Раз в крещенский вечерок. Глава 16. Часть 3.
- Если вы такие умные, то лучше расскажите, как миритесь со своими девушками после ссор.
Наруто, уже было обрадовавшийся, что друзья перестали говорить на повышенных тонах, посерьёзнел. Глядя на Кибу и Учиху, он тоже придвинул к себе бутылку и сделал хороший глоток.
- Не очень-то приятно говорить о таком, Неджи. Тем более, что Хината – твоя сестра… Обещай, что не будешь пытаться побить меня после этого! Особенно топором, - уточнил Дзинчуурики, припомнив опасения годичной давности.
Хьюга нахмурился, но обещание дал. Тем более что ни одного топора в окрестностях не наблюдалось. А про ножи, катаны и «удары небес» Удзумаки ничего не говорил.
- Я тогда повел себя не умнее Кибы. Напился в хлам. Разница была в том, что Хината была дома. Как я прошёл тогда через все ваши кордоны незамеченным – не помню. Наверное, вошёл в режим Саннина. А может, меня приняли за маленький розовый кустик – я пёр с собой такое количество белых роз, что руки еле свести получалось. Постучался к ней в окно. Она открыла, и я упал внутрь. Романтично, блин. Потом мне казалось, что мы лежим рядом, и я нежно шепчу ей извинения на ушко. А наутро оказалось, что я лежу на полу – там же, где приземлился, и это не твоя сестра в ответ слегка царапала моё лицо ноготками, а розы, бл@дские розы исполосовали мою и без того полосатую физиономию. Ну, что было потом, ты знаешь. Бой с твоим дядей, разговор, обещание…
- До сих пор не понимаю, как тебе удалось убедить его в серьёзности своих намерений… - пробормотал Хьюга. Впрочем, учитывая дядину хромоту, могу это представить. А ты, Саске?
- Захожу, закрываю окна, двери и рот возмущённой Сакуре, желательно поцелуем, а потом мы занимаемся сексом.
- А если она не захочет и будет сопротивляться? – нервно сглотнул Неджи. Похоже, небольшое воздержание заставило его в корне пересмотреть свои взгляды на этот метод.
- Уйду. Никто ничего никому не должен, так ведь?
- Хм… У вас с Харуно – может быть. А я уже женился. Я как минимум должен быль хорошим мужем и…
- Да перестань! – махнул на него рукой Наруто. – Твои попытки угнаться сразу за всем: и примерный муж, и гениальный шиноби, и хороший друг, теперь ещё и лучший строитель – привели к тому, что ты тупо задолбался и сорвался на ни в чём не повинной Тен-Тен. Расслабься. Такахаши всё равно, насколько ровно будут поклеены эти чёртовы обои, но обижающий её муж – это уже серьёзно.
- Она уже давно Хьюга, - поправил его друг.
- Если будешь так тормозить, то это ненадолго, - неожиданно сказал Ли, вернув себе, наконец, возможность нормально разговаривать. – Вчера на тренировке у неё из подсумка выпала книга «Основы гражданского права». Закладка была на процедуре подания бумаг в суд. Так что призови на помощь Силу Юности в своей душе и…
- Ли, ты, конечно, сильно изменился за последнее время, - перебил его напарник, - а когда Аяме и Теучи подстригли тебя и переодели, даже стал пользоваться популярностью у девушек, но… Ты не понимаешь, о чём я говорю. У тебя нет такого опыта.
Рок насупился. Ровно год назад его судьба сделала крутой виток: он пошёл гадать, вышел навстречу судьбе, так сказать, а та резко повернулась к нему задом. Хотя Аяме всегда говорила, что это он, не воспользовавшись прекрасной позицией, привёл Госпожу Случайность в такой трепет, что та отвесила ему даров на полкила. В общем, пока он приходил в себя в подсобке, окружённый летающими Сакурами, Гай-сенсеями и маленькими розовыми птичками, до него стали долетать голоса. Один из них принадлежал Учителю, второй – хозяину «Ичираку».
- …не меньше месяца. Убытки…
Бу-бу-бу.
- …тренировки?
Бу-бу-бу.
- …стаканы на подносе, рубка дров, запись заказов. На ловкость, скорость, сила, память. Коммуникабельность, в конце концов. Шиноби должен уметь втираться в доверие и вызывать….
Бу-бу-бу.
- …может, я сам вам сарай починю? Всё же ученик-то мой…
Бу-бу-бу.
- …если он так и будет общаться только с парнями и девушками, которые его лупят почём зря, то так всю жизнь и будет себя поленьями в жо….
После этого раздалось сдавленное кашлянье, и, спустя пару минут очередных совсем уж неразборчивых бухтений, к нему вошли старик Теучи и Гай.
- Мой любимый ученик, - слёзно начал сенсей. – Сила молодости переполнила тебя! И чтобы направить её в нужное русло, ты должен будешь пройти совсем новую, необычную тренировку, которая продлится где-то около месяца. Ты поступаешь в распоряжение хозяина раменной, чей сарай сегодня был разрушен столь нетрадиционным способом. За то время, что ты будешь здесь, он – твой наставник, лектор и прораб. Слушайся его! И пусть хранит тебя Сила Юности! – добавил Гай со слезами на глазах и быстренько ушёл.
И тогда у Ли началась совсем другая, новая жизнь. Когда сарай был восстановлен, Аяме со своим отцом решили, что теперь настала пора хардкора: дровосеки и плотники нужны только для порно. А пищевой индустрии требуются официанты. Так что выбирай.
Естественно, скромный парень выбрал второй вариант, втайне завидуя Учихе и Саю. Эти записные мачо скоренько и с удовольствием отстрелялись бы на первом и уже шли домой, насвистывая «I know you want me». А ему, как всегда, придётся тяжёлым трудом искупать тупость природы.
Но когда хозяева заставили его поменять трико на белые штаны и безрукавку «гарсона», то неожиданно оказалось: молодым клиенткам нравится наблюдать за ловкими движениями голых мускулистых рук парня. И жажда прибыли победила в Теучи жалость к несчастному мальчику: было принято решение сменить имидж нового работника. Аяме, усадив его на крутящийся стул, велела не подсматривать. И вообще, не дёргаться – это, типа, тренировка выдержки: не сбежать, когда ножницы уже почти отрезали тебе ухо. И вообще, тебе уха, что ли, жалко? Жалко? Не бойся, отрежешь у врага, пришьёшь себе новые. Ещё лучше станет. Говорят, Цунадэ-сама так с грудью сделала.
