Фан НарутоФанфики ← Романтика

Как сжечь ведьму. Пособие для начинающих. Часть 16. Королевская кровь



Часть 16

Королевская кровь


Наруто сжимал руку Хинаты с такой силой, что девушке было больно. Они оба уже почти дошли до заветной пещеры, где могли укрыться от преследования, и уже ощущали холодное дыхание темноты, скрывающей в себе убежище Огненного Дракона, но Хассельманс внезапно остановилась, выдёргивая свою кисть из крепкой хватки мальчика.

— Хината, пошли. Быстрее! — закричал растрёпанный блондин, изумлённо обернувшись к ней. В голубых глазах застыл страх.

— Я не могу оставить там Саске, — с мольбой протянула ведьма, по-прежнему пытаясь вырваться. Наруто нахмурился и согласно кивнул.

— Согласен. Я поступлю подло, если оставлю его там одного! — Стараясь собственными словами прогнать страх, ребёнок решительно махнул рукой в сторону ещё не начавшейся битвы. В этот момент он считал, что Де Рейналь достоин спасения.

— Стой, — прошептала Хината с неимоверной нежностью, останавливая мальчика. Её горячая изящная ладонь легла на его щёки, прогладив большим пальцем «усы», вздыбливающиеся в предвкушении драки. — Вспомни наш договор. Ты выполнил своё обещание и привёл нас к пещере. Теперь моя очередь.

— Нет! Хината, ты не обязана! — закричал Наруто, сжав в объятиях тонкую женскую талию.

— Если я не помогу Саске, то весь наш пройденный путь будет бессмысленным. Король хочет заполучить меня, и он меня получит. Такова моя судьба, ведь мне нет места среди людей...

Ветер усиливался, дуя в сторону пещеры. Наруто не мог её отпустить, продолжая сжимать Хассельманс, словно цепляясь за последнюю надежду спасти от костра хотя бы её, чего не смог сделать для матери. Многое хотелось сказать, чтобы исправить прошлую ошибку, но язык не поворачивался произнести и слово.

Хината улыбнулась, поцеловав паренька в макушку светлых растрёпанных волос, и побежала вниз по узкой каменой тропинке, неуклюже спотыкаясь о большие камни, попадавшиеся под ноги. Наруто смотрел ей вслед молча, будучи полностью бессильным.

«Наруто! — вскрикнул неизвестный голос в его голове, и сильный порыв ветра ударил в лицо, толкнув ребёнка к входу пещеры. — Заходи, не медли!»

Мальчик решительно набрал в лёгкие побольше воздуха и побежал во тьму, сгущающуюся над ним. Стены пещеры были влажными и скользкими, а под ногами хлюпала вода, медленно капающая с потолка и собирающаяся в маленькие лужицы на полу. Ветер завывал, метаясь по узкому проходу, словно показывая путнику дорогу в непроглядной темноте, пока впереди не сверкнул огонёк, становившийся ярче с каждым неуверенным шагом Наруто навстречу.

Раздалось тяжёлое и хриплое дыхание, а в самой пещере стало тепло, почти жарко.

— Мальчик, — громом вдоль стен пролетел громкий и грубый голос. — Я ожидал девушку... Каково разочарование.

Разжались тяжёлые грузные шаги, и на мгновение мерцающий свет погас.

— Хината в опасности! Помогите ей! — закричал Наруто, сжав кулаки, чтобы сдержать страх.

— Плохой из тебя проводник, мальчишка, — сквозь смех прорычал незнакомец, и внезапный яркий огонь ослепил светловолосого мальчика. — Минато, ты только посмотри! Он же так сильно похож на тебя!

«Минато?» — не веря услышанному, ребёнок с трудом посмотрел вперёд, щурясь от яркого света. На него взирала пар тёмных глаз, а чешуйчатый массивный нос покрылся маленькими язычками огня, освящая своим светом всё пространство вокруг. Дракон непонимающе наклонил голову вбок, чуть опустив её, и оскалился, наверно, улыбнувшись, обнажая острые клыки, за которыми виднелся раздвоенный длинный язык. Наруто не было страшно, ведь это Хината вела их всех сюда, но ноги немного подрагивала от преизбытка эмоций, находясь рядом с этим массивным трёхметровым чудовищем, дыхание которого почти сбивало с ноги своей силой.

— Разумеется, он на меня похож, — раздался мягкий низкий голос за спиной дракона. Мальчик сразу узнал его — он и предупреждал его всего пару минут назад. Почему каждое слово отдаётся дикой болью в груди? — Ведь он мой сын.

— Па… — хотел было произнести Наруто, но непроизнесённое слово застряло в глотке, сжимаясь в неприятный ком. Дракон немного отошёл, тихонько фыркнув, обходя худенького мальчишку, и направился к выходу из пещеры, пропустив вперёд высокого светловолосого мужчину с такими же небесно-голубыми глазами, как у сына.

— Наруто, — выдохнул он, закрыв глаза на мгновение, словно вздохнув с облегчением. Ветер вокруг них закрутился в вихрь, потрепав длинные непослушные пряди светлых волос его отца и убрав их с лица. — Я скучал, мальчик мой…

По смуглой щеке скатилась крошечная слеза, которую не смог сдержать Жрец Ветра, стараясь скрыть волнение за широкой улыбкой, но губы предательски подрагивали. Нужно всего поднять руку и протянуть её ему, но тело не слушалось. Слишком много упрёка в глазах маленького мальчика. Слишком много обиды.

