Приручи меня. Глава 8
Вечером Кибу отвели в какую-то просторную, роскошно обставленную комнату. Комната была несколько необычной — большая, по стенам висели ковры, они же покрывали пол, посередине стоял столик с кушетками, уставленный разными яствами, чуть поодаль находилась большая купальня, вода в которой светилась и была прозрачной, словно хрусталь; купальню закрывал со всех сторон полог с шифоновыми занавесками, возле противоположной от купальни стены на полу были в беспорядке и большом количестве разбросаны огромные бархатные подушки; большие окна, которые можно было с легкостью принять за двери, выходили своим видом на сад. По огромным размерам и отсутствию дверей можно было судить, что эти окна выполняют двойную функцию. Сразу за этими окнам находился огромный мраморный балкон, на котором стоял еще один столик с кушетками, крытые белые качели и несколько таких же больших подушек. Из сада доносился звонкий щебет птиц и благоухание цветов. Это были поистине королевские апартаменты. Киба должен был признать, что они пришлись ему по душе. Все — и запах, и обстановка, и атмосфера, располагали его к умиротворению и спокойствию. К тому же, рядом по-прежнему был Акамару, и у Кибы на душе было хоть немного, но спокойней.
Эта стервочка принцесса Кэори, после того, как довела его до ручки, сделала еще хуже. Она сказала, что разделит Кибу и Акамару, но Киба, пересилив себя и свою гордость шиноби, стоя там, по-прежнему на коленях перед ее троном, и опустив взгляд, полный горечи и ярости, прошептал едва слышно:
— Принцесса… Что… что ты собираешься делать с Акамару?
Она обернулась к нему и улыбнулась, хотя Киба и не мог этого видеть.
— Я хочу поместить его в другом конце дворца, Киба, — ласково ответила она. — Подальше от тебя.
Киба стиснул зубы и со всей силы ударил кулаком по мраморным ступенькам. По щеке его скатилась маленькая скупая слезинка бессилия и ярости, и упала на плиту.
— П-пожалуйста, — пробормотал он, цедя каждое слово сквозь зубы и с трудом подавляя себя. — Пожалуйста, не делай этого.
— Ты просишь? — в голосе ее по-прежнему слышалась улыбка. — Мне нравится, когда меня умоляют. И особенно ты. Если я уступлю… Что ты дашь мне взамен?
— Я… я сделаю все, что ты захочешь, — прошептал Киба, глядя прямо перед собой невидящим взглядом.
Что он мог сделать сейчас для Акамару, для своего верного друга? Только умолять принцессу не разлучать его с ним. Умолять… Как унизительно для свободного зверя. Всего лишь вчера он был еще свободен и жизнерадостен, а сегодня… Поверить невозможно, но он был пленен! И кем? Капризной, избалованной, себялюбивой принцессой! И он ничего не мог поделать с этим… Что теперь значили его техники, когда он был повязан на чакре с ней? Он не мог убежать. Не мог забыть. Не мог просить. Не мог быть свободен. И что будет дальше? Он не знал. Сейчас ничего от него не зависело, и он был способен только на то, чтобы обеспечить Акамару хорошую жизнь здесь, во дворце. Пусть он сам будет глодать кости, пусть над ним издеваются, пусть его унижают, только ради всего святого, не трогайте Акамару! Не трогайте верного друга… Ради него Киба был готов и унижаться, и умолять, и просить, и ползать на коленях.
— Хм, — сказала принцесса. — Правда? Ты так любишь своего пса?
— Он не просто мой пес, он мой лучший и самый верный друг, — прошептал Киба хрипло. — Он мой брат, мой товарищ и мой соратник. И если ты нас разлучишь…
— Хорошо, хорошо, я поняла тебя, Киба, Я вовсе не хочу, чтобы мой самый ценный раб зачах от тоски. Раз ты обязуешься сам добровольно выполнять все мои приказы и подчиняться мне… То я оставлю Акамару с тобой. А теперь… Мои служанки отведут тебя в твою комнату, которая отныне будет принадлежать только тебе и Акамару. Там они помогут тебе принять ванну, а после… После я передам тебе мои дальнейшие распоряжения, мой Киба.
Произнося последние два слова, принцесса словно смаковала их на вкус. Такие сладкие, такие божественные… Мой Киба.
Инудзука стиснул зубы в бессильной ярости. Подчинение. Ограничения. Неволя. Зависимость… Не убежать. Не забыть. Не простить. Не быть свободным. Навечно?