Потом она долго возилась с расчёской, распределяя ровные густые волосы то на пробор, то делая из них «взрыв на раменной фабрике».
Когда Рок открыл глаза, то не узнал себя. Аяме умудрилась не тронуть почти ничего, но изменить всё. Слегка подстриженные брови по-прежнему оставались широкими и густыми, но уже не торчали в разные стороны и не вызывали ассоциаций с непаханой целиной. Чёлка теперь лежала на бок, открывая высокий умный лоб, а отросшие волосы были просто стянуты в тугой низкий хвостик. Неожиданно обозначились скулы – широкие, даже скульптурные. Раньше они были занавешены дурацкой причёской и на виду оставались лишь худенькие щёчки, делающие его похожим на вечного мальчика. Но сейчас из зеркала на Ли смотрел хоть и растерянный и молодой, но мужчина.
- Иди работай, мачо! – хлопнула его по плечу начальница. – Девушки ждут своего нового кумира.
Конечно, новым Учихой в плане популярности у женского пола он не стал, но предложения сходить с ним на свидание стали сыпаться просто одно за другим. И однажды он просто начал их принимать: оказалось, что в этом нет ничего страшного или неловкого. Когда общение с женским полом стало естественным, постоянным и ненапряжным, когда он осознал, что нравится девушкам (пусть не всем, но многим!), когда почувствовал себя свободным в выборе… По улице шли Сакура и Саске, и Учиха так по хозяйски держал свою руку на её талии, что ошибиться было невозможно: Харуно это нравится. Они – пара. Но почему-то теперь это не доставляло боли. Образ Сакуры в сердце ещё был ярким и тёплым, но, как выяснилось, если на него наложить поверх ещё один, другой, и ещё, и ещё, то потом начинает вырисовываться совсем другая картинка. Девушек много, нужно просто искать. И он начал это делать с присущим ему задором и изюминкой.
Когда второй месяц («Гай-сенсей, а можно я ещё немного потренируюсь со стаканами на ловкость? Нет, нет, уже не падают! Но я с ними… нет, не то, что вы подумали, учитель! Не как с поленьями!») исправительных работ подошёл к концу, у Теучи удвоилась клиентура, а Ли наконец-то потерял девственность: согласился на свидание с весёлыми рыженькими двойняшками, которые никак не могли решить, с кем он должен пойти первым, и пришли обе. Их споры о междусобойном первенстве довели до того, что они, взяв его в клещи в тёмной подворотне, ввели парня во взрослую жизнь, потребовав определить, кто лучше. В результате победил сильнейший – сестрички умаялись, а наш боевой официант был ещё свеж и полон Силы Юности и желания продолжать третью часть марлезонского балета. Девушки, признав поражение, остались довольны и всерьёз задумались о том, не сталь ли адептами вечной, блин, молодости. Но в любом случае, Китти и Кикко были слишком ветрены, чтобы остаться с ним навсегда. Мечтать о подобном было бы убийственно наивно. Даже для такого, как он. Зато, выходя из того самого угла, парень шёл, пошатываясь от удовольствия, и напевал… Да-да, именно ««I know you want me». И впервые ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ощущал себя крутым. По-взрослому.
К концу третьего месяца Теучи купил дочке отдельную квартиру, а Рок наконец-то научился сам приглашать девушек на свидание, болтать с ними обо всём и ни о чём, и ещё много всего другого, что требуется для парня в активном жизненном поиске. Впрочем, даже когда он покинул гостеприимное заведение «Ичираку», эти навыки остались с ним навсегда, чем он и пользовался. Правда, до сих пор Ли частенько тратил редкие выходные дни на подработку у Теучи. Теперь уже по другой причине – в сменяющихся женских лицах единственной девушкой, которую он не решался пригласить на свидание, была Аяме. Ну и что, что старше? Не так уж сильно она и старше… Зато когда она улыбалась ему, он знал, что та видит перед собой того, старого Ли, со смешной причёской и в странном костюме. И всё равно улыбается. А ещё с ней не нужно было бояться лишний раз упомянуть Силу Юности или стать в позу «крутого».
Именно поэтому он и пришёл сегодня на «гадательную» вечеринку – узнать («Нет, Гай-сенсей, на этот раз без поленьев, обещаю! Фтопку яой! Да здравствует здоровая мужская дружба!»), стоит ли в очередной раз морочить себе голову той, кто не проявляет к нему каких-то особых чувств. Или всё же проявляет? Ведь так тепло она улыбается только ему. Или это кажется?
- Ты прав, друг. У меня нет опыта такого рода, - признал он. – Но я точно знаю, что Сила Юности тебе для рывка понадобится. Куда же без неё?! А вообще, опыт извинений за то, что сделал, или наоборот, не сделал, есть у каждого из нас. И знаешь, в большинстве случаев без слов «прости меня, пожалуйста» не обходится.
Неджи кивнул. Он понимал, правоту друга, но… Для Ли с его чистой и искренней душой сказать эти слова было очень просто. Но понять ситуацию мог только тот, кто уже прошёл через ад окончания романтики и начала реальности.
- А ты, Сай? – он посмотрел на последнего, кто ещё ничего не рассказал о своём опыте проб и ошибок. А учитывая, что Ханаби была девочкой не только умной, но и скрытной, ему было ещё и любопытно, как мирятся подобные типы. Рисуют какой-то особый портрет? Или всё же сауна?
Но АНБУшник неожиданно придвинул саке и отрезал:
- Мы не ссоримся.
Все собравшиеся поглядели на него с укоризной – мол, конечно, бывают идеальные пары, но врать-то нехорошо! Только Саске и Наруто, переглянувшись, опытным взглядом оценили количество бутылок рядом с напарником и заподозрили неладное.
- Что? – пожал плечами он. – Я, как только доходит до точки кипения, замолкаю. Рефлекс у меня такой.
- И подолгу вы так молчите? – ухмыльнулся Саске, знающий, что молчаливая ссора ничем не лучше обычных криков и обвинений.
- Когда как. Это случилось всего трижды... В первый раз я отказался поцеловать её на прощание. Не смотрите на меня так, я не идиот и целовать свою девушку люблю. Но тогда мы ещё не… А мне уже и так настолько невмоготу было, что поцелуй она меня на ночь своим обычным поцелуем, всю ночь пришлось бы мучаться от… Все взрослые мальчики, понимают, от чего. И все знают, как это лечится. А на следующий день у меня была миссия ранга «А», нужно было быть в форме.