Они так и стояли друг напротив друга, опустив глаза от неловкости. В это мгновение Наруто даже забыл о том, что его друзья в смертельной опасности и что каких-то пару секунд назад он стоял лицом к лицу с самим Огненным Драконом. Всё, что сейчас было в его мыслях, — непонятные чувства к отцу.

Из ступора воссоединившуюся семью вывел женский вскрик, разнёсшийся по воздуху звонким эхом, и громкий тяжёлый хлопок крыльев, когда дракон взлетел вверх, с непривычки неуклюже оттолкнувшись задними лапами, раздробив своей силой поверхность скалистого камня. Стоило Хашираме подняться в воздух, как он сразу увидел пепел, мелкими чёрными хлопьями кружащийся в небе, как невесомые перья. Направившись к ним, Огненный Дракон бросил мимолётный взгляд в сторону удаляющихся внизу воинов, застывших в ужасе при виде его массивной туши, скользнувшей у солнца, и на бессознательную маленькую девушку, сидевшей рядом с одним из солдат, отвернувшегося к нему спиной. Направься он сейчас к нему, Жрица реки была бы спасена, но дракон, не раздумывая, сложил крылья и устремился вниз, рассекая плотный поток воздуха, который встречал его яростным сопротивлением.

Рыцарь падал к земле на невероятной скорости. Охваченный огнём и сгорая заживо, он не мог думать ни о чём, кроме Хинаты, захваченной его родным братом.

Дракон уже подлетел к Саске и, схватив его за плечи когтистыми лапами, внезапно вновь расправил крылья, и их обоих неприятно дёрнуло, когда прекратилось падение. Хаширама слышал, как под его когтями рвётся плоть и хрустят кости, отчего бывшему жрецу становилось не по себе за свою нерасторопность и неуклюжесть. Больше всего он ненавидел насилие.

— Саске! — с радостью резко вскрикнул Наруто, подбегая к самому краю обрыва, но тут же отошёл, позволяя положить перед собой полуживого друга, напоминавшего тлеющий уголёк в форме человека. — Он живой?

— Да, — обеспокоенно сощурившись, ответил Минато и резко протянул руку в сторону умирающего. Еле уловимое глазу при свете дня сияние белой дымкой появилось у его раскрытой ладони, и огонь, поглотивший тело Саске, потух, оставив после себя изуродованную ожогами кожу, которая сильно дымилась, источая неприятное зловоние. — Хаширама, неси его в пещеру. Нужно его подштопать.

Дракон согласно кивнул и снова тяжело зашагал по скалистой тропе, сжав челюсти на руке Саске. Все трое сморщились, когда услышали хруст костей, и Хаширама, не выпуская из своих зубов плоть, нервно покосился в сторону Жреца Ветра.

— Ничего, — дрожащим голосом произнёс Минато, махнув в его сторону рукой. — Всё равно мне лечить его долго.

И Дракон потащил рыцаря в пещеру, оставляя после него лишь кровавую дорожку.

***


Перед глазами было всё мутно, словно затянутое белой пеленой, и лишь красный непонятный силуэт был ярче и чётче остальных. Он извивался и никогда не стоял на месте, что пугало Саске, постепенно приходящего в себя. Постепенно картинка стала проясняться, а вместо громкого гула в ушах стали слышаться мужские голоса, о чём-то усиленно спорившие. Де Рейналь слышал различные оттенки интонаций и самих голосов, ясно узнавая среди них ещё совсем детский голос Наруто, но слова теряли свой смысл в его голове, ноющей от боли.

— Я твой отец, что бы ты ни говорил, и ты обязан меня выслушать! — словно прозрение, пронеслось по воздуху, и Саске дёрнулся от изумления.

— Отец? Да какой ты мне отец? Я презираю тебя! — зарычал Наруто, почти взвизгнув от отчаяния, и рыцарь попытался подняться, облокотившись на локти. Его штормило, а тело кидало из стороны в сторону.

— Тише вы, наш погорелец очнулся. — Этот голос был таким грубым и громким, что по каменным стенам пещеры прошла маленькая дрожь, а мужчина вздрогнул от вибрации по полу и обернулся назад, встретившись с парой маленьких чёрных глаз, окружённых плотной и мелкой чешуёй тёмно-бордового цвета. Они были так близко, что у Саске перехватило дух от страха. — Привет.

Де Рейналь часто задышал, готовясь вот-вот закричать, но ему трудно было произнести хоть звук. Лёгкие болели с такой силой, что рыцарь стал кашлять, отхаркивая пепел прямо на каменный пол пещеры. Его внутренности постепенно сгорали.

— Прости. Я мог излечить твои внешние раны, но потушить твой внутренний огонь я не в силах, — обречённо прошептал Минато, смотря на мучения мужчины.

— Ты кто вообще? — хрипло спросил Саске, глядя на жреца исподлобья, тяжело дыша.

— Я отец этого мальчика, — гордо представился Минато, похлопав рядом сидящего Наруто по плечу.

— С «папой» у тебя общего только слово, — раздалось бурчание недовольного мальчика, обиженно надувшего губы и отпрянувшего в сторону от мужчины.