Он медленно поднялся с пола и под пристальным взглядом принцессы вышел из тронного зала, отводя глаза. Ему не хотелось, чтобы эта стерва видела, как ему больно, горько и яростно. Потеря свободы была для него настоящим шоком. Этого он боялся больше всего, еще с детства ненавидя всей душой всяческие запреты и ограничения, даже если они налагались его матерью ради его же блага.
И сейчас, сидя в своей новой комнате на кушетке рядом с Акамару, Киба позволил себе хоть немного, хоть на несколько минут, расслабиться и забыть о своей проблеме. Он потрепал пса по белоснежному загривку и улыбнулся. Мрачно, с горькой усмешкой. Акамару сунул свою большую голову ему подмышку и жалобно заскулил.
— Все будет хорошо, Акамару, — успокаивающе произнес Киба. — Я обещаю, я найду способ разорвать эти тягостные узы с принцессой. Черт, я не знаю как, но я выведу ее чакру из своего тела и сломаю печать подчинения!
Акамару кивнул, не особо вникая в смысл его слов. Он стащил со стола кусок мяса и теперь довольно грыз его. Сейчас гигантский пес был абсолютно спокоен. Неважно, что происходит, главное — он рядом с хозяином.
Служанки вокруг Кибы суетились, подготавливая для него купальню. Пока одни занимались тем, что добавляли в воду ароматные масла, другие сервировали стол. А третьи робко подошли к Кибе с поклонами. От такого обращения парень даже ошалел. Три стройных красивых девушки низко кланялись ему, не смея поднять на него глаз. Ничего себе неволя… И это называется рабство?
— Эй, вы чего? — севшим от удивления голосом спросил он. — Зачем вы передо мной кланяетесь?
— Господин Киба, — тоненьким голоском, полным восхищения, произнесла та девушка, что стояла посередине. — Вы, кажется, не понимаете, в каком положении находитесь. Быть любимым рабом принцессы — самая высокая честь, какую может оказать ее высочество Кэори но Ясмин. Она любит вас. Мы никогда еще не видели, чтобы она выказывала такое расположение кому-то из мужчин и уж тем более иноземцев. Она, конечно, очень любит мужчин, и у нее много любимых рабов, но она никогда не показывала в открытую, что дорожит ими. Но вы… вам удалось завоевать ее. Она горда, своевольна и никогда не слушает ни чьих советов. Но для вас она…
— Хвать молоть чушь! — рявкнул Киба. — Ничего мне от вашей принцессы не нужно! Ни снисхождения, ни расположения! Пусть она просто снимет с меня свою печать и отпустит домой!
— Это невозможно, господин Киба, — с сочувствием ответила другая девушка. — Принцесса никогда не отпускает своих рабов. И уж тем более любимых.
— Ну и идите вы тогда лесом! — разъяренно заорал Киба. — Оставьте меня одного!
— Господин Киба, — пискнула третья девушка. — Принцесса приказала нам ухаживать за вами! Если мы ослушаемся ее приказа, она накажет нас. Проявите снисхождение, пожалуйста, позвольте нам прислуживать вам.
Киба непреклонно скрестил руки на груди.
— Я и сам могу о себе позаботиться, — резко заметил он.
— Господин Киба! — заныли девушки. — Она прикажет избить нас плетьми! Мы знаем, вы добрый, пожалуйста, сжальтесь!
Он ошеломленно уставился на них.
— Плетьми? — переспросил он в шоке.
Девушки кивнули со слезами на глазах.
— Таковы обычаи в нашей стране.
— Глупые обычаи, — пробормотал Киба. — Ладно, делайте, что нужно и проваливайте отсюда.
Девушки взвизгнули от радости и, тут же окружив его, принялись стаскивать с него одежду.
Киба в замешательстве замер, но потом резко отскочил от них.
— Эй, вы что это творите? — крикнул он сердито.
— Раздеваем вас, господин Киба, — покорно ответила одна из них.
— На фига? Я и сам могу.
— Пожалуйста, пожалуйста, господин Киба, позвольте нам хотя бы снять с вас верх!
Киба устало потер переносицу. «Вот ведь маньячки озабоченные! — подумал он утомленно. — И чего они ко мне прицепились?» Он взглянул на Акамару, со счастливым видом поглощавшего свое мясо, и вздохнул. Интересно, чтобы сделал Акамару, окружи его стая озабоченных сучек?