- Желания найти заменитель не возникало? – подмигнув, поинтересовался Саске.
- Нет. Никогда, - отрезал Сай, и опасливо посмотрел на Хьюгу. Тот довольно кивнул – типа, смотри у меня!
- А второй раз?
- Второй раз… Когда квартиру менял. Мне казалось, что взваливать на неё риэлторские проблемы будет свинством, а она думала, что я не хочу пускать её в свою жизнь, оставаясь в душе таким же холостяком, как и был. Вообще, если бы не Хината, я бы тогда и не понял, в чём дело, - признался Сай.
- Я помню, - вздохнул Наруто, - ты в благодарность принёс ей коробку самых дорогих конфет из её любимой кондитерской, и она, не сдержавшись, слопала их все. А потом плакалась мне, что теперь станет толстой и я её разлюблю.
- И как ты убедил её в силе своих чувств? – живо заинтересовались все.
- Сказал, что у неё такая фигура, что всё в грудь идёт, - ухмыльнулся он. – То есть только на пользу. А уж о моей любви к этому…
- Удзумаки, закрой рот! – рыкнул Неджи, и Наруто мигом принял вид кота, застигнутого за пожиранием сметаны: это не я! Это не палево! Это не сметана вокруг усов!
Все улыбнулись.
- А третий раз? – почему-то тихо спросил Киба Сая – единственного оставшегося серьёзным при виде физиономии Удзумаки человека.
Тот тяжело посмотрел на него, потом взял выпивку бутылкой и, не думая, опрокинул в себя до половины.
- Пару месяцев назад. Мы встречались уже довольно долго, и никто из нас не сомневался, что всё всерьёз. Она и так практически жила у меня, проводя в новой, ей же обставленной квартире каждую свободную минуту. Мы были рядом, любили друг друга или занимались своими делами. Я рисовал. Она возилась со своими травами или читала, но всё равно… Ханаби будто ждала от меня чего-то. И молчала. Тогда спросил я, но такого ответа не ждал, конечно.
- Замуж? – улыбнулся Киба, уже прошедший через подобное.
- Замуж.
- И что ты сказал ей? – моментально напрягся Неджи, с трудом представляющий себе эпатажного художника в роли мужа. Хуже – в роли члена семейства Хьюга.
- Конечно же, послал куда подальше, пообещав навести на её место кучу продажных девок, - спокойно сказал Сай, снова прикладываясь к горлышку и демонстративно не глядя на него.
Через секунду доблестный брат уже стоял в боевой стойке с активированным Бьякуаном. Наруто, глядя на него, подумал, что не зря ему мерещилась картина, в которой Неджи с развевающимися от адского пламени волосами и топором в руках отстаивает честь обиженной сестры. Не знал только, что тот и без топора будет выглядеть, как демон из преисподней.
- Да расслабься, шутит он, - буркнул Учиха, осаживая защитника. – Что-то случилось, Сай?
Тот помрачнел и снова хлебнул из горлышка.
- Я сказал, что мне всё равно, будет это оформлено официально или нет. Главное – чтобы Ханаби оставалась со мной. Правда, наверное, я вряд ли когда-нибудь стану степенным и взвешенным мужем, достойным во всём… Вот как ты, Неджи. Но Ханаби это не смущало. И мы пошли просить благословения у Хиаши…
Наруто вздрогнул. Сай приходил к нему, спрашивал совета. Спросил, что Хиаши за человек. Нет, в архивах АНБУ на него есть психопрофиль, конечно же, но личные впечатления… Удзумаки ответил, что папа его будущей невесты – тот ещё фрукт. Старая закалка, догмы, нормы приличия и чувство долга написаны на лбу. Но больше всего тот печётся о своей семье. Поэтому, если он действительно собирается сделать Ханаби счастливой, всё должно пройти хорошо.
Но глядя на то, как пьёт и не пьянеет его друг сейчас, какими пустыми становятся его глаза, Удзумаки понял, что ошибся. Хреновый был совет. И в состоянии Сая виноват он.
- И как всё прошло?
Художник лил в себя выпивку, словно воду. Но ему всё равно не помогало – вспоминать о подобном опыте унижения было очень горько. Если бы он был тот, что раньше – бесстрастный, рассуждающий только в ключе «получилось – не получилось», не испытывающий по этому поводу чувств, а только корректирующий план… Увы. Этот этап его жизни был в прошлом, как и самый счастливый, самый упоительный год его жизни.
- Мы зашли оба. Хана представила меня, но, думаю, он и так знал, с кем встречается его дочь: моя физиономия не вызвала и грамма удивления и явно была ему знакома. Мы сказали, что хотим пожениться. Он помолчал, потом попросил Ханаби выйти: у него ко мне мужской разговор. Я уже ждал, что сейчас начнётся, как ты и рассказывал, выяснение отношений на кулаках, но ничего подобного. Он сел, налил себе и мне чаю, потом извинился: «Против вас лично я ничего не имею, но Ханаби, хоть и относится к младшей ветви, моя дочь. Сильных шиноби много. Она выйдет замуж за родовитого и богатого юношу, которого выберу ей я. И будет счастлива, что бы вы там себе ни думали. Кроме того, сильно сомневаюсь в наличии у вас настоящих чувств к ней. Мне известно, что бойцы, работающие в «Корне», не умеют чувствовать, для них есть лишь целесообразность поступков в границах приказа. И я не позволю никаким грязным политическим играм влезть в жизнь моей девочки». Последнюю фразу он сказал уже из-за спины, так что возразить ему я даже не успел. Впрочем, ему не нужны были мои аргументы или заверения в том, что Ханаби для меня не игрушка и не миссия. И я тоже ушёл. Хотелось прощальным хлопком снести нафиг все двери на своём пути, но я сдержался. Смысла в этом не было уже никакого… Грёбанный смысл!
Очередная бутылка, с силой брошенная точно в кучу, разлетелась на осколки.
- И что теперь? – спросил его Наруто, когда утих звон разбитого стекла. – Как будешь исправлять ситуацию?
Сай откинул голову вверх и уставился куда-то в потолок. Удзумаки отметил, что стены его жилища сегодня пользуются популярностью: то Инудзука в угол пялится, то Неджи – в пол. Сейчас вот Сай в потолок глядеть начал… Побелить его, что ли?
