Уже после выхода в свет книги «Сталин. Вспоминаем вместе» я продолжаю получать письма от читателей. В них они приводят факты из жизни своих близких, либо рассказы о ситуациях других людей, в которых Иосиф Виссарионович предстает перед нами в полноте своего характера.

Вот очередной рассказ, который прислал мне Геннадий Павлович Лупарев, профессор, доктор юридических наук, живущий в Казахстане. Эта ситуация не вошла в мемуары главного героя этой истории – Бенедиктова Ивана Александровича, который в течении двух десятилетий занимал ключевые посты в руководстве сельским хозяйством СССР.

Итак…
«В середине 80-х годов я работал в Алма-Атинском обкоме Компартии Казахстана. Однажды мне довелось поехать на север республики в составе бригады ЦК. С нами был один партийный аксакал, который как-то вечером поведал историю, услышанную им из уст ее героя, одного из сподвижников Сталина – первого министра сельского хозяйства СССР Ивана Александровича Бенедиктова, неоднократно бывавшего в Казахстане в период освоения целинных земель.

Дело было в конце 40-х годов… Приехала к Бенедиктову из деревни сестра, которую он не видел лет пятнадцать. По этому случаю, Иван Александрович постарался уехать с работы пораньше – часов в 8 вечера. Не рассчитывая возвращаться на службу, он машину у дома отпустил. В квартире его уже с нетерпением ждали сестра и домочадцы. После объятий и поцелуев, уселись за накрытый стол. Первый тост подняли за встречу, второй за родителей. И так Иван Александрович, любивший выпить в хорошей компании, в быстром темпе принял несколько рюмок водки.

Вдруг в квартире раздался звонок телефона кремлевской связи. Бенедиктов поднял трубку и услышал голос помощника Сталина Поскребышева. «Иван Александрович? Вас через пятнадцать минут ждет товарищ Сталин». Растерявшийся министр попытался было договориться: «А нельзя ли перенести встречу на другой день: я не совсем готов к ней». Поскребышев удивился, но был непреклонен: «Повторяю, через пятнадцать минут Вы должны быть у товарища Сталина!» Положив трубку телефона, Бенедиктов кинулся в ванную, где сунул голову под струю холодной воды. Жена тоже засуетилась: сунула ему под нос нашатырь, что-то затолкала в рот зажевать запах спиртного. Потом пришлось сменить залитую водой рубашку. Кое-как министр привел себя в относительный порядок и поехал в Кремль.

Там его без задержки провели в кабинет Сталина. Иван Александрович, стараясь держаться бодро, доложил по-военному: «Здравия желаю, товарищ Сталин! Министр сельского хозяйства Бенедиктов по вашему вызову явился!» Сталин встретил его сухо и сразу огорошил фразой: «Скажите мне, товарищ Бенедиктов, с каких это пор по визову товарища Сталина наши министры стали являться с опозданием?»

Иван Александрович понимал, что глава правительства пригласил его не пряниками угощать. Скорей всего разговор пойдет о наиболее сложных проблемах в сельском хозяйстве, которое после войны находилось в тяжелейшем состоянии. А тут выходит, что он еще проявил личную недисциплинированность. Бенедиктов затрепетал и принялся оправдываться: «Извините, товарищ Сталин, такое дело… Ко мне сестра приехала, вот встретились, отметили…». И тут Иван Александрович осознал, что проговорился. Разгар рабочего дня, а он «отмечает» приезд сестры. Заметив, как у Сталина недоуменно поднялись брови, министр заледенел. Потом, собрав остатки воли, выпалил: «И вообще должен вам признаться, товарищ Сталин, что стою я сейчас перед вами пьяный…».

Заявив это, Бенедиктов застыл по стойке смирно ни живой и ни мертвый.

Сталин обошел его раз, второй, рассматривая, словно первый раз увидел. Потом пальцем поманил за собой вглубь кабинета. Подошли к какому-то шкафчику. Сталин достал бутылку коньяка, две рюмки. Одну налил полную и пододвинул Бенедиктову. Себе немного плеснул. Подняли рюмки: «За вашу честность, товарищ Бенедиктов!». Чокнулись, выпили. Сталин махнул рукой: «Идите, завтра в это же время ко мне придете». Так министр сельского хозяйства неожиданно для себя вывернулся из опасной ситуации.

Но позже история получила продолжение… Через какое-то время Маленков и Хрущев поставили вопрос о снятии Бенедиктова с должности министра сельского хозяйства. Сталин почитал их обстоятельную бумагу, похмыкал и произнес: «Нет. Бенедиктова мы освобождать не будем!». Помолчал и добавил: «Он честный человек!».

В отличие от Сталина, у малограмотного авантюриста Хрущева были в приоритете другие ценности. Потому при новом руководстве страны, карьера честного и прямого Бенедиктова, обладавшего не только огромным практическим опытом, но высшим сельскохозяйственным образованием, сразу пошла вниз и, в конце концов, закончилась дипломатической ссылкой в Индию.

P.S. В книге «Сталин. Вспоминаем вместе» приведен фрагмент воспоминаний Бенедиктова, рассказывающий о том, как Сталин лично защитил его от в 1937 году от обвинений и, несмотря на бумаги из НКВД, назначил на пост наркома сельского хозяйства.

Вот цитата из воспоминаний, которую нужно знать всем, кто хотел бы разобраться в той сложной эпохе:

«За многие годы работы я не раз убеждался, что формальные соображения или личные амбиции для него мало значили. Сталин обычно исходил из интересов дела и, если требовалось, не стеснялся изменять уже принятые решения, ничуть не заботясь о том, что об этом подумают или скажут. Мне просто сильно повезло, что дело о моем мнимом «вредительстве» попало под его личный контроль. По вопросам, касавшимся судеб обвиненных во вредительстве людей, Сталин в тогдашнем Политбюро слыл либералом. Как правило, он становился на сторону обвиняемых и добивался их оправдания, хотя, конечно, были и исключения».