Кофе на двоих. Часть 33
Часть 33
Первые аккорды такой любимой ранее песни SuG вгрызались в мозг, возвращая сонную Тен в реальность. Не открывая глаз, девушка нашарила на полу в ворохе одежды аппарат и поднесла к уху.
- Такахаши дес, - мёртвым голосом ответила она, всё ещё наполовину пребывая в чудесном мире снов, где проблемы если и есть, то от них легко можно убежать.
- Такахаши-сан? – Знакомый женский голос.
Тен резко открыла глаза и рывком села. Ей даже не понадобилось смотреть на экран, чтобы узнать, кто это.
- Слушаю, Ямакава-сан, - дрожащим голосом ответила шатенка. – Всё хорошо?
- Нет. Она опять в клинике. - С той стороны провода едва не плакали. – Всё было хорошо, она почти восстановилась. Пару дней назад я решила её отпустить в магазин без присмотра. И…
Слова заменились всхлипами. Тен опустила голову. Только не это. Снова. Опять. Сначала.
- Успокойтесь, Ямакава-сан. Вечером я буду, держитесь. И вот ещё что… - Тен вдохнула поглубже. – Не говорите пока ей, что я приеду.
- Хорошо, Такахаши-сан. Спасибо большое! – сквозь всхлипы ответил женский голос, и бывшая солистка закончила разговор.
Бросив телефон на помятую простынь - очевидно, девушка металась во сне, - Тен на ватных ногах направилась в ванную. Повернув кран до упора, она минут пять просто смотрела, как по белым керамическим круглым краям струится вода. Поднеся руку к струе, Такахаши сразу же её отдёрнула, но через пару секунд подставила обе ладони. Вода была обжигающе ледяной. То, что нужно.
- Почему? Почему ты не хочешь бороться? – пробормотала Тен, грустно глядя в своё отражение. – Кио…
***
- Когда? – не меняя выражения лица, Неджи смотрел на дядю.
Тот немного, совсем немного состарился. Но это выражалось не в редких морщинках и не в проседи. Тёмно-шоколадные длинные волосы, как и прежде, величественно спадали на плечи. Глаза. Глаза Хиаши Хьюга потускнели. Наверное, единственное, что выдавало его возраст.
- Думаю, все документы будут готовы к среде. То есть через четыре дня она приедет. И я хочу, чтобы ей ничего не напоминало о том мальчишке. Надеюсь, это понятно? – Два ледяных взгляда столкнулись. – Я понимаю, что, возможно, ты захочешь с ней увидеться. Но пока нельзя. Это может привести к ненужным последствиям. В любом случае в ближайшие пару месяцев я решу и эту проблему.
Неджи опустился в кресло и откинул голову назад. Он больше не изображал перед дядей примерного племянника и не вытягивался по струнке в его присутствии. Повзрослев, брюнет сменил приоритеты. И «любимый дядюшка» больше не казался такой уже важной персоной в его жизни.
- Но разве она не возвращается в город? Я думал, она продолжит ваше дело сразу же, - лениво изрёк клавишник, рассматривая люстру.
- У меня есть планы получше на неё. Так что она сразу остановится в Токио. От тебя требуется всего лишь избегать её. Хотя бы по мере возможностей. Об остальном я позабочусь сам. - Хиаши подошёл к окну.
- Хорошо, Хиаши-сама. Сделаю всё, что в моих силах.
- Я рассчитываю, Неджи, рассчитываю. А теперь прошу меня извинить. Вынужден ехать. Всего хорошего. - Дверь за дядей тихо закрылась.
Хьюга-младший не сразу, но поднялся и подошёл к окну, пронаблюдав, как высокая фигура его дяди садится в автомобиль. Тут же с лица его пропало всё безразличие. Теперь это было просто лицо уставшего человека. Никаких стальных ноток во взгляде. Только бесконечная усталость.
- Прости меня, Хината, - пробормотал парень, прислонившись лбом к холодному стеклу.
Да, он был виноват. Со временем даже упрямый Хьюга в этом признался себе. Действительно, он не имел права тогда вмешиваться в её жизнь. Но теперь ничего не изменить.
И даже лучше, что ему нельзя пересекаться с сестрой. Ведь он до сих пор не извинился перед ней. А смотреть в глаза и знать, что испортил ей жизнь, брюнет не хотел. Поэтому он просто встряхнул головой, отбрасывая лишние мысли. Повернув ручку окна, Неджи дёрнул его на себя. Порыв холодного воздуха взъерошил длинные волосы и остудил мысли.