- Не знаю, - сказал художник, допивая очередную бутылку до конца и со злостью швыряя её на общую кучу. – Тот факт, где я воспитывался и кем был, изменить невозможно. Как и слухи. Или тащить к нему Учиху, чтобы тот клялся в собственной гетеросексуальности?
Саске фыркнул. Хорошенькие были бы клятвы…
- А Ханаби?
Сай закрыл глаза.
- После этого всё вроде бы осталось как прежде. Но мы оба знаем – всё поменялось.
Наруто поднялся. Сжал кулаки. То, что он сейчас видел перед собой, было не похоже на привычного Сая и было совсем далеко от его пути ниндзя, прямого, как стрела.
- Сдашься? Отпустишь от себя? – с вызовом произнёс Удзумаки. Потом не выдержал, схватил друга за плечи, поднял, поставил перед собой и уставился на него злющими голубыми глазищами – такими, как только он умеет глянуть.
Сай замер. Спина напряглась, и было видно, как болезненно он воспринимает этот вопрос, как перекатываются мышцы на его правой руке – той, которая всегда была открыта для боя.
Он снова подумал о ней – своей музе, своей маленькой ведьмочке. О девушке, которая понимала его без слов. О человеке, который принимал его так глубоко и полно, как никто другой.
Когда они только начали встречаться, Сай впервые в жизни стал ловить себя на мысли, что улыбка – настоящая, едва заметная, поселилась на его губах и не хочет оттуда уходить. Потому что когда он думал о Ханаби, жизнь переставала казаться глупой. Ему нравилось наблюдать за этой удивительной девушкой, нравилось привыкать к её особенностям, подыгрывая шуткам, подхватывая на лету реплики, вписываясь в привычки и расписание. Им обоим требовалось какое-то время, чтобы привыкнуть: ей – к тому, что партнёр – ровня, ему – к полной, постоянной открытости, к отсутствию масок и фальши. Им нравилось проводить вместе время. Это было здорово.
Постепенно Сай стал замечать, что жизнь стала наполняться смыслом. Раньше важными были только работа и тренировки. Потом – встречи с друзьями. Теперь же он осознал, что остальное время, заполненное Ханаби, несёт в себе нечто ценное – новое понимание заботы и тепла. Новый уровень близости. Хотя с близостью как раз были проблемы. Да, торопиться было незачем, но художник всё больше и больше не понимал, как можно так загораться от каждого поцелуя, так отвечать, что в благие намерения в его голове, быстренько перетекая вниз, становились не такими уж благими, так хотеть этого – и не делать? Он не знал, чего от него ждёт эта маленькая ведьмочка, каких ещё слов или дел, чтобы, наконец, довериться и признать, что в её жизни он УЖЕ стал кем-то незаменимым. Сай терпел и ждал, разрываясь между желаниями тела и желанием разума не испортить своей поспешностью того чувства, которое он ощущал, стоило взглянуть на младшую дочь семейства Хьюга. С ней он становился живым окончательно.
Когда их всё же притянуло друг к другу, то процесс стал необратим. Всё с самого начала было не так, как с другими. Ханаби была будто создана для него – идеальное подходящее тело, идеальная соответствующая душа. Даже в моменты, когда лицо искажается, пальцы судорожно комкают простынь, спина выгибается дикой электрической дугой, она оставалась красивой. Даже среди криков и пота эта девушка была такой же чистой и прекрасной, как в тот момент, когда он увидел её во внутреннем дворике в облаке поверженных снежинок. Каждый раз, когда он брал её, сердце замирало от того, насколько совершенным может быть происходящее между ними. И он хотел делать это красиво.
После того как он сменил жильё, Ханаби наполнила уютом и теплом его новый дом. Да, он впервые решился назвать жилище домом! Сай осознал, что в жизни возникло очередное новое чувство – надежда: однажды пустота в душе заполнится окончательно. Так же, как комнаты новой квартиры постепенно заполнялись мелочами – заколка для хвоста в ванной, прокладки в бельевом шкафу (и как они ЭТИМ пользуются?), сиреневый банный халат на вешалке. Это не было жилищем холостяка – эта студия стала их гнёздышком, убежищем от всего мира. А эта девушка стала не просто другом и человеком, который понимал его, принимал более других. Она стала его частью. Как муза, вернувшаяся из долгого отпуска с подарками. Поэтому вопрос о том, что отношения надо оформить, показался ему странным.
- Что это изменит для нас, Ханаби? – спросил он, гладя её по обнажённому животу кончиком её же волос. – Мы должны будем делать что-то новое? Выполнять какие-то процедуры? Вести себя как-то иначе?
Он слегка нервничал, и Ханаби видела это. Не потому, что его пугала перспектива оказаться женатым человеком, а потому, что Сай понятия не имел, что из себя представляет жизнь в обычной, нормальной семье. Она мягко целовала его в ответ и говорила, что он дурачок. Что это – не уходить от него каждый вечер. Заботиться друг о друге всегда, а не несколько часов в неделю. Безоговорочно доверять, поддерживать в любой ситуации. Это значит обещание: они всегда будут вместе. Клятва, которую даёшь перед всеми.
- Перед всеми? Чтобы стыднее было нарушать? – удивился он. – И в случае чего каждый тыкал в тебя пальцем с воплем «клятвопреступник»?!
- Наверное, - засмеялась она. – Хотя на самом деле это мало кого остановило.
- Мне плевать на всех, - прошептал Сай ей на ухо. – Я обещаю тебе, что всегда буду с тобой. До тех пор, пока ты сама этого хочешь.
- Я буду хотеть этого всегда, - серьёзно ответила Ханаби. – Потому что люблю тебя.
В тот раз он заставил её кричать от восторга, почти растворившись в том удовольствии, которое только способен подарить мужчина женщине. Он, ничего не ответив словами, говорил в ответ: я тоже. И она понимала его.
А потом они пошли к Хиаши. И слёзы в глазах Ханаби были слишком красноречивы, чтобы нужно было что-то добавлять словами. С тех самых пор каждый раз, когда они встречались, это висело между ними, словно невидимая пелена: ты отказываешься быть со мной всегда? Маленькая ведьмочка, но ведь ты – та же, я – тот же, что изменилось?