— А ты, как я понимаю, Огненный Дракон? — повернув голову в сторону чёрных глаз, по-прежнему продолжавших смотреть на него пристально, предположил Саске и сощурил свои глаза, которые щипало от жара танцующих маленьких огоньков на чешуе огромной рептилии, когда тот придвинул свою огромную вытянутую морду вперёд почти вплотную к своему гостю. Когда он был так близко, стены этой большой пещеры казались тесными, а холодный воздух был невыносимо жарким.

— Зови меня просто Хаширама, — медленно шевеля пастью, проговорил Дракон, подняв глаза вверх, словно заглядывая рыцарю за спину, и на пару секунд задержал свой взгляд в одной точке, а после снова уставился на Саске, отодвинувшись.

— Саске! — окликнул рыцаря Наруто, подбежав к нему вплотную. — Нужно немедленно выдвигаться на помощь Хинате! Они ведь сожгут её, ты это понимаешь? — кричал мальчик, сжав покрывало, которым было укутано тело рыцаря, а после замолчал и густо покраснел, посмотрев вниз, где ткань больше не скрывала его наготу.

— Я знаю… — произнёс Саске, снизив свой голос до шёпота. Внезапно вскочив на ноги, он сжал ребёнку горло, приподняв его тело вверх, и зашипел, снова покрываясь пламенем: — Это твоя вина! Я просил тебя оберегать её!

Голубые глаза широко распахнулись от ужаса, и Наруто захрипел, пытаясь вдохнуть воздух, болтая ногами в надежде нащупать ими пол. Пальцы рыцаря, сжимающие горло до бордовых следов, были невероятно сильными и горячими, а его взгляд был наполнен отчаяньем. Всю ненависть к себе он выхлестнул на ребёнка.

Порыв ветра колыхнул языки пламени на обнажённом натренированном теле рыцаря, и тот едва успел убрать свою руку от горла Наруто, чтобы её не разрубило пополам огромным крылом, сотканным из туманной дымки. Мальчишка громко кашлял и жадно вдыхал воздух, а Саске смотрел в глаза огромной птице, застывшей перед ним и пристально следящей за каждым его действием, преградив собой сына жреца.

— Прекратите! — неестественно твёрдым голосом произнёс Минато, подойдя к Де Рейналю и ударив его ладонью в грудь, отчего мужчину откинуло к позади стоящей стене. Пламя вновь было потушено, а обожжённая ладонь жреца источала белый дым, заживая от сильного ожога. — Не смей прикасаться к моему сыну таким образом, иначе я разрублю тебя на куски.

— Да кто ты такой, будь ты проклят?!

— Тише, мальчик. Я не советую тебе так разговаривать с Минато. Он ваша надежда на спасение девушки.

— Замолчи, Хаширама. Этому человеку, имеющему на руках кровь невиновных женщин, никогда этого не понять!

— А сам? — вмешался в разговор Наруто, придя в себя. Он смотрел на отца с презрением и готов был вот-вот расплакаться. — Где был ты, когда на костре горела моя мать?

— Наруто, я… — Мужчина осёкся, уводя взгляд, явно что-то умалчивая. Тяжело вздохнув, он добавил: — Это только мой грех. Я не хочу об этом говорить.

— Отец! — завопил Наруто от бессилия, ударив кулаками по каменному полу.

— Я сказал, хватит об этом!

Между всеми повисла тишина, и даже дух растворился в воздухе, наконец уведя пристальный взгляд от Саске. Отец и сын снова воссоединились, но не могут найти общий язык и вернуть былое доверие, потерянное много лет назад. Их боль была общей, пожирающей изнутри и превращающейся в злобу. Но ещё больней обрести то, о чём мечтал, но не имеешь возможности принять.

— Расскажи им, — первым тишину прервал Хаширама. Умудрённый многими веками дракон подошёл к Минато и положил свою голову ему на плечо, отчего тот вздрогнул. — Я не вижу перед тобой маленького мальчика. Наруто превратился в юношу, поэтому он обязан знать всё. Да и Саске будет полезно узнать о том, кто его истинный король.

— Мой король — Орочимару Д’Ориола! Я многим ему обязан, — откликнулся Саске.

— Хм-м… Например? — оскалился Огненный Дракон, негромко усмехнувшись. Его клыки были очень длинными, но уже сточенными от времени, а широкий тёмно-бордовый нос морщился от его «улыбок».

— Жизнью. Он подарил мне и моему брату жизнь, наградив титулом, дав образование и заменив нам отца.

— Каков велик подвиг, — шикнул дракон, ложась у стены. Ему уже было тяжело передвигаться от старости, а массивные когтистые лапы дрожали каждый раз, когда он стоял, нагружая их своим весом. Выжидающе посмотрев на Минато, он укрыл себя собственным крылом, которые помогали ему согреться в такие холодные дни, как сегодня, и укрывали дракона от сырости.

— Хорошо. Из меня плохой рассказчик, — словно через силу, говорил Минато, подходя к небольшому камню, выглядывающему из пола маленьким бугорком, и сел на него, чуть подавшись вперёд, поставив одну ногу на возвышенность. — Помоги мне, старый дракон.

Хаширама снова усмехнулся и вытянул по-змеиному длинную шею, протянув морду вперёд к рассказчику, у ног которого был потухший костёр, выложенный мелкими камушками и усыпанный старым, давно выгоревшим углём и свежим хворостом. Пасть дракона слегка приоткрылась, и из неё хлынул огонь узкой струёй, поджигая чуть сырую древесину, отчего та стала трещать, и маленькие искорки принялись выплясывать в алом пламене. Густой дым заполнил всю пещеру, и Минато протянул руку вперёд, подождав пару секунд, пока дым обхватит всю его ладонь, а после вокруг Наруто и Саске стали появляться силуэты, словно воспоминания из дыма.