На сегодня не было ни репетиций, ни выступлений. Просто свободный день, который он мог посвятить личной жизни.
Но не делал этого.
Просто потому что никакой личной жизни у Хьюга Неджи не было. Он сам выбрал это одиночество. Поэтому просто не имел права жаловаться.
***
«Как ты, малыш?» - глаза быстро пробежались по строчкам, плоховато видным на бледно мерцающем экране.
Тен тепло улыбнулась. Но и в этой теплоте где-то в глубине читалась лёгкая горечь. Чувство вины? Наверное. Такахаши ТенТен чувствовала вину перед своим парнем. Потому что даже не лгала себе в том, что так и не смогла полюбить его даже за всё то время. Он не делал ей больно, всё время старался поддержать. Как-то пару раз он ей даже намекал перейти на новый уровень в отношениях. Но совместная жизнь без взаимной любви убьёт и те чувства, которые остались. Всю нежность и привязанность. Так считала бывшая солистка.
Выдохнув, шатенка быстро набрала ответное сообщение.
«Я в порядке. Еду в клинику. Кио опять сорвалась…» - ещё пара прикосновений, и смс было отправлено.
Девушка посмотрела в окно. Поезд шёл быстро, пейзажи немного смазывались. Хотя Тен и не собиралась их рассматривать. Едва отсидев несколько пар, она сорвалась на станцию. «Клиника» на самом деле была не совсем клиникой. Просто слово «диспансер» употреблять не хотелось.
Девушка прикрыла глаза. Вокруг беззаботно болтали люди. Конечно, у них было полное право радоваться жизни. Да у всех оно было. И у Тен. Вот только сейчас она чувствовала себя слишком уж замороченной. И вымотанной. Причём разобраться, что сильнее повлияло: звонок ли Ямакавы или незапланированная встреча с прошлым, – девушке было сложно.
Звук пришедшего сообщения отвлёк журналистку от мыслей и вернул на землю грешную.
«Чёрт. Постарайся, малыш. Я надеюсь, у тебя получится. Позвони мне, когда поговоришь с ней. Верю в тебя».
И снова чувство вины. Тен вспомнила неоднократные увещевания Таюи, что словам верить нельзя. Но как можно было не верить им сейчас, когда они и оставались её почти единственной поддержкой?
Отрешённо закинув телефон в сумку, девушка откинулась на спинку. Электричка шла быстро, поспать бы ей всё равно не удалось. А так хотелось. Не потому, что она была вымотана или не выспалась. Просто это был единственный способ сбежать от внезапно нахлынувших проблем.
Через минут сорок Такахаши уже вышла из поезда и посмотрела на потемневшее от времени кирпичное здание, этажей едва ли в шесть. Этот район был почти безлюден. Всё здесь казалось каким-то пустым и бездушным. Тен обречённо потопала в сторону здания. Теперь уже она размышляла над тем, как бы поговорить с Кио. Хоть уже неоднократно это делала. Разговоры останавливали Ёске лишь на некоторое время. Потом она находила новый способ. Новую дозу.
Каменные ступеньки с отколотыми краями. Шатенка поднялась по ним, и пошла к входной двери, стараясь не смотреть на потёртую табличку с надписью «Наркологический диспансер №38». Ведь если не делать этого, вполне реально было бы думать, что это обычная больница. Запах внутри помещения ничем не отличался от подобных учреждений. Людей почти не было. Здесь вообще редко бывали посетители. Только медперсонал, крайне деловитый и вечнозанятый. Такахаши направилась к окошку регистратуры.
- Прошу прощения. Могу я узнать, в какой палате можно найти Ёске-сан? – предельно отчётливо произнесла шатенка.
Девушка в белом халате с уставшим лицом и кругами под глазами со вздохом потянулась к журналу. После чего, бросив оценивающий взгляд на посетительницу, пододвинула ей нужную страницу.
- Палата 104. Распишитесь. Не более часа, - словно робот, пробормотала работница диспансера.
- Спасибо. - Наскоро расписавшись, Тен поспешила к лифту.
Тёмное и тихое помещение навевало дикую тоску. Дождавшись лифта, Такахаши поднялась на нужный этаж и вышла, осматриваясь. Она была здесь не в первый раз, но каждый раз Кио почему-то клали в новую палату.