Он знал – семья. Древний клан, уникальный геном, странные правила. То, чего он пока ещё не понимал. Но ему явно дали уразуметь – никогда такой ублюдок, как он, не сможет стать одним из них. Впрочем, Сай и не стремился стать вторым Неджи или Наруто. Но осознавать, что та, к которой ты так прикипел, что уже не мыслишь себя по отдельности, в скором времени уйдёт, подчиняясь чужой воле и чужому пониманию её счастья…
Их близость стала острой, просто безумной – он брал её, словно стремясь доказать, что никогда никто другой не сможет дать столько же. Никакой папин избранник не будет так же понимать её, так же чувствовать. Ни с кем ей не будет так хорошо. Сай понимал, что заставляет Ханаби делать тяжелейший выбор, но всё равно не мог не давить на неё. Сай хотел своё «всегда». Он помнил: «потому что люблю тебя».
- Ну? – не выдерживая молчания, крикнул Удзумаки.
- Я буду с ней столько, сколько она этого захочет, - сказал художник, глядя прямо в глаза своего друга, словно клянясь. – Если Хиаши не передумает… Что ж. Значит, у его замужней второй дочери будет любовник. Если он считает, что выдать свою дочь за того, кого она сама выбрала – это позор, то я буду его позором всю оставшуюся жизнь. Я знаю, что нужен ей. И она не откажется от меня, даже если наденет на палец какое-то глупое кольцо. Даже наплодив кучу наследников во имя передачи генома и прочей клановой чуши, Ханаби останется моей (закрой рот, Неджи, иначе я тебя сейчас сам заткну!). Она нужна мне сама, а не её полезность в деле Бьякугана. И мне плевать, официально всё будет или нет. Ради неё я готов убить кого угодно или умереть сам. Это первая настоящая связь с девушкой в моей жизни, и я буду бороться за неё до конца, всеми возможными и невозможными способами. Потому что никто не сможет быть для меня ей. Ничто не закончится, Наруто. Клянусь.
Удзумаки, всё ещё чувствуя себя виноватым за свой совет, почесал макушку. Неджи, глядя на абсолютно трезвого АНБУшника (и краем глаза улавливая алые отсветы в глазах его напарника, пристально следящего за происходящим, чтобы в случае чего подстраховать), снова уставился в пол. Что было бы, если бы Хиаши не разрешил бы ему жениться на Тен-Тен? Смог бы он порвать с кланом, плюнув на всё, к чему стремился в этой жизни раньше? Ханаби, маленькая и задиристая сестрёнка, никогда не показывала ему своих слёз, смятения или отчаяния. А в их последнем спарринге на её щеках было много маленьких солёных капелек. Вначале показалось, что это из-за того, что он слишком сильно бил. Сейчас он понял – дело было не в атаке. Больнее всего те синяки, что остаются на сердце, и это хуже попадания в слепое пятно Бьякугана, потому что туда дотягиваются не враги, а только самые близкие люди.
- Если ты не сделаешь её счастливой, я убью тебя, - буркнул он, поднимая голову и ловя невидящий взгляд чёрных, отрешённых глаз. – Если бросишь её. Если будешь в отношениях с ней тупить, как мы с Такахаши. Но… Я поговорю с Хиаши. И Хината поговорит. А если Наруто не будет тормозить, то и Цунаде. К её мнению он обязательно прислушается.
Сай с минуту хлопал глазами, пытаясь осознать сказанное. Вскочил, набрал воздуха в грудь, но не найдя нужных слов, выдохнул. Постоял так с секунду, потом улыбнулся и протянул Хьюге руку.
- Спасибо.
Неджи крепко пожал его ладонь, пряча улыбку. Зная сестру, он был уверен в том, что та рано или поздно выберет любовь. Он бы тоже выбрал. И тогда клан тупо потеряет одного из своих лучших бойцов. А мог бы приобрести – пусть и не обладающего Бьякуганом, но, несомненно, сильного. Послужной список Сая заслуживает уважения. В последней войне именно его печати закрывали семерых мечников тумана, именно его рисованные птицы составляли большую часть авиации Альянса, и именно этот неприметный ниндзя обеспечил победу над возрождёнными Сасори и Дейдарой. Член команды номер семь – это не только диагноз, это ещё и знак качества. Это Хиаши понять должен. Дело остаётся за малым – доказать ему, что бывший член «Корня» действительно любит Ханаби. Впрочем, это выяснится быстро – Бьякуган, он такой Бьякуган, особенно у дяди.
Саске, тихо подкравшийся со спины, протянул Саю и Наруто по новой бутылке, а Неджи и Ли – минералку. Когда он успел сбегать на кухню за новой порцией, никто не успел понять. Не иначе как телепортировался по рецепту дядюшки Мадары, решив, что если уж Шаринган активировал, то не пропадать же чакре даром.
- Давайте выпьем, идиоты, - буркнул Учиха, - чтобы наши жизни всегда зависели только от нашего выбора. И помогай нам в этом Ёлопукки!
- Ёлопукки и Сила Юности в наших сердцах! – строго поправил Ли.
- Канпай, - дружно согласились все. Наруто согласился особенно, вспоминая о том, что Сила Юности – псевдоним совсем другой, но куда более необходимой в деле семейного строительства мощности.
Когда в последней нерешённой проблеме на сегодня появился просвет, на лицах всех собравшихся снова появились улыбки. Вечер снова наполнился обычными мужскими разговорами: миссии, тренировки и, как ни странно, гадательные обряды разных стран и народов. «Бабы» как тема для обсуждений неожиданно исчезла, но вопросы, с которыми каждый пришёл сегодня погадать, остались.
- Ну, что хотел спросить Неджи, понятно, - начал перечислять Удзумаки, - как сделать «мирись, мирись, мирись и больше не дерись» так, чтобы его жена протянула мизинчик в ответ. А лучше – пришла сама, оттопырив их даже на ногах и с транспарантом в зубах: «Прости, родной! Больше никакого клея! Всё крепим на саморезах, едрёна Бош!» С Саем тоже всё ясно: проблемы отцов, детей и мирового волюнтаризма не решаются без вмешательства потусторонних сил. Великая тайна: почему у родителей, когда дети вырастают, отшибает память, и они напрочь забывают о том, как встречались с их мамами и что творили сами в нашем возрасте?
- А ты? – буркнул Неджи, всерьёз задумавшийся о методе крепления обоев на гвоздях.
- Лично я хотел узнать, скоро ли я стану Хокаге. Киба, не надо на меня так ревниво смотреть. Всем уже и так понятно, кто тут главный герой! Но в моём случае эта прекрасная дата – ещё и дата свадьбы. И если Хинате придётся ждать больше года, я хочу знать, оставит ли её папа на моём теле хоть одно место, на котором он не попробует свой замечательный новый экспериментально-болезненный удар? В общем, тоже о девушках, крепости их чувств и градусу настроя. Ли?