Де Рейналь видел праздничный зал и длинные деревянные столы, знакомые ему по замку короля, за которыми собралось множество людей. Знакомый узкий проход между гостями, устеленный длинным ковром, который вёл прямиком к креслу короля, восседавшему над всеми прямо у стены, окружённому роскошью золота и драгоценными камнями. Всё было знакомым до малейших деталей, только поднявшись по ступеням, он предстал перед двумя тронами, стоявшими совсем близко друг к другу, а на них восседали двое — Король и Королева, лиц которых молодой рыцарь не знал.

— Я расскажу вам историю, которая начинается далёких тридцать лет назад, когда я был ещё ребёнком, — начал свой рассказ Минато, и дым рассеялся, снова сгущаясь и превращаясь в маленького растрёпанного мальчика с испуганными глазами.

«Мне было семь, когда мои родители предстали перед судом «за колдовство». Из них выбивали признание месяц. Долгих тридцать дней мучительного ожидания, когда ты знаешь, что истинной причиной доноса являешься ты.

С самого рождения я видел и слышал духов. Не понимая сначала, что это, я постоянно плакал и прижимался к матери, но после свыкся, научившись принимать этот дар и даже понял, что хорошие взаимоотношения с силами природы приносят достаток в мою семью. Возле мельницы всегда дул ветер и не было крыс, уничтожающих запас зерна. Наш урожай был самым лучшим в городе, и я был горд своим домом, своим даром, своими родителями и не мог представить, что все соседи насквозь прогнили внутри, погрязнув в зависти.

После начала суда у нас отняли всё имение и я остался на улице. Меня даже посадили в камеру к таким же несчастным детям, родители которых были так же безжалостно оклевещены и которых тоже ждала казнь, если будет доказана вина родственников, но, в отличие от всех, меня выпустили на следующий же день без объяснения причины. За моей спиной раздавался детский плач малышей и подростков, а меня просто вышвырнули за двери тюрьмы, словно мне там не место.

Живя на улице, дрожа от холода, я выживал, как мог, надеясь, что мои родители будут оправданы и я смогу вернуться в свой дом, но день сменялся ночью, а известий о судебном решении не было. Жители боялись и презирали меня — сына колдуна и ведьмы, но были и те, кто жалел ребёнка, угощая меня хлебом, а иногда и мясом, которое я ел сырым от голода, и позволяли ночевать в загонах для животных, где я мог согреться об их тёплые тела. В благодарность я лечил хозяев или скот, а люди благодарили меня, считая меня настоящим Божьим посланием с небес.

После месяца разлуки я впервые увидел своего отца и мать. Их остригли наголо, а по всему телу виднелись следы побоев и пыток. На руках и ногах кожа была огрубевшей — именно там, где изо дня в день их кожу сдирали тяжёлые металлические оковы. На главной площади все присутствующие стояли, скукожившись от зимнего холода. Священник, вырядившийся, как на представление, держал перед собой огромный крест, читая молитву дрожащим от холода голосом, а я с трудом протолкнулся вперёд, упав коленями в мокрый снег, и плакал, сдерживая крик ужаса, когда к хворосту у ног моих родителей поднесли факел и, несмотря на ужасный холод, вспыхнул огонь. Мама плакала и кричала так пронзительно, что закладывало уши, а отец извивался, пытаясь скинуть с себя верёвки, держащие его у столба. А после этот тошнотворный запах гари и серы, когда крики стихли и начал раздаваться треск кожи в охваченном огне.

После пережитого я не мог ни есть, ни спать. Не мог прикоснуться к мясу, отдавая его духу, ставшему моим хранителем и учителем. Охота на ведьм продолжалась, и люди были подавлены страхом, кто-то мог в любой момент рассказать про меня. Уединившись в лесу и построив маленькую лачугу, я жил там около десяти лет, продолжая принимать и лечить редких гостей, которых с каждым годом становилось всё меньше и меньше, и терпеливо ждал своего часа и палачей, облачённых в доспехи.

Когда я стал крепким юношей, за мной пришли. Это не было неожиданностью, но бежать я не стал. Больше всего мне осточертело жить в одиночестве, болтая только с безмолвными духами, голос которых раздаётся в твоей голове, и ты обязан быть их слугой. Я уже протягивал руки рыцарям, давая им возможность арестовать меня без борьбы, но двое мужчин лишь испуганно отшатнулись от меня, расступившись, и все стоявшие за ними воины поступили так же, образовав собой живой коридор. У меня перехватило дыхание, когда я увидел своего истинного гостя — ко мне приближался сам Король. Человек, убивший моих родителей десять лет назад, и я мог обезглавить его в одно мгновение, но он поклонился и попросил у меня помощи. Я долго гадал, глядя на правителя в столь унизительном для него положении: что могло случиться, чтобы он просил помощи у того, кто должен был погибнуть ещё десяток лет назад в чане с горячей водой, окрашенной его собственной кровью? Что может быть ценно для бездушного короля?

— Мой сын ослеп, — произнёс он, выпрямившись, и мои плечи поникли. Теперь я точно не мог ему отказать.