Он невесело усмехнулся своим мыслям, а вслух произнес недовольно:
— Но только верх. Штаны я сам. А потом выметайтесь отсюда, и чтобы я вас здесь больше не видел без особой надобности! Все. Моя территория. Усвоили? Без разрешения не входить!
— Да, господин Киба, — в один голос восхищенно выдохнули девушки.
Киба взглянул на них с раздражением. Кажется, теперь он начинал понимать, почему Саске постоянно ходил с мрачной миной на лице.
Служанки снова окружили его и сняли с него его кожанку. Затем последовала очередь сетки. Все это сопровождалось пламенными вздохами восхищения, от которых Кибе становилось страшно за свою честь. Не дай Ками-сама они сейчас его изнасилуют… Как хорошо, что в комнате находился Акамару! Нет, ну и чего они в нем такого нашли? Он же самый обычный парень Конохи… Киба не привык, чтобы им восхищались. Скорее, постоянно бранили и приказывали, когда он был дома. И Хана, и мать были строгими и властными женщинами. А тут… Его окружил целый гарем красивых девушек, и все им восхищаются и его хотят. Что за прихоти судьбы?
С него сняли протектор Конохи и уже взялись за пояс чунинских штанов, когда Киба спохватился.
— А ну стоп! — заорал он, натягивая на себя слегка спущенные штаны. — Че за фигня, вообще? Я же сказал, я сам! Валите отсюда на фиг. Быстро. Чтобы через три секунды духа вашего тут не было! Я считаю! Раз! Два!
Служанки, которые его раздевали, с визгом выбежали из комнаты, по большей части крича из кокетства и от удовольствия, чем от страха. Остальные же служанки остались.
— Эй! К вам это тоже относится! — сказал Киба сердито. — Мне что, попросить Акамару вас выпроводить?
— Но, господин Киба, нам нужно помочь вам искупаться, а потом сделать вам массаж! — возразили те.
— А еще мы обязаны покормить вас, — пискнула одна из девушек, что помогала сервировать стол.
— Я вам че, инвалид, что ли? Палочки до рта не донесу? Сваливайте, я сказал! Хотя… — девушки с надеждой воззрились на него. — Те, что должны делать массаж — оставайтесь. Остальные — вон!
Девушки со вздохами и ахами огорчения покинули его спальню, за исключением тех, что должны были делать массаж.
— Кстати, — хитро заметил Киба. — Акамару тоже немного устал. Кто-нибудь разомнет ему лапы?
Три девушки послушно закивали.
— А он не укусит?
— Нет, если не будете царапаться, — ответил Киба, покосившись на их длиннющие ногти. — Так, пока я купаюсь, марш на балкон. И чтобы ни одного взгляда в комнату я не видел! Замечу — скину с балкона в сад. Без страховки.
— Да, господин Киба, — в один голос выдохнули девушки, влюблено глядя на его полуобнаженное тело.
Когда они вышли на балкон, Киба вздохнул с облегчением. Он задернул шторы, которые были (слава Ками-сама!) пошиты из тяжелого светонепроницаемого бархата, а не из легкого прозрачного шифона.
— Фуух, Акамару, ну и озабоченные же здесь девушки! Представляю, каково приходится бедным стражникам… — пробормотал он, снимая штаны.
Опустившись в горячую ароматную воду в купальне, Киба снова испустил блаженный вздох. Все-таки, в такие моменты он должен был признать, что быть рабом принцессы не так уж и плохо. Вода расслабляла уставшее за день тело, снимала напряжение и дарила умиротворение. Киба откинулся на специальные подушки и растекся в довольной улыбке, словно наевшийся пес.
На балконе послышалась возня, и кто-то из девушек робко поинтересовался:
— А вам точно не нужна наша помощь, господин Киба?
— Нет! — рявкнул Киба. — И даже не думайте сюда входить, пока я не разрешу!
Долгий грустный вздох, и все стихло.