- Ну, - замялся тот, - есть одна девушка…
- Я надеюсь, у неё не розовые волосы? – скрипучим голосом поинтересовался Учиха.
- Нет, - вздохнул Рок. – Шатенка.
Саске удовлетворённо кивнул. Лампа модели «Свет Юности», припрятанная на балконе Харуно, до сих пор жгла ему руки.
- Киба? – продолжил опрос Наруто. – У вас вроде как всё нормально? Или всё же боишься, что кто-то вызубрит наизусть весь журнал «Гламурка», «Киновестник» и «Основы телепатии» и придёт петь серенады под ваш порожек? Так ты на него Акамару спусти!
Инудзука улыбнулся. В том, что Яманако верна ему, он был уверен. В своих чувствах – тоже.
- Нет, Наруто, мне так… Чисто для уверенности. Ну а вдруг?
- Что – вдруг?
- Да что угодно. Я как-то пару месяцев встречался с одной особой. И всё было хорошо до тех пор, пока она не увлеклась сыроедением. Чувства чувствами, но когда после миссии ты берёшь себя за шкирку, заталкиваешь в душ, бреешься, переодеваешься, едва ли не промахиваясь от усталости мимо штанов, идёшь с ней в этот глупый ресторан, а там… А там, блин, тебя заставляют жрать сырую картошку!
- Ну…
- И пророщенную гречку!
- Всё же чувства…
- И запивать всё это надо водой, в которой плавают какие-то камешки!
Ли с содроганием в душе подумал, что как же это хорошо, что Аяме любит рамен. Да, не самая здоровая пища… Но зато как вкусно!
- Не бойся, - неожиданно сказал Саске, - у нормальных медиков слово «сыроедение» приравнивается к ругательному. Хуже только «солнцеед». Я как-то спросил у Сакуры, возможно ли такое в реальности, так она на слюну изошла, доказывая, что нельзя без предварительных исследований заниматься самолечением. Когда к ней такие фанатики попадают, она берёт отпуск. Говорит, что невозможность убедить человека с язвой питаться по назначению доктора, прекратить пить мочу и засовывать себе кремний во все дырки, вызывает у неё приступы неконтролируемой ярости. Пусть другие идиоты берут на себя ответственность за летальный исход.
Инудзука печально покачал головой.
- Эх, Саске! Просто ещё никогда твоя Сакура не просыпалась с этой жуткой фразой на губах: «Кажется, я поправилась!»
В углу сочувственно вздохнул Неджи. Задумался о чём-то о своём, опять погрустнел и продолжил:
- И тогда из дома как по мановению волшебной палочки исчезают почти все нормальные продукты. Остаются только яблоки, капуста и огурцы.
- Ещё кефир, - сказал Киба, скривился, и, словно ругательство, добавил: - Обезжиренный!
- И салат, - с выражением вселенской скорби на лице вспомнил Хьюга. – Зелёный монстр в вашем доме!
- И, что самое грустное, заправлять всё это мелко шинкованное безобразие можно только своими слезами или, - Инудзука уже чуть не плакал, - кефиром же!
Они с Хьюгой посмотрели друг на друга как два давно потерявшихся, но неожиданно нашедших друг друга брата из кино, где каждый актёр считает своим долгом не только спеть, но и станцевать по любому поводу. И в этом взгляде было всё: ночные походы к холодильнику, обеды у матери, тайные визиты в раменную и припрятанные в подсумке бутерброды.
- И чём всё заканчивается? – настороженно поинтересовался Учиха.
- С той девушкой я расстался, - махнул рукой собачник. – А Ино, к счастью, не захотела терять приобретённые сантиметры в бюсте и друга в лице Акамару (нет, ему-то она готовила, как положено, но разве лучший друг не поделится с практически голодающим хозяином миской каши на мясном бульоне?). Оставила, как есть. Сбросив два килограмма, утихомирилась и сотворила макароны с мясным соусом. М-м-м! Я тогда думал, что вместе с пальцами их съем!
- А у тебя? – все посмотрели в сторону Хьюги.
Тот улыбнулся с видом человека, обманом победившего Тёмного властелина мира – скромно, но, с@ка, хитро!
- К нам вовремя пришла её мать. Посмотрела на отощавшего зятя, испугалась, что такого хилого мужчину на миссии сможет одолеть каждый возомнивший о себе задохлик, и втихаря распустила швы на всех штанах Тен-Тен. Следующее утро огласилось криком «Влезла, ура, влезла!» и шикарным завтраком. И здесь я ничем не отличаюсь от Кибы: хотелось вылизать тарелку. А лучше – съесть вместе с ней. Но воспитание…
Киба улыбнулся. Он с братом своей напарницы знал ещё один секрет: парни, наконец-то накормленные по-человечески, вновь почувствовали себя мужчинами. В то утро их любимые потратили ещё не одну калорию в постели, осознав, что, наверное, такое питание в большей степени способствует их хорошему самочувствию, чем какая-то диета.
- Надеюсь, что Сакура всё же дружит с мозгом, - задумчиво протянул Учиха, и, оглядывая удивлённые лица приятелей, фыркнул: - Чего уставились? Да, я предложил ей переехать ко мне. И не спрашивайте, что она ответила!
- И давно? – осторожно поинтересовался Наруто.
- Неделя.
- И…
- И скоро она дождётся того, что я запру её в чулане своего дома до полного привыкания!
Все оценили раздувающиеся ноздри его аристократичного тонкого носа и сжатые губы. Все поняли, что это решение далось ему нелегко и что чем дальше, тем сильнее раздумья Сакуры воспринимались как особо изощрённое издевательство.
- Я надеюсь, ты не забыл, что у неё удар… - начал было Наруто.
- Помню.
- И контроль чакры…
- Помню.
- Ну, тогда не забывай её кормить хотя бы раз в день. И это… Цунаде и маму её предупреди, чтобы не снесли тебе дом в поисках пропажи.
- Хорошо.
- А если она сама согласится – может, не надо? – пискнул Ли.
Все посмотрели на густобровика и как-то странно замолчали. Стало понятно: надо, мальчик, надо! Учись, пока мы живы! Конспектируй: чулан как основа взаимопонимания...
- В принципе, ответить на все интересующие нас вопросы могут и сами девушки, - задумчиво протянул Киба
- А знаете что? – неожиданно предложил Наруто. – У меня появилась идея, как совместить добычу нужной нам информации и гадание. В книге остался один, самый-самый верный метод, который мы не опробовали в прошлый раз. Всё по классику!