Сыну короля было от силы лет шесть. Худощавый мальчик с тёмно-каштановыми волосами длиной до плеч, он боялся и вздрагивал, слыша мои шаги. Занимаясь верховой ездой, он получил сильную травму, последствием которой стала полная слепота. Обречённо взирая куда-то сквозь меня своими бесцветными большими глазами, ребёнок даже не шевелился, боясь дышать.

— Ваше Величество, я советую вам выйти.

— Что ты собрался делать с моим ребёнком? — заволновался он, направляясь ко мне от дверей, окружённый двумя охранниками.

— Я собираюсь вернуть ему зрение, но то, что вы увидите, может вас напугать.

Король задумчиво отошёл, но не вышел, прогнав из комнаты всю охрану, и мы остались лишь втроём. Он ходил вдоль стен, сложив руки на груди. Его грубоватое лицо было напряжённым, отчего две морщинки под уголками его губ стали ещё глубже. Подождав пару минут, словно давая ему шанс передумать, я протянул руку к сидящему передо мной ребёнку и коснулся кончиками пальцев его переносицы, отчего Король остановился. Он задышал часто, как и его сын, едва не дрожащий от страха, но крепко стиснувший зубы, чтобы не произнести даже писка.

— Дыши, не бойся. Ты почувствуешь лишь маленькую щекотку, — успокаивал я мальчика, и за моей спиной раздался громкий хлопок крыльев, заставший вскрикнуть всех присутствующих. Огромная птица взлетела к потолку, оставляя за собой тонкую дорожку из тумана, и стала кружиться над головой слепого ребёнка, осыпая его своими белоснежными перьями. Постепенно широко распахнутые белёсые глаза темнели, зрачок приобретал очертание, словно внутри него разлилась сама тьма, и теперь наследник короля смотрел прямо на меня.

— Ты видишь меня? — спросил я, наклонившись к нему чуть ближе.

— Да, — коротко ответил он, неуверенно поднимая глаза вверх, но дух растворился в воздухе, прежде чем мальчик смог его заметить.

— Итачи, — окликнул сына король дрожащим голосом, подойдя к нему и обхватив его щёки ладонями, обеспокоенно оглядывая его лицо, где под глазами образовались две длинные глубокие складки. — Что это?

— На этом ребёнке оставил метку сам Дух Ветра. Его глаза теперь особенные, — ответил я и встал на колени, протягивая руки вперёд, чтобы теперь меня арестовали и отвели на костёр, но никто этого не сделал. Более того, за спасение своего наследника королевская семья сделала меня своим приближённым, пожаловав мне титул и полностью начав доверять. Молодая Королева выучила меня письму и точным наукам, а Король обучил верховой езде и владению луком просто потому, что мне это было любопытно. Сдержанный с грубой манерой речи и тяжёлым взглядом, он был куда мудрее, чем все его советники. Чтобы вынести решение о прекращении охоты на ведьм ему потребовалась всего неделя. Фугаку Де Рейналь был очень благодарен, но выказывал это только таким способом, даже не боясь обрушить на себя гнев церкви.

Город преображался на глазах. Торговля стала процветать, люди меньше голодали и стали улыбаться, без страха общаясь друг с другом. Я любил часами гулять по этим улочкам, стуча каблуками сапогов по каменным дорогам. Вдыхать неизменный запах сырости и слышать гул голосов, которыми был насыщен город. Именно тогда я встретил твою мать, Наруто. Она просто прошла мимо, держа в руках плетёную корзину полную фруктов. Меня привлекла её длинная ярко-рыжая коса, блеснувшая на тусклом солнце и сделав его лучик ярче. Кушина… Красивая Кушина в старом платье и грязными от работы руками, но я влюбился в неё с первого взгляда.

Получив благословение самой Королевы, которая в то время была уже на сносях, я женился на ней, и она стала моей верной спутницей во всём. Кушину любили духи и часто появлялись перед ней, дразня её и выпрашивая кусочек мяса, и они его получали, а мне, как всегда, доставались овощи.

Вторые роды Королевы проходили тяжело. В итоге второй ребёнок короля родился… мёртвым. Бездыханный уже, посиневший маленький мальчик лежал у меня на руках, а госпожа Микото была в предсмертном бреду, изливаясь потом и бормоча молитву снова и снова. Я должен был замотать ребёнка в одеяло и вынести королю, сообщив тому неприятные новости, но я этого не сделал.

Оставив свою жену рядом с изнеможённой женщиной, я вышел на балкон, где открывался красивый вид на реку и густой утренний туман над ней. Я просил своего Бога даровать этому невинному ребёнку жизнь и дать шанс искупить грехи его отца, а после положил крошечный свёрток на каменный пол и зашёл обратно в комнату, где Микото уже пришла в себя и глазами, полными ужаса, смотрела на меня, сдерживая слёзы.

— Я сделал всё, что в моих силах… — И она заплакала так громко, что её голос эхом разносился по замку, а веки побелели от силы, с которой она их сжимала. За дверьми послышалось беспокойный топот, и в комнату ворвался взволнованный Фугаку, застывший у дверей, смотря на горе своей жены и покрасневшее от сдерживаемых слёз лицо Кушины.