«Ну и ну! — подумалось Кибе. — Как с ними справляется принцесса? Впрочем, из всей этой своры — она самая озабоченная…»
Он вспомнил ее откровенные глубокие поцелуи и вздрогнул. Тело немедленно отозвалось волной чувственной дрожи. Киба сердито встряхнулся, как пес, и нахмурился. Он определенно точно знал, что не хочет эту избалованную принцесску. Он не интересовался ею в этом смысле. Она не вызывала в нем желания. Тогда почему же он так реагирует на ее прикосновения? Неужели это все действие печати? Тогда в этом случае Неджи повезло гораздо крупнее, чем ему. Кибе вовсе не хотелось всякий раз умирать от экстаза, стоит принцессе только прикоснуться к нему. Дурацкое непослушное тело! Почему оно ему не подчиняется? Кто тут вообще его хозяин? Он или эта сволочь озабоченная?! Принцесса, блин… Кэори но Ясмин… Это же вроде как… Аромат жасмина переводится, да? Вот уж действительно, с чем не поспоришь…
Киба обернулся к довольному Акамару, который поедал уже четвертый кусок мяса.
— Эй, Аки! Швырни мне яблочко, а?
Акамару кивнул и подошел к столу. Он долго и придирчиво разглядывал вазу с яблоками, пока, наконец, не выбрал одно большое, сочное, румяное и идеально круглое яблоко. Он подхватил его пастью и принес Кибе. Хозяин кивнул с задумчивым видом, и, вытерев яблоко, откусил от него большой кусок.
— Как ты думаешь, что эта маньячка удумает после ужина? — спросил он. — Может быть, она просто даст нам поспать?
Акамару слабо вильнул хвостом и вернулся к своему мясу.
Киба вылез из воды с неохотой и начал искать свою одежду. И ничего, кроме большого полотенца, не обнаружил.
— Вот стервы! — выругался он. — Нет, ну что за безобразие? Они чего вообще добиваются?
Ему ничего не оставалось делать, кроме как обернуть полотенце вокруг бедер. Раздвинув шторы, он махнул рукой служанкам, которые сгрудились на подушках и молча пялились в окно, надеясь просверлить в нем дырку и узреть запретное.
— Ну вот что вы за озабоченные девушки? — вздохнул Киба. — Куда дели мои штаны?
— М-мы не брали, — ответила одна из них, глядя на него во все глаза.
— Чего уставилась? Чего ты у меня не видела? — раздраженно спросил Киба. — Прекрати пялиться на меня.
— Да, господин, — пробормотала она, покорно опуская глаза.
— Я требую, чтобы вы нашли мою одежду и вернули ее сию же минуту!
— Господин, ее, наверное, забрали, чтобы постирать, — набравшись храбрости, ответила другая.
Киба нахмурился.
— Ладно. Фиг с ней, с одеждой. Тогда найдите мне что-нибудь другое. Я что, должен ходить в одном полотенце?
Ему показалось, или та девушка, которой он приказал не пялиться на него, действительно прошептала: «Мы не против»?
— Да, господин! — воскликнула третья и бросилась с балкона, чтобы найти ему требуемое.
— Да ну хватит уже… — простонал Киба. — Какой я, на фиг, господин? Где вы его тут увидали?
— Вы для нас господин, — возразили ему.
— Возможно, я ошибаюсь, или у меня раньше времени начался старческий маразм, но разве я здесь нахожусь не в том же положении, что и вы? — поинтересовался Киба.
— Вы — любимец принцессы, и мы ниже вас по положению.
— Вот как, — сказал Киба. — Понятно. Кто-то обещал мне массаж?
Девушки радостно взвизгнули и кинулись к нему.
— Мы поможем вам снять напряжение, — заявила одна из них, с вожделением глядя на его тело.
— Да-да-да, — пробурчал Киба, уже немного привыкший к этим их «хочущим» взглядам. — Только не распускайте руки.
Он повернулся и зашел в комнату. Там Акамару все не мог угомониться. Такому большому и растущему организму как он, нужно было побольше питаться, и, пользуясь этим предлогом, а так же тем, что хозяин до невозможности баловал его, пес поедал уже седьмой кусок мяса.
Киба растянулся на одной из кушеток на животе и закрыл глаза. Нежные девичьи руки коснулись его кожи и начали медленно разминать ему спину. В течение получаса Киба окончательно понял, что здешние девушки отлично владеют искусством массажа. Они действительно помогли ему снять напряжение и расслабиться, так что Киба на время даже забыл о своих проблемах. Пока одна девушка делала ему массаж, другая села перед его лицом на подушку и протянула к его рту одну крупную виноградину.
— Откройте рот, господин Киба. Я буду вас кормить.
Киба был уже слишком сонным и расслабленным, чтобы протестовать, а потому лишь послушно раскрыл рот, жуя на автомате. Служанка накормила его фруктами с лепешками, и он тут же уснул, позволив себе забыть обо всем.
Фанфик добавлен 23.09.2011 |
1589
0