И подумал: «Будь Извращенец жив, он бы сейчас гордился мной!» По его полосатой щеке сползла суровая ностальгическая слеза. А может, это он так оценивал предстоящие шансы в предлагаемой авантюре – кто знает?
***
Мороз и маразм крепчали. Градус неумолимо слабел.
- Слушать под окном, - вещал Наруто, - это самая древняя гадательная традиция нашего народа. Если сидящие за столом во время ужина ведут себя тихо, это значит, что родня будет хорошая; если разговаривают громко и много смеются, то это обещает счастливое будущее семейство.
- А если пьяненько хихикают и спрашивают у потусторонних явлений, как жрать пирожные и не набирать калорий? – поинтересовался Киба.
- Значит, семья будет весёлая! – нашёлся Дзинчуурики.
- Угу, обхохочешься, - пробурчал Учиха, впервые в жизни чувствуя себя извращенцем.
Согнав Ли с насиженной когда-то ветки, он уставился в окно гостиной своей девушки. По словам Хьюги, озвучивающего разговор пяти человек сразу, сейчас они обсуждали нечто общечеловеческое: роль кавайной музыки из радио в роли примирения партнёров. Все, как один, ненавидели попсу, но признавали, что если вовремя заиграет какая-нибудь «Я люблю тебя до слёз, больше жизни и вообще…», а партнёр подойдет, обнимет и начнёт делать вид, что танцует с тобой медленный танец (нет, на самом деле, топтаться на месте, но парни упрямо именуют это «танцем»), бурча на ушко что-то нежное, вроде «неоринамн (это что за слово? xD Оставила как есть xD)»» - ну как не простить такого няшку?
Впрочем, учитывая, что слова родной супруги, а также всё, что касалось их ссоры, Неджи переводил через фразу, и уголки губ при этом всё время норовили уползти куда-то вверх, получалось сбивчиво и непонятно.
- А про двойные новые стеклопакеты там ничего написано не было? – поинтересовался Сай, уже битые пять минут завидующий возможностям приятеля.
- Нет, - вздохнул Удзумаки, - как и про звукоизоляцию, поставленную на стенки, чтобы особо рьяные фанатки Учихи не могли слышать звук «Ы-ы-ы!», когда их кумир кончает.
На мгновение всем показалось, что Саске, замерший призраком статуи Командора, также начнёт пугать истеричных жён слуховыми галлюцинациями, доводить их любовников до импотенции нервной икотой, но вначале достанет катану и изрубит несдержанного на язык Дзинчуурики в капусту. Но вместо этого он, театрально выдержав паузу, задрал подбородок и чванливо произнёс:
- Учихи не стонут! Даже когда кончают! – и нахлобучил Удзумаки шапку по самый нос. – Кстати, вспоминая про звукоизоляцию не могу не спросить: противный, твоя работа?
Парни обернулись и посмотрели на Сая. Тот кивнул.
- Сможешь запечатанное там распечатать здесь? Не разучился рисовать на морозе?
- Я надеюсь, ты имеешь в виду не те рисунки, которые большинство мальчиков рисуют на снегу, справляя малую нужду? – Саске скорчил отрицательно-скептическую мину. – Тогда нет, не разучился. Могу у тебя на лбу пенис нарисовать. Будет красиво и готично. Поклонницы будут в шоке и в восторге одновременно: решат, что ты таким образом Сакуру на х@й послал. Хочешь?
Напарник склонил голову набок и многозначительно прищурился Шаринганом. В трёх запятых читалось: сейчас у тебя, дорогой, будет на челе та же композиция, но сделанная из собственного отростка, прибитого ржавым гвоздиком. Зачем Учихам рисованная копия? Мы за натуральный продукт! Без ГМО!
- Понял, понял, не хочешь, - примирительно поднял руки АНБУ'шник. – Ладно, сейчас сделаю. Мог бы и раньше сообразить, в принципе. Наверное, я сегодня всё же выпил лишнего.
На свитке, который Сай расстелил перед собой, быстро возникали сложные иероглифы, складывающиеся в абсолютно зубодробительные композиции, от которых, стоило начать присматриваться, начинала болеть голова.
- Круто, - пробормотал Киба. – И ты всё это на ходу изобретаешь?
Художник покачал головой.
- Нет, конечно. Распечатать запечатанный в стенах того дома звук я, естественно, не смогу – активация настраивается изначально на чакру хозяина дома. Но никто не говорит, что я не смогу вклиниться в существующий узор и подслушать то, что мне нужно, сейчас.
Наруто улыбнулся. В этом был весь Сай – из идеи, возникшей в пьяном угаре кризисного периода, сделать одну из самых лучших систем шпионской прослушки. Цунаде говорила, что выпишет бывшему члену «Корня» премию: судя по её довольному голосу, изобретение работало как надо. А уж организовать маленькую диверсию в нужных кабинетах, приводящую к ремонтам, было проще простого. Для этого нужно взять один спорный вопрос, одну вспыльчивую Хокаге и в процессе обсуждения стукнуть по столу так, чтобы треснула стенка. Учись, будущий Рокудайме, как делаются дела в мире больших игр. И радуйся, что у твоей будущей супруги Бьякуган и хорошая привычка проверять окружающее пространство, прежде чем говорить о чём-то серьёзном!
Художник сложил печать. Линии, начертанные на свитке, ожили, метнулись в сторону дома Сакуры, став похожими на ажурную змейку, нашли какую-то лазейку между кладкой стен и крышей, потом запульсировали, рапортуя об удаче и готовности начинать работу. После очередной манипуляции с чакрой и кисточкой на свитке возникли пять фигур, принявших черты девушек, сидящих сейчас в зале дома Харуно. Они пили вино и смеялись. Потом парни услышали решительное:
- Начнём! – и превратились в слух.
***
Наруто, Ли, Сай, Саске, Неджи и Киба стояли под окном Сакуры и задумчиво сверлили взглядом светящийся прямоугольник окна. Все уже поняли, что загадочный Ёлопукки скоро прекратит сеанс вещания, так же односложно посоветовав сёстрам Хьюга набраться терпения. Дальнейшая встреча будет представлять собой обычную пьянку.
- Ещё пойдём или послушаем? – простучал зубами окоченевший Наруто. Лично ему не надо было стоять тут целый вечер, чтобы узнать, как Хината к нему относится. В чувствах своей невесты он был уверен на сто процентов.
