно люблю Цунаде. Она была хорошим человеком, несмотря на то, что она делала со мной. Я думаю, ей тоже было больно, — высказываюсь я и жду реакции психолога.
— Как думаешь, почему ты всё это вспомнил? — через какое-то время задает вопрос Шизуне-сан.
Я задумываюсь.
— Наверное, всё дело в разговоре с вами. Просто мне нужно было с кем-то поговорить, и я бы всё вспомнил. Это запустило какой-то механизм, — отвечаю я.
— Возможно, ты прав. А ещё я думаю, что дело здесь в том, что после Цунаде у тебя никого не было, а когда вы с Сакурой начали заниматься петтингом, прикосновения разбудили твои воспоминания. И да, дальше ты прав. Начав рассказывать, ты напрягал память и в конце концов вспомнил всё, — выносит вердикт Шизуне-сан, а потом спрашивает: — Что будешь делать дальше?
— Ничего. Всё уже в прошлом. Хотя я хочу попросить, чтобы вы не говорили об этом моей семье. Я в порядке на самом деле, — говорю я, потому что не хочу нагружать своих родных и потому что всё, что я рассказал, является нашим с Цунаде секретом.
— Я не буду говорить, если ты пообещаешь сообщать мне о своём состоянии, хорошо? — соглашается Шизуне-сан, но со своим условием. Что ж, мне не тяжело звонить раз в неделю.
— Хорошо, — киваю я и думаю, что Шизуне-сан тоже стала соучастницей нашего маленького секрета.
Фанфик добавлен 04.01.2015 |
1154
+1
