Люби без памяти... (Глава 1)
ГЛАВА 1.
POV Саске.
Раз, два, три, четыре… Какой мерзкий писк. Он просто раздирает ту прекрасную тишину, в которой до этого находилось мое сознание. Десять, одиннадцать, двенадцать… Черт, как же раздражает этот звук! Этот четкий, размеренный, но безумно неприятный звук – единственное, что я могу разобрать в полной тишине. А, да, еще ритм своего сердца в такт с четким, отпечатывающимся в голове шумом. Найти бы источник и впечатать в стену со всей силы. Хочется пить. И спать снова. Но сначала пить. Пробую пошевелить телом, но оно, видимо, не настроено сегодня слушаться хозяина. Писк участился. Черт, не надо, это будто ударять кирпичом по голове по одной и той же шишке снова и снова…
Медленно открываю глаза. В комнате, где я нахожусь, темно, но глаза все равно болят с непривычки. Первое, на что натыкается взгляд – это белый, потрескавшийся в нескольких местах потолок, переходящий в светло-голубые стены. Сейчас ночь, шторы плотно запахнуты, но лунный свет все равно проникает сквозь тонкую ткань и щели по бокам окна. Поэтому в помещении можно разглядеть предметы. Пытаюсь понять, где я. Немного повернув голову, вижу, как в вену на руке вставлена игла катетера, от которой идет тонкая гибкая трубка вверх к какой-то стойке с пакетиком лекарства в виде прозрачной жидкости. Капельница. Значит, я в больнице. Но что произошло? Не помню…
Прикрыв глаза, снова начинаю ощущать этот противный писк, отдающийся эхом в каждой клеточке головного мозга. Теперь источник шума мне понятен – это та штука с кардиограммой и показаниями частоты сердечного ритма, название которой мне ну никак не вспоминается. Шумно вздохнув, снова поднимаю веки. Во рту словно прошелся сухой испепеляющий ураган, кажется, что у меня дикое похмелье. Что ж, на меня это похоже, возможно я сильно перебрал вчера и, таким образом, попал в больницу.
Надо попробовать сесть. Несколько усилий не принесли желаемого результата – я все еще лежу, только тяжелая голова чуть-чуть отрывается от подушки. Нет, ну надо же было так напиться! Я практически не чувствую в себе сил. Еще один натужный рывок – и вот я в сидячем положении. В голове сразу же зазвенели колокола, чувствительная пульсация разразилась громким стуком по черепу, словно внутри началась третья мировая, а в глазах на минуту темнеет. Я чуть было не падаю снова на подушку, но правая рука машинально хватается за голову, поддерживая ее. Прихожу в себя и медленно спускаю ноги с кровати в сторону капельницы. Одной рукой опираюсь на мою единственную поддержку и медленно встаю. Ох, как же тяжело дается каждое движение! Шаг, еще шаг в направлении небольшого столика в углу комнаты, где стоит графин с водой и стакан. Подхожу к нему, беру графин, который трясется в руке, словно схваченный пугливый зверек. Дрожь не унимается, поэтому много воды не попадает в стакан, а разливается по столу и на пол, на ноги. С шумом ставлю графин на прежнее место и принимаюсь жадно пить. Живительная влага растекается по всему телу, словно энергия, проникающая внутрь тебя. Да меня тут изморили жаждой, я вам скажу! Утолившись, возвращаюсь назад к кровати, оставляя за собой влажные следы на полу. Чувствую ужасную слабость, поэтому, как только моя голова касается подушки, засыпаю.
***
- Да, он точно ночью вставал, - тихий женский голосок робко констатировал вполне очевидный факт. – На столе разлита вода, а на полу я заметила подсохшие следы.
- Хорошо, Хината, очень хорошо, - высокий человек, лет пятидесяти, в белом халате, с торчащими в разные стороны белыми волосами добро улыбался. – Наконец-то наш пациент очнулся. Хорошие новости, определенно.
- Какими будут дальнейшие распоряжения, доктор Джирайя? – казалось, девушка боится всего на свете, даже звука собственного голоса.
- Подождем, пока молодой человек проснется, а дальше будем разбираться по мере поступления проблем, - доктор внимательно смотрел на лицо Саске, будто гипнотизируя его. Но с лица не сходила довольная улыбка.
- Я не сплю, - подал голос объект разговора, отчего Хината тихонько пискнула, а Джирайя смягчил свой опытный стариковский взгляд. Парень медленно раскрыл глаза.
- Вы определенно родились в рубашке, юноша, - с нескрываемым удовольствием и радостью проговорил мужчина. – Самое страшное уже позади, теперь вашей жизни ничто не угрожает.
- Где я? Что произошло? – парень попытался немного приподняться, но доктор вовремя остановил его, надавливая на плечо и прижимая обратно к кровати.