Внезапный детский громкий плач заставил всех вокруг замолчать. Я поспешил на балкон, где на полу лежал и морщился живой малыш, сжимая кулачки от холода и разрываясь плачем. Его некогда бледные щёки приобрели багровый оттенок, а сердце билось так неистово, словно он спешил жить, едва родившись. Этим ребёнком был ты, Саске…

Всё было хорошо и шло своим чередом, пока в замке семьи Де Рейналь не появился Он — вернувшийся с Востока, придворный рыцарь Орочимару Д’Ориола. Его не было около пяти лет, и Орочимару не радовало то, что он видел на улице. Его раздосадовала новость о том, что были отменены казни, а церковный суд потерял свою власть. Лордом овладевала жажда власти, и туман неистовой злобы тянулся за его ногами, извиваясь тонкими чёрными змеями. Но главная сила его заключалась в слугах — изгнанных духах Бога Огня, которые также желали власти и были опьянены местью. Священник, дюжина рыцарей и палач — его личная армия, истинные лица которых мог видеть только я. Их целью был трон, и я обязан был предупредить об этом своего короля, чтобы спасти его семью от гибели.

— Я знаю, — тихо ответил он, повернувшись ко мне спиной и уставившись в окно, за которым на город уже опускался ночной мрак и медленно зажигались огни факелов. — Он мечтает о власти. Раньше я проигрывал ему во всём и моё положение не было подкреплено наследником. Благодаря тебе у него теперь нет шансов, так что я на твоём месте больше беспокоился бы о себе, Минато. Первым, от кого он захочет избавиться, будешь ты.

— Или твои наследники. Ты даже не представляешь себе, кто стоит за его спиной… Против них даже я ничего не смогу сделать.

Не успел я закончить, как Дух появился прямо за моей спиной и пронзительно по-птичьи закричал, захлопав крыльями и приземлившись рядом. Фугаку даже не вздрогнул от неожиданности, очевидно привыкнув к его теперь частым появлениям. Дух Ветра пищал, тыкая в моё плечо своим клювом, а иногда кусая шею, прокусывая кожу до крови. В моей голове я слышал настоящий крик отчаяния.

— Что с ним?

— Он просит меня покинуть замок. Говорит, что тут витает запах смерти, Ваше Величество.

Де Рейналь молчал, смотря мне в глаза обречённым тусклым взглядом, будто моля меня остаться. Его одолевал страх от одной только мысли, что теперь ему придётся обходиться без моей помощи. Я понимал его, но не мог рисковать жизнью своей жены.

— Я останусь с вами, мой король. Но сначала я должен убедиться, что Кушина в безопасности.

Он ничего не ответил мне, и я не мог увидеть эмоции, какие были на его лице, когда я быстрым шагом вышел из его покоев, направившись прямиком за женой. Надеюсь, что в тот момент он испытывал облегчение.

Орочимару пробыл в замке недолго, уехав буквально через месяц, оставив после себя своих «шпионов». Я встречал эти лица каждый день и делал вид, что не вижу их истинной сути, но они не скрывали своего пренебрежения и брезгливости мной. Сколько раз бы меня ни пыталась оклеветать церковь, прикрываясь благими делами своего Бога, и сколько бы раз ни запасал бы для меня хворост изуродованный шрамами палач, меня всегда спасал от суда король, а я продолжал быть рядом с ним как правая рука.

В тот роковой день я отлучился лишь ненадолго, — всего на пару недель покинув замок, когда родился Наруто. Пока я сжимал в своих руках настоящее счастье и целовал свою жену, Орочимару вернулся и решил в одно мгновение покончить с королевской семьёй, вернувшись внезапно, впрочем, как и всегда. Для него время шло неумолимо быстро, и старший наследник взрослел, становился крепче телом и духом и приобретал мудрость, не присущую его годам. Двенадцатилетнего Итачи вся прислуга уже считала королём, а Фугаку стал брать старшего сына на все собрания и переговоры между другими королевствами, где иногда за ним было последнее слова. Де Рейналь считал, что его ум — это и есть дар духа, даже не подозревая, что Итачи учился по старым книгам даже по ночам, чем разительно отличался от младшего непоседы.

Святой ветер, этот Саске… Казалось, что он везде: стоило ему только проснуться, как в его руках уже был зажат деревянный меч и он рвал им все занавесы и крушил всю посуду со столов. Ты всегда был сильным, но сообразительностью мой Бог тебя обделил. Надо было тщательней его просить.

В мой дом ворвались духи земли, выбив дверь в старенький и небольшой дом на самой окраине города у крепости. Разбрасывая везде куски земли и оставляя разводы грязи, они разбудили Наруто и испугали до полусмерти Кушину, рыча и клацая огромными клыками, предупреждая меня о беде. Король испустил дух. Мой повелитель сокрушён.

Поспев в замок, где творился настоящий хаос, я поспешил в опочивальню короля и королевы. Пробираясь сквозь плотную толпу слуг и рыцарей, я оказался у самой кровати и готов был заплакать, прикоснувшись к безжизненным лицам. Не было ран, никаких следов, и я не чувствовал яда в них, но их сердца остановились, словно во сне.

— Сир, помогите! — закричал один из самых старых рыцарей со своими самыми верными солдатами, вбегая в опочивальню уже бывшего короля и выгоняя всю прислугу из комнаты. На руках рыцари держали едва живых сыновей. — Спасите их, — с дрожью просил меня уже поседевший Хирузен, ложа детей на край кровати и приказывая своим солдатам держать двери. — Я знаю, что вы можете.