Проходя вдоль безлюдного коридора, девушка отсчитывала нужный номер. Наконец она остановилась, увидев вдали на одной из немногих скамеечек небольшую, ссутулившуюся фигуру. И сразу направилась к ней.
- Ямакава-сан… - совсем негромко позвала женщину Тен.
Старушка резко подняла голову, позволяя разглядеть своё лицо. Оно и так было совсем не молодым, волосы давно тронула седина, но не это пугало. Пугали заплаканные, красные глаза, искусанные белые губы и взгляд. Взгляд человека, потерявшего всякую надежду. Женщина поднялась и трясущимися руками обняла пришедшую.
- Такахаши-сан… Вы всё-таки приехали! Спасибо, огромное спасибо! – Женщина с трудом сдерживала всхлипы.
Тен ободряюще похлопала её по плечу и осторожно отстранилась.
- Как она? – после небольшой паузы спросила журналистка.
Женщина опустила голову.
- Она не ест. Не говорит. Ни с кем. Она просто лежит и смотрит в потолок. Я пыталась хоть как-то с ней поговорить, но ничего не вышло. Я просто не знаю, что делать. - Спина женщины вновь начала дрожать.
Тен снова положила ей руку на плечо:
- Я сделаю все, что в моих силах. И вы держитесь.
На секунду задержавшись перед дверью, Такахаши вдохнула глубже. И потянула ручку на себя.
В одноместной палате было темно. Окна не были зашторены, просто они выходили на северную сторону. Даже если так, шатенка всегда замечала, что именно в этой больнице ужасно темно. Никаких просветов. Никаких надежд.
«Хозяйку» палаты она заметила не сразу. Наконец, повернув голову влево, Тен смогла разглядеть небольшой комочек под белым тонким одеялом. Такахаши подошла и предельно аккуратно положила руку поверх девушки. Ёске не спала. Но даже не среагировала.
- Кио, это я, Тен, - совсем-совсем тихо пробормотала шатенка.
Комочек пошевелился. Через ещё несколько минут солистка смогла взглянуть в лицо Ёске. Кио никогда не была особенно худой. Но эта едва заметная полнота в сочетании с шустростью и каким-то своеобразным изяществом делали её невероятно симпатичной и приятной. То, что сейчас пришлось увидеть Такахаши, просто потрясло её.
Бледная-бледная кожа. Скулы невероятно выделялись на фоне осунувшегося лица. Впавшие глаза, покрасневшие и опухшие веки. Губы ужасно потрескались и дрожали. Зрачки расширены. Не от наркотиков. От ужаса.
- Т-тен, - одними губами прошептала девушка, вдруг начиная раскачиваться и мотать головой. – Прости меня… Я… Нет-нет-нет, не говори им! Не говори никому! Не говори ему! Нет!
Такахаши сначала в ужасе отпрянула. Кио начинала переходить на крик, точнее, на хрип. Ломка или истерика, но Тен не представляла, как можно её успокоить. Единственная мысль пришла ей в голову, и она, резко рванувшись, обняла Ёске, поглаживая её по голове. Та всё ещё пыталась вырваться, хрипела, но постепенно поддавалась.
- Тише, тише, солнышко. Тише, Кио. Я никому ничего не скажу, не бойся. Это же я, Тен. Всё будет хорошо. - В первый раз Кио была в таком ужасном состоянии.
Кио успокоилась и обмякла. Тен аккуратно уложила её и хотела было отпустить руку, но Ёске слабо сжала её.
- Не… не уходи, пожалуйста, - пробормотала она. – Не оставляй меня!
- Я не уйду, не бойся. Поспи немного, хорошо? – успокаивающе проговорила журналистка, поглаживая подругу по волосам.
Кио закрыла глаза. Тен посмотрела на время. Пять вечера. Ещё пару часов она может здесь побыть. Ещё пару часов она может подумать о том, о чём обычно запрещает себе думать. Но мысли о Киоре, нервно спящей рядом, спасали её от этого.
«Такахаши, ты же знаешь, что ты ей не можешь помочь. Есть только один человек, который ей действительно нужен...»
Да, только один. Вот только сама Ёске со слезами на глазах умоляла Тен не говорить ему.
Акимичи Чоджи ничего не знал.
Фанфик добавлен 15.06.2015 |
838
Авторизируйтесь, чтобы добавить комментарий!