- Вы помните свое имя? – после этого вопроса доктор немного нахмурил брови, терпеливо выжидая ответа.
- Саске, меня зовут Саске, - несколько неуверенно произнес больной.
- А фамилия? Откуда вы? Помните? – с надеждой спросил Джирайя. Но парень не отвечал. Он только опустил напряженный взгляд, явно напрягая свою память, но с каждой секундой становилось ясно, что ничего не выходит. Спустя несколько минут молчания он поднял полные страха глаза на доктора.
- Нет, не помню вообще ничего, - но доктор и так уже видел, что память потеряна, отчего еще сильнее нахмурился.
- Да, этого я и боялся, - тихо, словно сам себе, произнес мужчина, а затем уже громче, обращаясь к больному:
- Не беспокойтесь, все будет хорошо, - доктор осторожно похлопал парня по плечу. – Сейчас мне нужно навестить других больных, а Хината пока введет вас в курс дел, по крайней мере тех, что нам известны, - с этими словами врач повернулся, кивнул медсестре и вышел из палаты.
Наступила тишина. Хината молча подошла к креслу недалеко от стола и, не производя никакого шума, села в него, ожидая, когда пациент начнет задавать вопросы. Но тот только смотрел в потолок, погруженный в свои мысли, и постукивал пальцами одной руки по белой простыне. Хината решила начать сама:
- Вас доставили сюда больше месяца назад в тяжелом состоянии. У вас были сломаны несколько ребер, левая рука, по всему телу сильные ожоги, вы были без сознания. Но, честно говоря, для человека, разбившегося на самолете, вы легко отделались, - девушка остановилась, заметив вопросительный взгляд юноши на своем лице и немного покраснев.
- Я разбился на самолете? – казалось, больной ожидал чего угодно, но только не такой версии.
- Да, авиакатастрофа была очень сильная, выживших почти не было. За вашу жизнь боролись четверо суток, и, к счастью, опасность миновала. Вы пролежали в коме еще три с половиной недели, а недавно очнулись, - медсестра старалась говорить четко, но не громко, чтобы не шокировать и не напугать пациента, а лишь донести информацию. – Но, видимо, повреждения головы были очень серьезными, что отразилось на вашей памяти. Я не могу ничего точно сказать, но часто в подобных случаях воспоминания возвращаются с течением времени, так что вы…
- Вы думаете, я все вспомню когда-нибудь? – перебил девушку тихий бархатный голос.
- Я… Я не знаю, но очень надеюсь, господин Саске, - Хината немного замялась, так как сказала чуток лишнего, заранее обнадеживая парня. Но ей всей душой хотелось помочь ему, даже пусть такой нескромной надеждой.
- А как же документы, неужели ничего не осталось? – хватаясь за каждую соломинку, парень крутил в голове все новые и новые идеи.
- Нет, к сожалению, все сгорело. А в авиакомпании не могут предоставить достаточные данные для опознания. Мы надеялись, что объявятся какие-нибудь ваши родственники, но… пока что никаких новостей нет, - последние слова уже были произнесены шепотом.
- Ясно, - Саске шумно вздохнул и снова закрыл глаза, накрывая их сверху своей ладонью. Сердце бешено колотилось. Тысячи вопросов возникали в голове каждую секунду, а им на смену тут же приходили еще тысячи. Паника от неизвестности душила изнутри, хотелось рвать и метать и в то же время плакать от безысходности и бессилия. Хината видела эту немую борьбу внутри человека, и ей тоже невольно хотелось выть. Но она понимала, насколько беспомощна сейчас, потому что даже утешение и поддержка в эту минуту не могли унять ту тревогу, которой была полна душа этого красивого юноши. Она решила оставить его пока одного, чтобы он осознал и свыкся с ситуацией. Не говоря ни слова, она лишь тихо поклонилась и вышла за дверь. Саске дрогнул от неожиданного щелчка замка, но был рад, что комната опустела, потому что ему сейчас как никогда необходимо одиночество…
Еще бы уснуть…
***
POV Сакуры.
- Да, она молодец.
- Не то слово! Вот, что значит везение. Только подумай: мало того, что она выжила в этой ужасной катастрофе, так ее лицо практически не пострадало. Везучая…
- Да что ты говоришь, Эби, в чем же ей повезло? В том, что села в тот дурацкий самолет? Или в том, что почти полтора месяца провалялась без сознания, а от ее родственников ни слуху, ни духу? Или, может быть, в том, что, наверняка, травма ее головы даст осложнения на ее память? Нет, бедняжка…
- Карин, тише, ты разбудишь ее. Профессор Цунаде запретила тревожить ее, а ты разоралась тут…
Я слушала перешептывания двух медсестер уже минут семь с тех пор как очнулась. Шевелиться было сложно, не говоря уж о том, чтобы открыть глаза. Как я уже поняла, я в больнице. Почему? Не знаю, я не помню ничего, что могло послужить причиной моего нахождения здесь. Даже хуже: я не помнила вообще ничего. Пытаясь собраться с мыслями, я еще крепче зажала глаза, но ничего не помогало. И нет, чтобы вспоминались хотя бы смутные очертания, люди, предметы. Ничего, абсолютно… Даже имени своего не знаю. Что со мной?