Едва коснувшись ладонями двух вспотевших лбов, я сам почувствовал головокружение и чуть не упал в обморок от той боли, что испытывали невинные дети. Потратив все силы, я спас их, а после исчез из замка, когда дверь была выломана, и теперь в комнату вошёл самовозглашённый Король. Я не знаю, какие эмоции испытал Орочимару, когда увидел живых наследников, но тот факт, что вы живы, доказывает о том, что он использовал вас в своих мелких целях.

После я был вынужден скрываться. Найдя Хашираму, я стал отшельником, видевшимся со своей женой и сыном очень редко, чтобы не подвергать их опасности. Но солдаты Орочимару выследили Кушину и сожгли её по обвинению в колдовстве. Я просто не смог подвергать опасности и Наруто и окончательно исчез из его жизни».


Саске молчал, ни разу не посмотрев в сторону Минато во время рассказа. Он впервые слышит, что род Де Рейналь является королевским, а он и его старший брат — прямые наследники. Стоит ли верить этому малознакомому человеку, позабыв обо всём, чему его учили всю свою жизнь?

— Твой король обманщик, вор и убийца. Моим же королём до сих пор является Фугаку Де Рейналь. И я надеюсь, что в скором времени у власти станет твой брат. В тебе я не вижу короля. Ты рождён воином.

— Нам говорили, что наших родителей погубил колдун, который предал их доверие. Мой отец — придворный рыцарь короля, служивший верой и правдой Орочимару Д’Ориола многие годы, пока не испустил дух.

— Вздор! — вскрикнул Хаширама, не выдержав серьёзного тона Саске. — Ведьм не существует. Эту охоту Орочимару возобновил специально, чтобы предавать огню жрецов. Когда огонь поглотит всех четырёх, то сила Яхико пробудится. Этот глупец считает, что Бог в благодарность дарует ему свою силу, но это не так. Если пробудится Бог Огня, миру придёт конец.

— И сколько жрецов осталось? — нахмурился рыцарь, подавшись вперёд к дракону.

— Жрец Воды и Ветра.

— То есть Хината и мой отец?

— Да.

— Они не сожгут Хинату, ведь Орочимару нужна её помощь. Она сможет собрать ему армию духов. Пока у неё есть эта власть, она в безопасности и чёрный дым не поднимется над городом.

Саске снова опустил голову и с силой потёр руками лицо, тяжело выдохнув.

— А что, если она больше не может разговаривать с духами? — прошептал Де Рейналь.

— Что? Я не понимаю тебя. Она не Жрец, ты это хочешь сказать? — искренне не понимал Минато.

— Уже… нет.

Повисла тишина. И только тяжёлое дыхание дракона, глаза которого постепенно наполнялись гневом, раздавалось по пещере.

— Ах ты, мерзкий мальчишка! Ты понимаешь, что ты наделал? Как ты только додумался прикоснуться к посланнице богов своими руками!

— Хаширама, успокойся, — выдохнул Минато, потерев пальцами виски. — Тогда остался только я. Но пока огонь не разгорался, а значит, и ваша девочка ещё жива.

— Надо спасти Хинату! — вскрикнул Наруто, полный решимости. — Саске, ты идёшь со мной?

— Разумеется, — откашлявшись, кивнул Де Рейнал и встал на дрожащие ноги. — Я всё равно уже мёртв. Мне незачем отсиживаться в безопасности, пока Хинату ждёт костёр. — Посмотрев на задумывавшегося Минато, он добавил: — А ведь именно я пришёл за ней, чтобы отвести на суд. Не найди её тогда — ничего бы не было.

— Не говори глупостей. Это твоя судьба с рождения. Ты непременно бы её нашёл, — добавил Минато, потерев подбородок. — Надо дать тебе одежду.

— Ты поможешь нам, отец?

— Я? Мне не стоит идти в город. Лучше сразу в огнь прыгнуть и Яхико руку для помощи протянуть. Спасти эту девочку — ваша задача.

— Не согласна, — громким эхом по пещере раздался мелодичный женский голос. — Это НАША задача, Хаширама. И ты это прекрасно знаешь.

К ним приближалась девушка с красивыми длинными волосами оттенком яркого сапфира. Будучи нагой, она стягивала с себя змеиную кожу, а её белоснежное тело сияло в свете огня настоящим жемчугом. Что-то было в ней знакомо Саске. Этот слегка шипящий, искажающий некоторые слова голос, необычного оттенка волосы и змеиная кожа…

— Конан, — хором окликнули её Саске и Хаширама, удивлённо переглянувшись.

— Откуда ты меня знаешь? Я никогда не показывала тебе своего истинного обличья и не называла имени, — задала вопрос женщина, без стеснения подойдя вплотную к рыцарю.

— Вы оба наги. Надо вас одеть, — закрыв глаза сыну, произнёс Минато, отворачиваясь.

***


Тюрьма королевского замка находилась в тёмном подвале. Среди поржавевших цепей, висящих с потолка, и толстых прутьев решёток витал неприятный запах сырости и мха, а крысы были куда более частыми гостями, чем рыцари или палачи. Итачи ступал по полуразрушенным ступеням, которые осыпались под его тяжёлыми металлическими сапогами рыцарских доспехов, спускаясь в темноту подвала. Несколько маленьких камер пустовали, и только в одной сидела девушка, облокотившись плечом о стену. Её некогда роскошные длинные волосы, напоминавшие тёмно-синий шёлк, обрезали почти наголо, и теперь они уродливыми обрывками обрамляли её худощавое лицо. Пухлые губы потрескались от жажды, побледнев, и лишь глубокие трещины бордовыми разводами придавали им цвет.