- Постоим, - предложил Хьюга.
- Пойдём, - помотал головой Инудзука.
- Пойдём! – поддержал его Ли. Чем дальше, тем больше ему хотелось пойти послушать под совсем другой домик, и он молился всем высшим божествам сразу, чтобы в это время никакая стена или сарай не свалились на него особо судьбоносным образом. А то сенсей точно выдаст ему голубое трико вместо зелёного.
Все уставились на Сая и Саске.
- Ну что, противный, ты узнал, что хотел? – спросил Учиху художник.
Тот кивнул. В его чёрных глазах плясали отсветы окна Харуно, и оттого казалось, что в них горит пламя. Впрочем, в глазах напарника плясали те же самые огоньки. Последний вопрос Ханаби прозвучал для него самым лучшим ответом.
- Так что, разбегаемся, лупим продавца из винного ларька и позволяем нашим девушкам сколько угодно общаться с подозрительными потусторонними явлениями явно мужского пола?
Саске задумался, на секунду прикрыл глаза, а потом наклонился и принялся снимать с ноги ботинок. Сняв, с серьёзным видом взвесил его в руке, неожиданно улыбнулся, потом достал из подсумка маску кота со сколотым правым ухом, надел её и с самым невинным видом спросил у обалдевшей компании:
- Ну что, погадаем? – и запустил снаряд по знакомому адресу.
Все улыбнулись.
Звон разбитого стекла с громкими матами девушек звучали как музыка в этой прекрасной, чистой и звонкой крещенской ночи.
***
Где-то высоко-высоко в небесах, там, куда не дотягивается человеческий взгляд и куда никогда не заглядывают даже самые внимательнее телескопы, летал большой белоснежный ангел. У него были большие серебристые крылья и такая же борода. Он с умилением смотрел на землю, зная, что…
…едва дотащивший хорошо подвыпившую жену домой Неджи Хьюга получит точно такой же вариант примирения, какой сам устроил ей ровно год назад, с той единственной разницей, что теперь он будет не только в трезвой памяти, но и в абсолютном восторге. И они больше не будут ссориться. Ну, по крайней мере, целый год: что поделаешь, традиции – это так по-хьюговски!
…Харуно Сакура, почти попавшая сапогом по тому, кто его бросил, просидит в подвале дома Учих ровно полчаса, а когда Саске, наконец соизволивший ответить на её стук, откроет массивную противоударную чакропоглощающую дверь, её первыми словами будут: «Только на условии, что сюда мы проведём отопление. Это будет мой кабинет!»
…Хьюга Хината, с почётом и вниманием проведённая Наруто прямо к дому, замрёт на пороге от сладкого шёпота на ушко своего парня и, плюнув на всё, развернётся на сто восемьдесят градусов и поспешит в его большую красивую квартиру. И слова, которые заставят её это сделать, будут совсем не: «Я люблю тебя, давай займёмся сексом немедленно!» Это будет: «Какой же там теперь срач, ты бы знала…» А Удзумаки, едва успевая за ней, будет улыбаться хитрой лисьей улыбкой. После этой уборки всё будет совсем не так, как год назад. Теперь у него ВСЕГДА есть с собой презервативы!
…Яманако Ино, пришедшая домой вместе со своим парнем, решит, что лучший способ удержать счастливый случай в руках – это послушать мудрую подругу, и устроит Кибе такую незабываемую годовщину, что Акамару будет наутро стыдливо прятать глаза в пол, и даже (конечно же!) спрятанные под кроватью носки поменяют цвет на красный.
…Уже почти закрывшая раменную Аяме будет снесена с ног своим бывшим работником, который, вспомнив совет самого популярного в их деревне парня, закроет ей рот поцелуем, прижмёт к себе и прямо там, на барной стойке, признается в любви всеми доступными ему способами. А девушка будет блаженно улыбаться, соглашаться с его бессвязными, но страстными речами и радоваться, что наконец-то этот идиот перестал корчить из себя крутого мачо, а стал им на самом деле. Но только для неё!
…Хьюга Ханаби будет долго стоять на перекрёстке дорог, одна из которых ведёт в поместье Хьюг, а другая – в большую красивую студию, держа за руку своего абсолютно спокойного художника, который, словно простив ей все метания, просто ждал, не задавая вопросов. Потом повернётся и с печальной улыбкой скажет: «Пошли домой». Ровно для того, чтобы в два часа пополудни…
…Хьюга Хиаши, окончательно запутавшийся после разговора с Неджи и Наруто и задолбавшийся после неожиданного вызова к Цунаде, ворвался в студию на последнем этаже одной элитной новостройки и прочёл своей младшей дочери и её парню лекцию о падении нравов современной молодёжи, а потом сел (сполз?) тихонько на низенький диванчик возле стеночки и сказал:
- Выйдешь замуж в тот же день, что и твоя старшая сестра. И нечего мне тут устраивать гражданские браки! Мои дочери не будут до замужества жить с… кхе-кхе-кхе…
Он будет долго кашлять, потом говорить о важности традиций (не столько Ханаби, сколько тщательно конспектирующему всё Саю), о том, что в его время девушки до замужества были скромными и непорочными, а парни… В общем, художник в конце концов понял, что от него требуется. Подождать каких-то полгода-год ради того, чтобы его самый дорогой на свете человек был всё так же чист и светел, и отношения с Ханаби не пахли бы горьким осенним костром сожжённых за собой мостов, было сущим пустяком. Он улыбнётся, посмотрит в сторону новой, уже абсолютно чистой квартиры Удзумаки: теперь тренировки, приближающие его к статусу Хокаге, станут вдвойне интенсивными, включив в себя спецкурс печатей. И пусть только попробует сказать, что вместо тигров у него получаются исключительно голые бабы!
…Ангел улыбался и знал, что у этих ребят всё будет хорошо. Он будет помогать им там, где только сможет, и главное – они обязательно воспользуются шансом, потому что так, как умеют любить люди, ходящие под смертью, не умеет любить больше никто. Он был доволен проделанной работой и не собирался останавливаться на достигнутом – впереди был ещё не один год тяжёлых трудовых свершений. Единственное, что его смущало во всей этой истории…
- Ками-сама, - шептал он, - ну как я напишу отчёт руководству? Ну где, откуда, почему они это выдрали? Люди, пожалуйста, скажите им кто-нибудь, пусть не называют меня больше так странно – Ёлопукки!!!
Фанфик добавлен 19.06.2012 |
2842
0