Чувствую, как паника подбирается к горлу, а в носу щиплет из-за назревающих слез. Руки чуть дрогнули, и я заметила шевеление возле своей кровати. Затем немного приоткрыла глаза, отчего в них сразу ударил яркий свет от больничных ламп. Я прищурилась.
- Кажется, она очнулась, - если не ошибаюсь, голос принадлежал девушке по имени Карин.
- Шшш, Карин, я тебе говорила, что ты разбудишь ее своими причитаниями, - голос второй медсестры, Эби, был немного раздражен. – Цунаде нас убьет.
- Ну не кипишуй, подруга, лучше давай посмотрим, может девушке что-нибудь нужно, - с этими словами Карин подошла ко мне и мило улыбнулась. – Добрый день. Не волнуйтесь, вы в больнице, но с вами все хорошо. Теперь.
Я постаралась оглядеться. Комната была довольно просторная и светлая. Белый потолок и бежевые стены, на которых прибиты несколько простеньких картин с цветами. На окнах висели тонкие занавески, которые сейчас были распахнуты, впуская в помещение яркий солнечный свет. Форточка приоткрыта, а за окном виднелось дерево, на ветках которого прыгали маленькие пташки, довольно громко чирикая. В дальнем углу комнаты стоял небольших размеров деревянный столик, на который поставили воду для питья и белые орхидеи в симпатичной вазе. Справа от кровати располагалась тумбочка с такими же цветами, их аромат распространился приятным благоуханием по всей палате. Слева от меня стоял огромный медицинский аппарат и капельница. Из комнаты вели две двери, через одну из которых можно было выйти в коридор больницы, а через другую, видимо, попасть в ванную. В общем, все показалось мне довольно милым и уютным. Но все же, это была больница.
- Как вы себя чувствуете? – вежливо спросила девушка по имени Карин. У нее были красные волосы чуть ниже плеч, острый носик и красивые очертания губ. Большие карие глаза были обрамлены в прямоугольные очки в широкой черной оправе, которые нисколько не портили это симпатичное личико.
- Нормально, - я выдавила из себя довольно стандартный ответ. Хотя на самом деле, чувствовала я себя не очень, причем не знала, что ощущается сильнее: физическая или душевная боль.
- Хороший признак, - вторая медсестра присоединилась к нашей немногословной беседе, - Скоро вам в палату принесут завтрак, так что постарайтесь сейчас не уснуть и хорошенько поесть. Вам нужны силы.
- Могу узнать, почему я здесь? – я вопросительно посмотрела на девушек, которые на мгновение переглянулись между собой, видимо решая, говорить или нет.
- Вы попали в авиакатастрофу несколько недель назад, - начала Карин. – Многие не выжили, а вас доставили в очень тяжелом состоянии сюда. Не буду говорить, с какими повреждениями вы поступили, самое главное – это травма головы. Сейчас угроза для жизни отпала, но какое-то время вам еще нужно быть под присмотром врачей.
- За вами присматривают лучшие доктора города, так что нет причин для беспокойства, - продолжила Эби. – Доктор Сасори скоро вас навестит, он подробнее расскажет вам о дальнейшем лечении. А мы, пожалуй, оставим вас отдыхать. Только сначала ответьте на несколько вопросов.
- Я слушаю, - машинально сказала я, переваривая только что полученную информацию.
- Вы помните, как вас зовут? Как зовут ваших родственников, близких? Откуда вы? – вполне обоснованные и понятные вопросы. Я почему-то легонько кивала, словно зная ответы. Но я не знала. Моя память как будто затеяла со мной нечестную игру в прятки, притаившись в самых потаенных уголках моего подсознания. С минуту я молчала, а потом выдохнула:
- Я не помню.
Карин вздрогнула, а в шоколадных глазах отразилась печаль и сожаление. Видно, что девушка тоже переживала. Мне на мгновение стало легче.
- Жаль. Но я уверена, что воспоминания вернутся, - успокаивала меня красноволосая. – Доктор Сасори – гениальный врач, он поможет вам выздороветь.
Эби стала незаметно дергать коллегу за рукав халата, намекая, что пора бы уже оставить меня в покое. Карин кивнула, пожелала мне спокойного отдыха и на носочках покинула палату. Я осталась наедине со своими мыслями, уставившись невидящим взглядом на окно, за которым радовались теплым солнечным лучам крохотные птички.
Фанфик добавлен 22.01.2012 |
1900
0