Услышав громкие шаги, раздававшиеся по каменному полу, которые внезапно остановились совсем рядом, она вяло приоткрыла светло-серые глаза, с трудом разодрав покрасневшие от усталости веки, и посмотрела в сторону решётки, у которой стоял высокий рыцарь, чьё лицо было скрыто под массивным шлемом.

— Добрый вечер, Хината Хассельманс, — произнёс он, поклонив голову.

— Добрый. Уже вечер? — хриплым голосом поприветствовала гостя Хината, посмотрев в сторону маленького окошка почти у самого потолка, где был виден яркий закат.

Тяжело выдохнув, девушка спрыгнула с деревянной скамьи, устеленной сеном, которая уже второй день служила для неё спальным ложем, и, вздрогнув от холодного пола под босыми ногами, поправила свою рваную одежду, пытаясь придать себе опрятный вид.

— Простите, что я перед вами в таком виде, — покраснев, извинилась она, низко поклонившись, но рыцарь ничего не ответил.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что здесь больше никого нет, Итачи заговорил медленно, давая возможность измученной пытками девушке всё понять:

— Мисс Хассельманс, прошу вас, согласитесь на условия короля. Какими бы эгоистичными они ни были, но это спасёт вам жизнь.

— Странный вы, Итачи Де Рейналь. Сами меня сюда привели, а теперь пытаетесь спасти. — Хината рассмеялась, прикрыв расцарапанной ладошкой рот, и подошла ближе к решётке, подняв глаза на шлем. — Почему вы никогда не снимаете шлем?

— Мне есть что скрывать. Думаю, как и вам.

— Мне нечего скрывать. Скорее, мне просто не верят. Ваш Король утверждает, что я вру, и продолжает требовать от меня повиновения.

— Тогда повинуйтесь.

— Не могу. Я признала, что я ведьма, и уже давно должна отправиться на костёр, но я потеряла свой дар, который ему нужен. — Хината опустила голову и уткнулась лбом в холодные прутья, унимая дрожь во всём теле. — Как бы я ни боялась и как бы ни желала спастись, я говорю правду, и от меня теперь нет толка Его Величеству.

— Вы боитесь?

— Очень, — прошептала она. — Я всю жизнь боюсь огня. Лучше бы мне утонуть…

Хината видела, как медленно поднимаются руки рыцаря, но не проследила за ними, продолжая смотреть вниз, когда раздался голос Итачи. Он был звонче, а слова яснее, словно им больше ничего не мешает.

— Скажи, Хината, Саске жив?

— Я не знаю… Думаю, да, иначе моё сердце было бы обеспокоено, — торопливо забормотала она, часто моргая, чтобы сдержать слёзы, и поднимала голову. Девушка застыла, вглядываясь в красивое лицо мужчины перед ней. Тонкие пряди тёмные волосы обрамляли бледное худощавое лицо, а чёрные глаза были окружены длинными густыми ресницами, что придавало ему немного завораживающей утончённости.

Уставившись на Итачи, Хината потянула к нему руку, просунув тоненькую ладошку через узкую щель прутьев, и едва коснулась кончиками пальцев его щёк, но рыцарь удивлённо отпрянул, нахмурившись.

— Это ведь знак Бога Ветра, — густо покраснев, оправдалась она, убрав руку от его лица. — Ты был при смерти или слеп, раз под твоими глазами осталась эта метка.

— Да. Я был слеп.

— Ты помнишь того, кто излечил тебя? — всполошилась Хината, привстав на носочки, чтобы заглянуть в его глаза, полные удивления.

— Да. Я помню этого мужчину. Мне никогда не забыть его…

— Найди его! — твёрдо приказала ведьма.

— Едва он ещё жив, чтобы я смог разыскать его. Он сможет тебе помочь?

— Нет. Он сможет спасти Саске. Я на это надеюсь.

Наклонившись к ней, Итачи прошептал:

— Ты ведь любишь моего младшего брата, верно?

Девушка закусила потрескавшуюся губу, густо покраснев и уведя взгляд в сторону. Она не отвечала, сжимая свои плечи ладонями, будто пытаясь согреть себя от озноба. Отстегнув от своих доспехов красный плащ, обшитый мехом волка у ворота, он протянул его девушке. Хината сначала долго не принимала из его рук накидку, но, благодарно улыбнувшись, всё же приняла его «подарок».

Наверху громко хлопнула массивная деревянная дверь, и на ступенях послышались шаги. Итачи поспешил надеть шлем и уйти, но Хассельманс остановила его:

— Набери немного воды из реки. Я должна тебе кое-что показать, — прошептала она, а после резко развернулась и ушла к противоположной стене, укутавшись в его плащ, словно они не вели разговора вовсе.

Надев шлем, Де Рейналь пошёл к выходу, столкнувшись с солдатом королевской армии, который тут же поклонился, отходя в сторону и пропуская своего командира вперёд. В его руках был поднос с едой, который предназначался для ведьмы. Едва выйдя из холодной и сырой темницы, Итачи направился в конюшню, чтобы взять своего коня и поскакать к реке. Что-то в её словах, брошенных в спешке, заставляло его довериться ей. Если это сделал Саске, то и он обязан это сделать.




Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!